– Хочешь меня вниз бандеролью отправить?
– Все лучше, чем, бля, пять километров вниз по лестнице. И никакой бандероли. В кабинку пару мужиков можно воткнуть, если потесниться…
– Крэк, так, может, мы поищем такой лифт? Все равно уже вляпались. Чего нам терять-то?
– Ну, давай поищем. Только, боюсь, я все-таки сблюю.
– Ну, так блюй – и пошли.
С первой минуты стало ясно, что поиск наш не будет простым и быстрым. Двигаться в густой, как суп-пюре, субстанции было чертовски тяжело. Не говоря уже про вонь, которая просто отбивала охоту жить.
– Вернусь домой, – бормотал Крэк, – сразу в душ. И чтоб двое суток меня не трогали. Буду дерьмо вытравливать. Не знаешь, какой шампунь взять?
– Шампунь тебе… – отвечал я. – Может, еще пену и соль для ванной? Ототрешься керосином и будешь как новенький, ясно?
– Слушай, Грач, ты ничего не замечаешь?
– Я много чего замечаю. Ты о чем сейчас?
– Какая-то херня в воздухе мечется. Как будто ленты такие цветные, знаешь?
– Не знаю. Никаких тут лент нет, успокойся.
Я все-таки прислушался к своим ощущениям и вдруг понял: в голове как-то странно звенит. И снова это чувство, что кто-то тебя пристально разглядывает.
– Крэк, она нас видит, – сказал я.
– Кто?
– Она, – я обвел рукой вокруг себя. – Биомасса. Она на нас смотрит.
– И чё теперь, бля?
– Не знаю. Пусть смотрит. Лишь бы не трогала.
– Так вроде никто и не трогает.
– Вот и славно. Пошли…
Крэк первый свернул за угол и вдруг шарахнулся назад, едва не сбив меня.
– Ни хера себе… – тихонько проговорил он. – Ты только глянь…
Я осторожно выглянул из-за угла. В соседнем помещении тоже плескалась жидкая органика. И не только она.
Там двигалось какое-то существо. Отдаленное сходство с человеком у него имелось: огромное бесформенное туловище, ноги-тумбы, приплюснутая голова без глаз. Руки были длинные, словно у обезьяны, и тоже очень мощные. Существо шуровало этими руками в биомассе, словно что-то искало. Ростом оно было не меньше двух метров.
– Интересно, – еле слышно прошептал Крэк, – он настоящий? Или это мы его сейчас придумали?
– Он настоящий, – ответил я. – И он занят делом.
– Каким еще, бля, делом?
– А вот посмотри…
Было видно, что биомасса здесь течет более активно. И затекает в дыру в стене, забранную решеткой. К этой дыре то и дело прибивало какие-то предметы, мебель, ящики.
Бесформенный монстр добросовестно доставал все это и отбрасывал в сторону. Там была уже целая гора из всякого хлама.
– Ты видишь? – прошептал Крэк.
Я видел. Там был не только хлам. Похоже, к решетке иногда прибивало и человеческие тела. В общей куче их лежало не меньше десятка.
– Что делать будем? – осведомился я.
– Делать? Не знаю. Наверно, сваливать… Нет, точно – сваливать!
Существо остановилось и развернулось в нашу сторону. То ли услышало нас, то ли увидело каким-то внутренним зрением. Прошло несколько секунд – и оно шагнуло в нашу сторону.
– Грач, надо сваливать, – настойчиво напомнил Крэк.
– Обожди. Может, это не опасно…
В следующее мгновение монстр рванулся к нам. Такой прыти и проворства я не ожидал. До него было метров двадцать, и половину пути он проскочил едва ли одним прыжком.
Ему оставался еще один прыжок, когда Крэк выхватил автомат и разрядил в него целую кассету.
– Грач, не стой, стреляй! – прокричал он, перезаряжаясь.
Я словно очнулся. Автомат плохо держался в скользких руках, и половина выстрелов ушла в потолок. Чудище заметно сбавило ход, уж не знаю, чем наши пули могли повредить этой груде тухлого мяса. Я сменил кассету и снова начал стрелять.
Существо окончательно остановилось, растопырило руки в стороны и вдруг начало оседать. Не садиться, не падать, а именно оседать, как тающий кусок мороженого.
Через несколько секунд от него осталось только несколько темных разводов на поверхности.
Мы с Крэком тяжело дышали, в замешательстве глядя друг на друга.
– Ты уверен, что мы сейчас поступили правильно? – спросил я.
– Ты что, дурак, Грач? – Крэк попытался постучать себя пальцем по макушке, но только испачкался и с досадой плюнул. – Что ты такое городишь?
– Я боюсь, как бы нам это не вышло боком. Он ведь не умер. Он просто вернулся туда, откуда вышел. И в любой момент может снова выйти. Да еще и не один…
– И что мы должны теперь делать? Кланяться им?
– Не знаю…
– Не знаешь – молчи. И валим отсюда скорее. – Он первый двинулся вперед, ожесточенно продираясь через сопротивление среды.
А через некоторое время, попетляв по затопленным коридорам, мы нашли почтовый лифт.
* * *
Эта была просто небольшая раздвижная дверь в стене, а рядом – скромная панелька управления, не залепленная, к счастью, биомассой. Крэк задумчиво потоптался рядом и наконец решился потыкать пальцем в кнопки.
Никакой реакции не последовало.
– Не работает? – спросил он у меня, словно именно я числился тут мастером по лифтам. Я только пожал плечами. – А ну-ка… – он поднатужился и свернул створку двери.
Мы увидели облезлые стены лифтовой шахты. Я ожидал увидеть тросы и кабели, но их тут не было.
– Его, наверно, не веревки тянут, – пояснил Крэк. – Он сам карабкается шестеренками по стенам. Вон, видишь – рельсы такие, зубчатые.
Зубчатые рельсы я видел. А еще я заглянул в шахту, едва освещенную мерцанием редких люкс-панелей. Глубина была такая, что стало не по себе.
– Крэк, там, внизу гудит что-то вроде, – сказал я. – Ты ничего не слышишь?
– Ну, гудит и гудит… – он пожал плечами. – Мало ли, бля, что там может гудеть…
Он все же заглянул в шахту и некоторое время что-то пристально там высматривал. Наконец оторвался и задумчиво посмотрел на меня.
– А ведь работает лифт-то, – услышал я.
– В смысле…
– Ползет вверх. Сам посмотри.
Я не стал смотреть, поверив на слово. Мы как-то, не сговариваясь, отшагнули от дверей, обновили кассеты в автоматах и заняли позиции таким образом, чтоб в случае чего было где спрятаться.
– Далеко он? – спросил я.
– Далековато. Но ползет быстро.
