— Мы покинем здание через служебный вход, — процедил он сквозь зубы. — Мне будет спокойнее, если мы с вами останемся одни. А то на людях вам в голову могут прийти глупые мысли, Крэйвен.
Я послушно открыл дверь и прошел через нее. За дверью оказалась небольшая площадка и простая, но невероятно крутая металлическая лестница, которая вела вниз. Здесь пахло сыростью и гнилью. Такой роскоши, как лампа, я не заметил. Единственным источником освещения были узкие окна, проделанные в южной стене.
И все-таки что-то было не так!
Я не мог выразить свои ощущения словами. Но это было такое же жуткое чувство, которое я пережил в камере. Казалось, что-то чужое, невидимое подстерегает и прячется в тени, пристально наблюдая за нами. Я невольно напрягся и остановился.
— Идите же! — прошипел Торнхилл. — И даже не думайте устроить какой-нибудь фокус, Крэйвен. Я предупреждаю вас!
— Это… не фокус, — запинаясь, сказал я. — Здесь… что-то есть, Торнхилл.
Инспектор недоуменно хмыкнул и уставился на меня. Вытащив руку из кармана, он снова направил на меня пистолет. Я чувствовал, с каким напряжением работает сейчас его мозг.
Откуда-то из лестничной шахты до нас донесся глухой скрип, и лунный свет неожиданно побледнел на фоне мерцающего зеленого света, возникшего у меня за спиной. В тот же миг на противоположной стене заплясали дрожащие тени. Я обернулся и увидел, как лицо Торнхилла постепенно превращается в застывшую от ужаса маску.
Все, что произошло дальше, было точным повторением сцены, которую я уже пережил в подвале Скотленд-Ярда. Сначала на голой кирпичной стене возникли очертания двери, а за ней, проступив сквозь мрачную колышущуюся пелену, появилась подрагивающая монотонная чернота древнего мира. Был здесь и призрачный белый силуэт, ужасный в своей искаженности. И в моей голове, как и прежде, раздался хихикающий голос: «Мы победим тебя, Роберт Крэйвен! Ты мертв! Мертв! Мертв!»
Однако все это воспринималось мною несколько иначе. Еще три-четыре черных волны, пара десятков небольших шагов — и химера выйдет из мира безумия, ворвавшись в настоящий мир. Призрак ударит когтями по моей плоти, и я, охваченный неописуемым страхом, осознаю, что мне не уйти от него и он, так или иначе, убьет меня. Именно в этот момент я наконец-то понял правду.
Видение никогда не было настоящим! Чудовище — это иллюзия, как и ужасный мир, в котором, по моему убеждению, я находился. Это злое бестелесное существо находилось во мне, и нигде больше. Но оно станет реальным и смертельно опасным в тот самый миг, как только выйдет наружу. Мысль материализуется в ужасное чудовище с лицом Присциллы, главная цель которого — убивать. Пока оно было лишь призраком, посланником ночи, который шел сюда, чтобы сеять вокруг себя смерть.
— Мы победим тебя, Роберт! — прошептал голос. — Мы победим тебя! Ты мертв!
Неожиданно дверь захлопнулась — бесшумно и быстро. Зеленый свет погас, и стена вновь стала просто стеной, а лестница теперь освещалась лишь бледным сиянием луны.
Я очнулся и вышел из оцепенения на долю секунды раньше Торнхилла. Не успел он опомниться, как я набросился на него. Инспектор попытался вытащить пистолет, чтобы выстрелить в меня, но я не дал ему даже шанса. На кону стояло слишком много, чтобы я мог думать о таком понятии, как честность.
Ударив Торнхилла кулаком в челюсть, я проследил, как оружие, выпавшее у него из руки, описало высокую дугу и зазвенело, покатившись по металлической лестнице. Торнхилл отшатнулся, стараясь предотвратить падение, и одновременно шагнул ко мне. Я схватил его за ногу и коротким толчком окончательно вывел из равновесия. Он вскрикнул и налетел на стену, сильно ударившись о нее головой. Прохрипев что-то, Торнхилл уставился на меня стеклянными глазами и медленно осел на пол.
Быстро наклонившись к нему, я удостоверился в том, что он не очень серьезно пострадал, и постарался пристроить толстяка, весившего, наверное, целый центнер, поудобнее, подтянув его к стене. Затем я выпрямился и стремительно побежал к лестнице.
На верхней ступеньке я еще раз остановился и посмотрел на то место, где несколько минут назад была обозначена таинственная дверь. Конечно, там ничего не осталось. Стена казалась нетронутой и такой гладкой, как будто все это было лишь фантазией, порожденной моим собственным воображением. Но я знал, что дверь была там и, когда она откроется в следующий раз, я умру.
— Туда! — приказал Некрон, махнув рукой в сторону открытой двери, что вела в библиотеку, и пнул ван дер Гроота, который не отреагировал достаточно быстро. Фламандец зашатался и растянулся во весь рост на грязном полу.
Из уст Некрона вырвался противный смешок.
— Вставайте, ван дер Гроот. Скоро у вас будет достаточно времени, чтобы полежать. Целая вечность.
Ван дер Гроот со стоном выпрямился и уставился на колдуна горящими глазами. Его губы дрожали. Но он был достаточно умен, чтобы промолчать в ответ, и подошел к креслу, на которое ему указал Некрон.
Говард тоже сел в кресло. Два воина, облаченные во все черное, заняли пост прямо у них за спиной и вытащили из ножен сабли.
Старик отдал быстрые распоряжения остальным воинам на непонятном арабском диалекте, и те друг за другом удалились. На паркетном полу в холле их шаги были почти не слышны.
— А теперь… — Некрон повернулся к Говарду и требовательно заявил: — Врата, Лавкрафт!
Говард помедлил, правда совсем немного, какую-то долю секунды. Затем он склонил голову набок, посмотрел через плечо Некрона и прошептал:
— Они здесь, Некрон. Прямо за вами.
Некрон бросил на него подозрительный взгляд, резко обернулся и пошел через опустошенную комнату к огромным часам в углу. Его лицо просияло.
— Конечно, — прошептал он. — Как же я сам не догадался! Именно этим путем и исчез Крэйвен. Да я и сам почувствовал здесь чужую силу, когда оказался в этой комнате в первый раз.
Он поднял руки и протянул их к часам, но не дотронулся до них, а вновь повернулся к Говарду и фламандцу.
Говард мрачно посмотрел на него.
— Что вы еще хотите, Некрон? Почему бы вам не воспользоваться вратами, чтобы уйти наконец?
— Еще немного терпения, Лавкрафт, — ответил колдун. — Этот юный глупец уже на пути сюда, чтобы вернуть мне мою собственность. И как только она будет у меня, я с удовольствием покину вас. — Он громко засмеялся. Его смех звучал торжествующе. Повернувшись к воину, который стоял на посту за дверью, Некрон сказал: — Приведи девушку. Лучше быть всем вместе, когда появится Крэйвен, не так ли?
И вновь раздался злой смешок. Колдун бросил ликующий взгляд в сторону Говарда, хлопнул себя от удовольствия по бокам и поспешил за воином. Говард и ван дер Гроот остались одни.
— Этот… этот Некрон сумасшедший, Говард, — пробормотал фламандец. — Он больше не человек, а чудовище какое-то. — Он пару раз шумно сглотнул и продолжил еще более взволнованным голосом: — И вы хотите отдать ему книгу! Говард, вы такой же сумасшедший, как и он. Неужели вы думаете, что этот полоумный сдержит свое слово?
