Это были дети Дагона, которые сотнями поднимались из чрева земли и двигались к «Наутилусу», словно стая кровожадных гигантских пираний.
Когда я вынырнул из воды, шлюз «Наутилуса» был пуст. Свет, бывший в прошлый раз и так достаточно бледным, превратился в тусклое мерцание, а когда я снял шлем, на меня хищным зверем набросился холод. Должно быть, аккумуляторы корабля почти совсем разрядились. С трудом освободившись от акваланга на спине, я положил его на пол и бросил рядом с ним шлем и перчатки, но костюм не снял. Я не собирался задерживаться здесь надолго, а потому решил рискнуть и выйти из шлюза в таком наряде.
Открыв дверь, я увидел, что в коридоре никого нет, но это было мне на руку. Наверное, все, кто остался на борту «Наутилуса», сейчас занимались ремонтными работами, подумал я, и если мне повезет, я сумею выскользнуть из корабля незамеченным.
Поспешно, насколько позволял тяжелый водолазный костюм, я проскользнул по коридору, поднялся по винтовой металлической лестнице и вошел в каюту Немо. Она была пуста, как я и рассчитывал. Мне повезло даже больше, чем я надеялся, так как я сразу же сумел найти сверток с моей одеждой.
Амулет Андары лежал сверху.
Я замер на месте. Я был уверен в том, что положил эту, как мне казалось, ненужную вещицу в карман и впоследствии уже не вытаскивал ее наружу. Может быть, амулет нашел Немо или Говард, но почему тогда они не положили его обратно или не взяли с собой, если он имел для них какое-то значение?
Внезапно я заметил еще кое-что. До этого момента я почти не обращал внимания на то, что происходит вокруг, но знал, что Немо был весьма педантичным человеком. А сейчас в его каюте царил полнейший беспорядок. Ящики шкафов были открыты, а их содержимое рассыпано на полу. И даже покрывало было сброшено с кровати. Не оставалось никаких сомнений: кто-то обыскивал каюту капитана.
Удивившись, я взял амулет и, положив его в карман костюма, оглянулся. Что же здесь произошло? Зачем Немо или его людям обыскивать каюту подобным образом? Однако я решил отложить решение неожиданно возникшей загадки на потом и, развернувшись, вышел из каюты. Моим вниманием опять завладела тишина, в которую был погружен «Наутилус». Глухой стук машин, постоянно слышавшийся на корабле, умолк. Везде было тихо. Совершенно тихо!
Резко остановившись, я нерешительно посмотрел на лестницу и направился к салону. Мои шаги эхом отдавались в узком металлическом коридоре, и этот звук, казалось, лишь усиливал странную тишину. Тихий скрип, с которым поднялась полукруглая дверь салона, прозвучал в моих ушах, как отчаянный крик.
Салон был пуст.
И здесь царил такой же беспорядок, как и в каюте Немо. Я увидел не только следы ремонтных работ. Часть оборудования была искорежена, на полу валялось битое стекло и клочья ткани, часть мебели была разбита в щепки.
А прямо перед огромным иллюминатором стоял Дагон.
Вся напускная приветливость исчезла с его лица, уступив место холоду.
— А ты быстро справился, — удовлетворенно сказал он. — Мы чуть не успели завершить все до твоего прихода.
Я молчал. Ощущение того, что я совершил непоправимую ошибку, нарастало в моей душе.
— Так, значит, ты меня обманул, — медленно произнес я.
Дагон презрительно улыбнулся.
— Ну что ты, — не скрывая иронии, сказал он. — Я знаю, что бессмысленно пытаться обмануть тебя. Я просто… скажем так, изложил тебе не всю правду. — Подойдя ко мне, он протянул руку. — Амулет при тебе?
— Где Немо и его люди? — спросил я. — Где Говард и Рольф?
— Они все в безопасности, — ответил Дагон. — Ты увидишь их, как только сделаешь то, что я требую. Неужели ты думал, что я поверю тебе на слово?
Я не ответил, но его слова показались мне насмешкой. Я-то ему действительно поверил. Глупец.
— И что я должен делать? — запнувшись, спросил я.
Мне было тяжело говорить с Дагоном. Хотелось кричать, но я понимал, что это не поможет. И как я мог быть таким глупцом, чтобы хоть на секунду поверить этому существу!
— Ты несправедлив, Роберт Крейвен, — сказал Дагон, читавший мои мысли. В его голосе даже зазвучала грусть. — Я сдержу свое слово. Я отпущу Немо и всех остальных, как только мы поднимемся на борт корабля.
— Мы?
Дагон кивнул.
— Ты будешь сопровождать меня, — продолжил он. — Таково мое условие. Ты нужен мне. — Он указал на карман моего костюма, в котором лежал амулет Андары. — Эта вещь бесполезна для меня сама по себе. Лишь носитель Силы может ее использовать. Такой человек, как ты.
— Но я даже не знаю, о какой силе идет речь, — тихо произнес я. — Не говоря уже о том, что я должен делать.
— Я все покажу тебе, когда придет время, — отмахнулся Дагон. — Но ты должен делать это добровольно. Ты должен последовать за мной по собственной воле. И те силы, которые ты будешь использовать для меня, должны быть задействованы тобой добровольно. Я не стану обманывать тебя, Роберт Крейвен: с помощью амулета Андары ты можешь убить меня. Ты можешь сделать это прямо сейчас и уж точно сможешь сделать это, когда мы окажемся на борту корабля.
— Зачем ты мне все это говоришь? — Я в недоумении уставился на него.
Дагон серьезно посмотрел на меня.
— Потому что я хочу, чтобы ты знал о своих возможностях, Роберт Крейвен. И о моих возможностях тоже. Мы оба достаточно сильны для того, чтобы уничтожить друг друга, но ни один из нас не добьется своей цели, решившись пойти на смерть. А мне это не нравится. Что скажешь?
— А если я откажусь? — спросил я. — Может, моя жизнь для меня не столь ценна, как для тебя твоя?
— Это чушь, — отрезал Дагон. — Ты все время забываешь о том, что я читаю твои мысли, Роберт Крейвен. Но я предвидел подобную глупость. Сейчас твои друзья в моем распоряжении. Я допускаю, что ты действительно безумен настолько, что сможешь пожертвовать собственной жизнью. Но жизнью своих друзей… — Рассмеявшись, он покачал головой. — Дай мне слово, что пойдешь со мной на борт «Дагона», и я отпущу их. А если ты откажешься, то я отдам твоих друзей им.
С этими словами он поднял руку, и из-за портьеры вышло… нечто.
Я ждал чего-то ужасного, но это зрелище превзошло все мои ожидания.
Это существо выглядело как чудовищный гибрид человека и головастика. Это был один из детей Дагона, но на более высокой стадии развития, чем все те, которых я видел раньше. Он был выше Рольфа и двигался на двух сильных жабьих лапах. Все его тело было ребристым, как резиновый шланг моего акваланга. Чудовищная голова росла на плечах без шеи — ужасная полусфера с безгубой пастью, тонкими вертикальными ноздрями, казавшимися ранами на лице, и огромными желтыми глазами размером с кулак.
Прямо под головой из тела росли две руки, длинные и мощные, как у гориллы. Руки заканчивались острыми когтями. Но самым ужасным были его глаза. Несмотря ни на что, это были глаза разумного существа, а не безмозглого животного. В желтом свечении огромных глаз таился хитрый расчетливый ум.
