Ладно, думала она, что произошло, то произошло. Во время ритуала из ее глаз текли слезы, но теперь она забудет Эйдена Прайда. Слишком много было дел.
Шаркающий звук в темноте заставил ее вскочить и приготовиться отразить нападение.
Выглядя еще более призрачным, чем когда-либо, в тусклом свете появился Каэль Першоу.
— Ты все хорошо сделала, Марта Прайд, — произнес он. — Церемония была волнующей, предложения для Линии Крови положительно вдохновляли.
— Что происходит теперь? Что с кланами? Мы должны удовлетвориться лишь управлением захваченных миров, пока тянется это пятнадцатилетнее перемирие?
— О, я уверен, мы найдем причину подраться. Если не с Внутренней Сферой, то с кем-нибудь еще. Мы клановцы, в конце концов. Мы воины. Мы сражаемся. Это образ...
— Я знаю. Клановский образ жизни. И это все, Каэль Першоу? Честь, поединок. Родовое Имя и Линия Крови — все?
— Этого для тебя недостаточно. Марта Прайд?
— Для меня, Каэль Першоу? Для меня достаточно.
— Тогда этого достаточно и для других.
— Сайла, — прошептала Марта и, пройдя мимо хромого старика, вышла из зала.
— Я не ожидала, что церемония будет такой впечатляющей, — заметила Джоанна, встретив Диану. — Когда все закончилось, я остановила Каэля Першоу и спросила его, не повлиял ли он на решение так быстро перенести Наследие Эйдена Прайда в активный генофонд.
— И что?
— Он повел себя соответственно своему мерзкому характеру. Отказался говорить со мной. Лишь протянул руку, слегка поправил свою отвратительную полумаску и ушел. Я ненавидела этого человека, когда служила под его началом на Глории, а теперь ненавижу еще больше.
— Но ты говоришь, что ненавидишь всех, даже меня.
— Ну, тебя, положим, нет. Ты, конечно, глупая вольняга, но я привязалась к тебе. По крайней мере, у меня нет желания придушить тебя. Что касается всех остальных, полагаю, большинство из них я ненавижу.
— А моего отца? Эйдена Прайда?
Джоанна надолго замолчала, раздумывая. Потом ответила, старательно подбирая слова.
— Эйден был воином особого порядка. Таких очень немного. Когда он впервые прибыл на Железную Твердыню со своей сиб-группой, я предсказала, что он пройдет весь путь. И он его прошел.
— Он тебе понравился тогда?
— Нет, он мне не понравился. Иногда мне хотелось разорвать его голыми руками.
Видя разочарование, которое Диана не сумела скрыть, Джоанна удивилась. У Дианы явно что-то не в порядке с головой. Почему ее так волнует отец, которого она и видела-то только издалека?
— Думаю, бывали в моей жизни моменты, когда я поминала Эйдена добрым словом, — продолжала Джоанна. — Определенно. Могу сказать точно — я ненавидела его меньше, чем остальных.
Диана улыбнулась, но улыбка получилась вымученной.
— Он прошел весь путь, — еще раз повторила Джоанна.
