Принц с улыбкой коснулся плеча Даррана.
— В такую хорошую погоду можно и прогуляться. Особенно полезно это будет Эшеру. За завтраком он съел огромное количество бекона.
Лицо Даррана вытянулось. Он не оценил шутку Гара.
— Понимаю, ваше высочество, — промолвил он. — Как вам будет угодно. Велите прислать карету ко дворцу, чтобы привезти вас обратно, когда освободитесь?
— Там будет видно. Если мне понадобится экипаж, я пошлю за ним.
Дарран поклонился.
— Как вам будет угодно, ваше высочество. Вы можете послать Эшера за каретой.
Гар искоса посмотрел на Эшера, сдерживая смех.
— Я так и сделаю, Дарран. А теперь займитесь своим делом.
Другими словами, принц отмахивался от своего секретаря, как от назойливой жужжащей пчелы. Эшер с ухмылкой посмотрел на Даррана и заметил, что тот кипит от гнева. Повернувшись, Дарран покинул вестибюль.
— Он терпеть меня не может, — с довольным видом заявил Эшер. — Впрочем, мне все равно. Я его тоже не переношу. Он воротит от меня нос только потому, что мне не хватает придворного шика и блеска.
Гар вздохнул.
— Не придирайся к нему. Я же говорил тебе, что этот человек оказывает мне много ценных услуг, поэтому я терплю его.
Принц смерил Эшера внимательным взглядом.
— Сегодня ты выглядишь вполне презентабельно, — заметил он. — А теперь пошли, нам нельзя опаздывать.
Выйдя из Башни, Гар повел Эшера не по главной дороге, а по извилистой тропке, идущей через сад мимо заброшенных построек, которые когда-то были резиденцией королей Лура.
Глядя на пустые строения, Эшер покачал головой.
— Мне не нравится такое запустение, — промолвил он. — Почему здесь никто не живет? Здания еще вполне крепкие.
— Не знаю, — пожав плечами, ответил Гар. — Наверное, здесь слишком много привидений. Память о прошлом давит на людей. Многие предпочитают жить в новостройках. Разве можно винить их за это?
— Конечно, нет, — сказал Эшер и, когда они миновали старые постройки, снова заговорил: — Спасибо, что вы не сообщили о моем назначении жителям побережья.
Гар искоса посмотрел на него.
— Я выполнил твою просьбу. Хотя мне кажется порой, что ты ведешь себя как сумасшедший…
— Это вы еще моих братьев не видели! — воскликнул Эшер и добавил: — Не хочу, чтобы мои земляки узнали новость о моем назначении прежде, чем я вернусь домой.
— Хорошо. Я уже говорил тебе, что это твое решение, и я уважаю его. А теперь поговорим о предстоящем заседании Тайного Совета. Главное, не нервничай! — Принц снова искоса посмотрел на Эшера. — Ты нервничаешь?
— Ну, не знаю…
— Сохраняй спокойствие. Члены Совета не кусаются. Во всяком случае в моем присутствии. — Гар усмехнулся. — А если даже и укусят тебя, то не сильно.
— И после этого вы просите меня не нервничать?
— Конечно, а что тут такого?
— Ха!
— Твое участие в работе Тайного Совета будет чистой формальностью. Ты, как мой помощник, в основном будешь заседать в Общем Совете, который управляет государством. Он рассматривает текущие дела торговли, судопроизводства и так далее. А Тайный Совет заседает довольно редко, посещать его тебе придется нечасто.
У Эшера отлегло от сердца. Ему не хотелось постоянно общаться с королем и тайными советниками.
— Меня это устраивает, — заявил он.
— Члены Тайного Совета — влиятельные люди, наделенные большой властью в королевстве. И тем не менее это всего лишь люди, а не монстры. Не забывай об этом.
Эшер тяжело вздохнул.
— И еще, — промолвил принц и помолчал, подбирая нужные слова. — Мы с тобой общаемся довольно фамильярно, Эшер, но его величество не привык к подобным манерам. Старайся в его присутствии соблюдать правила этикета. Не подводи меня!
Эшер закатил глаза.
— Да не беспокойтесь вы! Все будет хорошо, — сказал он и спросил, когда они свернули на дорожку, проложенную между клумбами с пестрыми благоухающими цветами: — Вы, наверное, уже жалеете, что взяли меня к себе на службу?
— Не будь смешным. Я просто хочу, чтобы твое представление членам Тайного Совета прошло гладко. Запомни одно: все мои поступки отражаются на репутации короля, а все твои — на моей репутации.
— Я это понимаю. Но как же тогда быть с тем, что я должен говорить правду, даже если она нелицеприятна? Люди услышат мое мнение и начнут передавать его из уст в уста.
— Это разные вещи. Все знают, что я поощряю тех, кто говорит мне в глаза правду. Более того, я всегда настаиваю на том, чтобы люди честно и открыто высказывали свое мнение. Однако подобные дебаты не для Тайного Совета. Там надо соблюдать этикет, иначе твои действия и слова неправильно истолкуют, что уже случалось не раз.
Эшер глубоко задумался.
— Вы хотите сказать, что враги есть не только у вас?
Взгляд Гара внезапно стал холодным и отчужденным.
— Вовсе нет. Его величество любят все подданные без исключения.
— Не лукавьте, Гар. Не думайте, что только доранцы разбираются в политике, а нам, олкам, этого не дано. Мой отец представлял Рестхарвен в Прибрежном Союзе. Бьюсь об заклад, что в правлении Союза рыбаков Вествейлинга страсти кипят посильнее, чем на заседаниях вашего Тайного Совета. Говорите прямо, кто из его членов с гнильцой?
Принц усмехнулся.
— Ну, хорошо, буду с тобой откровенен. Тебе следует держать ухо востро с Конройдом Джарралтом. Он будет вставлять тебе палки в колеса.
— Но почему?
— Потому что он Конройд Джарралт.
— Ну и что из этого?
— Пока это все, что тебе следует знать, Эшер. Будь осторожен, следи за каждым своим словом и шагом. Не заставляй меня жалеть о том, что я взял тебя к себе на службу.
Эшер понял, что принц тоже сильно нервничает, и ему захотелось похлопать Гара по плечу, сказать ему несколько ободряющих слов.
— Не беспокойтесь. — Он прижал руки к сердцу. — Я вас не подведу, даю слово.
Сдержать свое обещание Эшер был намерен во что бы то ни стало. Ему не хотелось терять жалованье в пятьдесят тринов.
— Хорошо. Я знал, что могу положиться на тебя, — с улыбкой сказал Гар.
Через пять минут они подошли к новому зданию дворцового ансамбля, резиденции правящего монарха. Здесь жили родители принца, и здесь проходили заседания правительства. Возведенная из белого песчаника постройка поблескивала на солнце, как сугроб недавно выпавшего снега. В окнах этого двенадцатиэтажного здания под сине-красной черепичной крышей красовались разноцветные витражи. Просторный двор перед главным фасадом был усыпан голубовато-белой галькой.
