Дафна натянуто улыбнулась.
— Конечно. Уверена, что это какая-то ужасная ошибка.
Успокоенная, Финни упорхнула. Затаив дыхание от страха, Дафна вышла на связь с Вейрой.
Арестован? — переспросила старуха. Нить, связующая их, завибрировала — Вейра была потрясена. — Ты знаешь за что?
— Нет, — ответила Дафна. — Но, Вейра… Он владеет Погодной Магией. Боюсь, что его раскрыли.
Вейра выругалась.
— Прости! — молила Дафна. — Это целиком моя вина! Я должна была сказать ему, кто он, еще несколько недель назад, я должна была послушаться Мэтта, и мне не следовало…
Потом будем искать виноватых. Уложи все, что может выдать тебя, дитя, и сейчас же уходи из города.
— Уходить? — вскричала она. — Нет, Вейра! Надо спасать Эшера! Я должна…
Ты не сможешь, девочка. Ты одна. И в городе тебе теперь находиться опасно. Приходи ко мне, и вместе мы найдем выход.
Размазывая трясущейся рукой слезы по щекам, Дафна кивнула.
— Хорошо. Где ты?
Сведения перенеслись по связи Круга из мозга Вейры в голову Дафны.
— Черный лес? Значит, ты не так уж далеко.
Достаточно далеко. Не рискуй и не бери лошадь, чтобы не привлекать внимания. Закутайся в плащ и уходи городскими окраинами. Торопись. По дороге в Черный лес в это время года идти легко. Если кого встретишь, прячься, чтобы тебя не увидели. Я встречу тебя на дороге.
Она будет не одна… Дафна облегченно вздохнула, приходя в себя. Потом внезапно вспомнила о Мэтте.
— Мэтт! Вейра, надо предупредить Мэтта!
Предоставь Маттиаса мне. Думай только о себе, детка. Задержишься там — и в следующий момент могут постучать в дверь стражники, которые начнут задавать неприятные вопросы.
Она молча смотрела в пульсирующую сердцевину кристалла.
— Эшер решит, что я бросила его, — прошептала она. — Он подумает, что я его обманывала.
Может, и так, а может быть, нет. Откуда нам знать. Спеши!
* * *
Морг с удовлетворенным видом посыпал песком свежие чернила на прокламации, которую предстояло подписать Гару, и откинулся на спинку кресла. Из-за двери личной библиотеки доносились голоса слуг.
Наконец-то его планы начали приносить плоды. Назойливый Эшер скоро умрет, калека покинет трон, сам он станет королем, а там от проклятой Стены Барлы останется одно воспоминание.
Он понимал, как близок был к гибели, и в душе до сих пор кипела ярость. Сначала раны Дурма, затем неожиданное вмешательство этого негодяя, Эшера. От гнева его затрясло, и он крепко сжал свои новые великолепные кулаки. Его тошнило от этой страны. Тошнило оттого, что он в изгнании, за Стеной Барлы, отрезанный от огромного резервуара силы, снова в тюрьме из плоти и костей, такой уязвимый для любой неожиданности. Он вынужден ждать, плести интриги, вместо того, чтобы дать себе волю и взять то, что хочет взять!
Быть одураченным каким-то олком? От одной этой мысли появлялись позывы на рвоту. Он хотел уничтожить их всех. Уничтожить всех олков до последнего, да и доранцев тоже. Избавить королевство от скотов и предателей. Очистить землю кровью и огнем.
Но нет. Пока безграничный ум заключен в бренной плоти, он не смеет рисковать. Если вызвать серьезные опасения у магов королевства, то они могут объединиться и нанести ему невосполнимый урон, если не поражение. Осторожность прежде всего. В момент, когда рухнет Стена Барлы, он откажется от тела и воссоединится со своей большей и бессмертной частью. Но до тех пор следует быть осмотрительным. До тех пор Морг еще может умереть.
Из глубины сознания донесся шепот загнанного туда Джарралта. Да, да, умереть!
Морг улыбнулся. Глупый Конройд — воображал себя магом, с которым надо считаться. Ему только теперь стало понятно, что значит истинное честолюбие. Мастерство. Сила.
Он скрутил высохшие пергаменты, перевязал их лентой, взятой из выдвижного ящика, и засунул под мышку. Толстяк Уиллер ждал на скамье за дверью библиотеки.
— Господин! — закричал он. — Что дальше?
Полезный маленький подлец. Обиженные ядовитые твари всегда полезны.
— Возвращайся в Башню. Скажи этому жалкому старику, Даррану, что я велю назначить срочное заседание Общего Совета сегодня на два часа дня.
Уиллер согнулся в поклоне.
— Слушаюсь, господин.
Морг велел вызвать карету Джарралта и поехал в городской храм, где и нашел Холза, руководившего утренней службой.
— Конройд! — воскликнул Холз, когда служба завершилась и прихожане вышли из храма. — Ты выглядишь встревоженным! Что-нибудь случилось?
Морг придал точеным чертам Джарралта выражение трагизма и ужаса.
— Увы, дорогой Эфрим, боюсь, что да. Мы можем поговорить наедине?
— Конечно! Идем поговорим в моем кабинете.
Морг последовал за ним, едва сдерживая улыбку.
Когда они проходили мимо очередного портрета его любимой мертвой шлюхи, он послал ей воздушный поцелуй.
* * *
Очнувшись, Эшер понял, что лежит на полу в своей камере в казарме, но уже без пут, а Пеллен Оррик сидит снаружи в кресле и читает доклады. Боль, которую причинил ему Джарралт, ушла, но при воспоминании о ней пересыхало во рту, и весь он содрогался от мысли, что ее, возможно, придется перенести еще раз.
Неуверенно двигаясь, Эшер принял сидячее положение. Прислонился к ближайшей решетке.
— Я хочу видеть Гара, — прохрипел он. — Имею право.
Оррик взглянул на него. Никто и никогда не называл капитана отзывчивым человеком, но за последние несколько недель они привыкли непринужденно и весело общаться друг с другом. Эшер уже начал было думать, что этот человек может стать его другом. Однако теперь теплые огоньки понимания не светились в глазах Оррика — там был холод, а лицо застыло, словно высеченное из камня.
— Не говори мне о правах, Эшер, после того, что ты совершил. И не надейся избежать тяжкой участи. Ты признался, признался Джарралту и мне! Ты сам себе вынес приговор!
Он признался Оррику? Эшер не помнил. Боль украла из памяти последние часы.
— Я делал то, о чем просил Гар.
Оррик скривился.
— Ты так говоришь.
— Значит, теперь я лжец?
— Эшер, мне даже думать страшно, кто ты, — отрезал Оррик, встал и отвернулся.
Вцепившись пальцами в прутья решетки, Эшер поднялся на ноги.
— Джарралт тебе не сказал?
Капитан неохотно обернулся.
— Не сказал чего? — процедил он сквозь зубы.
