– Что со мной?
– Сотрясение, – сказала медсестра. – По голове тебе здорово попало. И ребро сломано. Кисть правая сильно отбита. Думали, перелом, но снимок не показал.
– И на сколько меня положили?
– Месяц – самое малое. Но у тебя документов нет. Ты со слов военных записан. Паспорт нужен или военный билет.
– Ясно. Позвонить отсюда можно в Москву?
– Здравствуй! – Войдя, Николай пожал руку привставшему из-за стола Дато. – Борис звонил.
– Опять кого-то брать? – улыбнулся грузин. – Я после той операции ожидал появления басаевских головорезов. Что на этот раз?
– Он в больнице, в Кизил-Юрте. Без документов.
– Паспорт его у нас, – кивнул Дато. – Георгий привез. Калмыков, Илья Богатырев и он. Значит, надо отвезти. – Дато набрал номер.
– Он говорил только о своем, – сказал Николай.
– Он ранен?
– Он ничего не сказал.
– Соберите курева, – говорил в трубку Дато, – что-нибудь из еды… и давай ко мне, поедешь в Дагестан. – Положив трубку, посмотрел на Николая. – Борис крепкий человек, значит, что-то серьезное, если он в больнице.
– Саша, – в комнату заглянула мать, – к тебе гость.
– Кто? – Отложив книгу, Александр поднялся.
В этом высоком красивом парне было трудно узнать сидевшего в зиндане заложника. Тоня отступила в сторону. В комнату вошел светловолосый парень в темных очках. Правая его рука была на перевязи. Остановился.
– Юрка! – заорал Александр и сграбастал вошедшего. Приподняв, снова крикнул: – Юрка!
– Спина! – охнул Юрий.
– Ой! Больно? – испуганно спросил Александр.
– Ты-то как? – морщась от боли, спросил Юрий.
– Нормалек. Мам! Это Юрка! Мы с ним…
– Знаю, сынок. Господи! – Антонина перекрестилась. – Сынок, Юрочка, – подойдя, обняла ребят, – теперь вы дома, сыночки! – Она поочередно поцеловала их.
– Ну что, – услышали они голос вошедшего Ирова-старшего, – устроим праздник?
– К Борису, – кивнул высокий молодой мужчина, – без всяких разговоров. Это ему? – посмотрел он на Николая.
– Да.
Высокий приподнял рюкзак.
– Нормально. Еду на поезде?
– На самолете, – сказал Дато.
– Больно? – Малика поддерживала осторожно идущего Дениса. Свободной рукой он опирался на костыль.
– Чуть не упал, – усмехнулся он. – Ни разу не ходил с костылем.
– У тебя неплохо получается. – Малика лукаво улыбнулась.
Денису не без помощи Малики удалось уговорить врача, и он через неделю ушел из госпиталя. Малика купила билеты на самолет, и на другой день они были в Москве. В аэропорту Денис понял, что для большинства русских чеченцы любого пола и возраста – бандиты. Малику по нескольку раз заставляли проходить через металлоискатель, затем тщательно проверяли ее вещи. Денис, сжав зубы, стоял молча. Он понимал, что его вмешательство только ухудшит ситуацию. Затем один из одетых в камуфляж стражей начал придираться к Малике по поводу ее прописки.
– Кто тебя прописал, Масхадов или Басаев?
– Отставить! – неожиданно гаркнул проходивший мимо подполковник в летной форме. – Чего к ней пристали?!
– Но, товарищ подполковник, – заартачился подошедший таможенник, – мы…
– Даю минуту! – жестко перебил его летчик. – Или пропускаешь, или работаешь последний день. Выбор за тобой. Неужели не видишь, – понизив голос, кивнул он на Дениса, – парень еле стоит на ногах. Может, и его басаевцем назовешь? Он тебе враз промеж рог съездит.
– Пропустите ее, – распорядилась женщина в форме Аэрофлота.
– Теперь я гражданин, – усмехнулся Борис и положил паспорт на тумбочку. – Ты на тачке?
– Самолет, – кратко отозвался Виктор.
– Я бы с тобой с удовольствием сдернул, – сказал Бабич. – Из Чечни едва сумел живой выползти, а здесь точно добьют, – кисло добавил он.
– Дато велел передать, – улыбнулся Виктор, – как только полегчает, приезжай. Коньяк, женщины, и все останется в прошлом.
– Дато верен себе, – усмехнулся Борис. – А Ванька зубы вставил?
– Да, сейчас ему орешки предлагать небезопасно. Сразу перещелкает. – Он рассмеялся.
– Вот и все, – опираясь на костыль, Денис посмотрел поверх изморози на двери тамбура. – Сейчас град Кирсанов. Препаршивый городишко, – усмехнулся он. – Потом двадцать семь километров, и я дома. Мать ждет, конечно. Может, ей и не сказали, что я…
– Лучше бы не сказали, – кивнула Малика.
– Так, молодые люди, – вышла в тамбур пожилая проводница. – Сейчас Кирсанов. Ты один выходишь? – посмотрела она на Дениса.
Он кивнул.
Поезд начал замедлять ход. Малика смотрела на Калмыкова. Проводница открыла дверь.
– Прощай, – кивнул Денис и, дожидаясь, пока проводница откинет площадку перед ступенями, посмотрел на Малику.
– Прощай, – опустив голову, проговорила она.
– Может, слезть поможешь? – укоризненно посмотрела на чеченку проводница.
– Сам с усам, – буркнул Калмыков, – только сумку подайте.
Спустив закованную в гипс ногу, уперся костылем и, вскрикнув, упал. Костыль отлетел в сторону. Малика спрыгнула с площадки.
– Денис! – отчаянно, увидев, что он не подает признаков жизни, закричала она.
– Господи! – Ахнув, проводница быстро спустила их сумки. – Проводи ты его, милая, – забираясь в тамбур, посоветовала она.
Поезд тронулся. Малика, поддерживая голову Дениса, повторяла:
– Калмыков, Денис, что с тобой?
– Поезд, – чуть слышно простонал Калмыков, – ушел?
– Да.
– Тогда иди, – открыв глаза, он улыбнулся, – и возьми такси. Впрочем, вон они. – Он увидел двух старавшихся перегнать друг друга мужчин.
Малика непонимающе смотрела на него.
– Извини! – Опираясь на ее плечо, он поднялся. – Не мог я тебя потерять, понимаешь? – Он взял из ее руки костыль.
Она растерянно посмотрела на него.
– У меня самая лучшая в мире мама, – улыбнулся он. – И она давно хочет женить меня. Я люблю тебя, Малика, – ровно и отчетливо произнес Денис.
Малика растерянно оглянулась на остановившегося позади молодого мужчину.
– Такси нужно? Куда ехать?
– Рамза, – отозвался Денис.
– Двести, – шагнул к ним таксист.
– Поехали.
– Денис, – прошептала Малика, – но сейчас в России не любят чеченцев. А я…
– Ты моя! – резко оборвал он. – И не дай Бог кто слово вякнет. Давай об этом никогда не говорить. Нам с тобой еще много чего сделать надо. Найти тетку Ильи, детей Бориса. Заехать к родным солдат, которых мы так и не нашли. К жене Исы.
