— Он что- то сделал не так? Неправильно себя повел? Или противник просто оказался сильнее? — допытывалась Марина у Дмитрия.
— Индеец с распущенными волосами переиграл его тактически. Он заставил соперника плясать под его дудку.
— Ничего не поняла! — честно созналась Марина.
— Ну, как тебе объяснить. Понимаешь, в каждом бою есть своя собственная драматургия. Выигрывает тот, кто «слепит» более удачный и вариативный сценарий боя. Если, конечно, нет проблем с техникой, то есть боец подготовлен на должном уровне.
А на арене уже шел следующий поединок. Молодец с гривой волос на этот раз дрался с белобрысым мужиком, заплывшим жиром. Даже глаза у него были придавлены веками, и двойной подбородок почти лежал на ключицах. Кулаки такого бойца были потяжелее гирь, и индеец увиливал, как мог, от этой страшной массы, наверняка способной пробить металл. Но, если индеец был ловкий и подвижный, как стремительный поток, то белобрысый, скорее, напоминал глыбу или башню, стоящую на его пути.
— Как ты думаешь, кто победит? — спросила Марина, дернув Дмитрия за рукав кожаной рубахи.
— Потерпи, скоро сама увидишь.
В это время индеец сделал потрясающий трюк. Исполнив серию акробатических движений, он неожиданно оказался прямо возле ошеломленного противника. Никто так и не понял, откуда у него взялась короткая палка, но, стоя на одной руке, он ударил палкой по ногам белобрысого, делая подсечку, и одновременно чикнул своими ногами, как ножницами, по его шее. Башнеподобный боец рухнул сначала на колени, потом на землю, абсолютно не способный к дальнейшему сопротивлению. Толпа среагировала мгновенно, наградив улюлюканьем и свистом проигравшего и громкими криками восторга победителя.
Марина радостно захлопала в ладоши.
— Как это он проделал? — удивлялась она. — Запрыгал, словно акробат, и вдруг.
— Подобный боевой «танец» возник в Бразилии. Там его называют «капоэйра». В нем страшную силу таят ноги, потому что между пальцами может быть зажата бритва или нож, и это будет смертельный удар.
— Похоже на кобру, которая раскачивается, как бы танцуя, а потом делает резкий бросок, вонзая ядовитые зубы. — Марина искоса смотрела на Дмитрия, поигрывая глазами и бровями. И кокетливо спросила: — А ты так сможешь?
Дмитрий неопределенно пожал плечами: он не любил раскрываться. Все его умения должны оставаться внутри него, невидимые для других, только тогда они представляют собой неприступную крепость и таят в себе наибольшую силу.
После эффектной расправы длинноволосого с толстяком, желающих выйти в круг не находилось. Исполнитель индейского варианта «капоэйры» расхаживал не спеша перед публикой, наслаждаясь своим триумфом. Он не выглядел усталым, а напротив, казался более энергичным и живым, чем вначале. Вошел в азарт! В таком состоянии боец предельно опасен, потому что он уже размялся, набрал необходимый темп, и разогревшиеся мускулы требовали еще большей нагрузки, поскольку не отработали полученный заряд энергии. И тут сквозь толпу зевак протиснулся Григорий Шаталов. Его торс был обнажен, а на кожаных штанах алели, как молнии, лампасы.
— Зачем это? — озадаченно спросила Марина, показывая пальцем на красные нашивки. И ответила сама себе: — Ах да, вспомнила! Это называется генеральские м- м. ленты!
— Лампасы, — поправил Дмитрий.
— Он что, генерал?
— Нет, он потомственный казак. И лампасы у него не генеральские, а казачьи. Только не подумай, что это украшение. Правильнее сказать, это часть боевого доспеха. Лампасы пришли к казакам от скифов. Хотя некоторые историки утверждают, что скифы и казаки — это одно и то же. Так вот, именно скифы на кожаные штаны нашивали по бокам полоски из более плотной и жесткой кожи, специально окрашивая их в красный цвет.
— Для чего?
— Во- первых, дополнительная защита для ног. Во- вторых, чтобы сбить с толку противника: он не сможет реально оценить, сколько крови потерял казак. Императрица Екатерина Вторая издала даже указ, обязывающий казаков носить штаны с красными лампасами, правда, впоследствии они уже были не кожаные, а из сукна. И еще одна традиция воспринята казаками от скифов. Та самая нагайка! Даже древние греки, как выяснилось, привлекали скифов в качестве полицейской силы. И скифы исправно наводили порядок на их собраниях, используя единственное оружие — кнут. При русских царях казаки тоже поддерживали правопорядок с помощью нагайки.
Между тем, станичник уже вступил в рукопашную схватку. Индеец отбросил свою палку в сторону, и бой был построен, в основном, на ударах ногами. Григорий исправно качал «маятник», довольно профессионально уклоняясь от ударов противника, но тот, уже через несколько десятков секунд, значительно увеличил скорость. Пришлось станичнику войти в состояние Спаса, чтобы успевать реагировать на его атакующие выпады.
Дмитрий отметил про себя удачное сравнение, придуманное Мариной. Кобра, готовящаяся к разящему броску! Она только играет с жертвой, выжидая, когда, утомившись, жертва потеряет бдительность! И вот индеец, во время одного из перекатов подхватив с земли палку, повторил свой коронный номер.
Надо полагать, Григорий специально вышел на ринг, чтобы испробовать возможности Спаса в противостоянии именно этому приему. И, когда индеец производил подсечку его ног, успел отпрыгнуть в сторону, и «ножницы» индейца резанули воздух. Ноги со свистом стукнули друг о друга так резко, что индеец скривился от боли. В этот момент станичник обрушился на индейца сверху. И они завозились на земле.
Каждый старался подмять противника под себя. Удачно вывернувшись, Григорий оказался сверху и уже торжествовал победу, которая и в самом деле была близка. Но это оказалась еще одна индейская хитрость. В следующее мгновение индеец закинул руки за шею станичника, и резко сдавил ее палкой, которую, как выяснилось, и не терял. Оставалось только перевернуть обмякшего противника на спину.
У Дмитрия сами собой сжимались кулаки, пока шел этот бой. И, когда пошатывающегося Григория уводил с арены под оглушительный рев толпы Генка Милохин, Дмитрий шагнул в круг.
— Ты куда? — взвизгнула Марина. — Не надо!
Это придало Дмитрию сил.
Смерив его с головы до ног изучающим взглядом, индеец скептически усмехнулся. И вдруг повернулся лицом к публике, выискивая кого- то глазами. По- видимому, нашел, потому что кивнул и сделал знак рукой. Ему бросили плеть. Взяв ее, он картинно взмахнул ею в воздухе, и металлический «довесок» на ее конце сверкнул на солнце.
— Ну как? Хочешь попробовать? Или, может быть, не стоит?
У него были необычные зубы- специально заточенные, так что концы их стали острые, как шипы. И одно это, по- видимому, на многих наводило ужас.
Не говоря ни слова, Дмитрий полез рукой за свой ворот и вытащил из- за спины нагайку. Толпа ахнула. «Ну а теперь?» — спросил он одним взглядом. «Годится», — кивнул острозубый. И они начали.
Дмитрий надеялся на скоротечный атакующий бой и пошел по прямой линии на соперника, активно работая нагайкой и уходя в «маятнике» от индейской плети. Улучив момент, сделал подкат, внезапно упав под ноги противнику и захлестывая их ремнем нагайки. Левой, свободной рукой он уже перехватил конец индейской плети за металлический «довесок». Последовал сильный и резкий рывок обеими руками- и поверженный противник с шумом упал на землю. И взвыл, замолотив ногами по пыли, как избалованный ребенок, в полном отчаянии от того, что произошло.
