— Тихо! Зарежу! — злобно повторил человек с ножом и вырвал из рук Алены сумочку.
Он вытряхнул ее содержимое на сидение и принялся копаться в нем. Китаец схватил кошелек, ее золотой «Верту», диктофон и бросил их на переднее сидение, потом повторил свое «Тихо! Зарежу!» и сорвал с Алены золотую цепочку с кулоном, затем торопливо содрал с ее руки дорогие часы. Все это время он размахивал у нее перед лицом огромным кухонным ножом, и Алена в ужасе не сводила глаз с покрытого грязью и ржавчиной лезвия. Похититель что-то прокричал водителю по-китайски, и машина резко затормозила.
— Пошел вон! — заявил человек с ножом, грозно зыркая на Алену.
Алена судорожно нащупала рычажок, отпирающий дверь, и открыла ее, неловко толкая трясущимися от страха руками.
— Зарежу! Пошел вон! — вновь оскалился китаец с ножом.
Алена собралась с духом, сделала вид, что вылезает из машины, и в следующее мгновение быстро обернулась к похитителю, хватая лежащий на сидении паспорт. Китаец попытался отобрать документ, но она намертво вцепилась в красную книжицу. Тогда он разразился злобной руганью и ногами грубо вытолкнул ее наружу. Алена вылетела из машины и упала на асфальт, до крови разодрав руку у локтя. Автомобиль грабителей, визжа покрышками, скрылся за углом. Алена поднялась на ноги, держась за кровоточащий локоть, и оперлась спиной на стену стоящего рядом здания. Страх не проходил, тело била крупная дрожь, из глаз ручьем лились слезы. Кто-то из прохожих вызвал полицию, и через несколько минут возле нее остановилась патрульная машина, вскоре вслед за ней приехала «скорая».
Успокоиться Алене удалось только через час. К этому времени медики сделали ей перевязку и на всякий случай вкололи противостолбнячную сыворотку, после чего Аленой занялась полиция. У нее взяли показания и связались с российским посольством.
— Вам повезло, госпожа Шаройкина, — сказал ей между делом следователь. — Грабители были новичками и сами оказались напуганы не меньше вашего. — Он флегматично щелкал клавишами компьютера, записывая ее показания. — Иначе они сорвали бы с вас драгоценности, — он указал на ее уши, украшенные бриллиантовыми серьгами, подарком отца на позапрошлый день рождения. — А это очень больно и травматично.
— У меня волосы густые, — машинально ответила Алена, — сережек часто не заметно…
— Опытные грабители проверяют уши, — покачал головой следователь, — так что, повторяю, вам еще повезло. И за паспорт с вами не сцепились, а ведь могли бы и ножом полоснуть запросто.
Этой тирадой полицейский окончательно нагнал на нее жути, и Алена с трудом удержала себя в руках, чтобы не разреветься снова. Потом приехали из посольства, и дела пошли веселее. Дипломаты быстро закончили полицейскую рутину и любезно отвезли ее в отель, избавив от разбирательств с администрацией по поводу утери ключей от люкса. Первым делом Алена связалась с отцом, после чего остаток дня просидела в отеле, не выходя из номера. Всю ночь ей снились кошмары, наполненные бородатыми китайцами с ржавыми ножами в руках.
На следующий день из посольства привезли билет до Москвы на ее имя. Самолет вылетал практически через сутки, и весь день она провела в номере перед телевизором. Выходить куда-то не имело смысла - денег не было, особо не нагуляешься. По той же причине отменялись рестораны, так что эти сутки пришлось посидеть на воде. Ничего, разгрузочный день только на пользу, успокаивала себя Алена. Время до отлета тянулось бесконечно долго.
В Москве за прошедшие два дня стало еще холоднее - около нуля и сильный ветер. Самолет приземлился к четырем часам пополудни, и едва Алена сошла с борта, как ее прямо у трапа встретил один из помощников отца в сопровождении сотрудников пограничной службы. Алену без очереди провели через все формальности и чуть ли не на руках вынесли в ВИП-зал, где ее уже ожидала целая делегация. Отец прислал не только охрану и помощников, но даже их семейного врача. Под бдительным надзором всей этой компании ее доставили домой. По пути Алена связалась с отцом, тот задал пару общих вопросов, после чего потребовал передать трубку доктору. Убедившись, что с дочерью все в порядке, Рогожин велел ей ждать дома и никуда не выходить до его появления. Сопровождающие довели Алену до дверей квартиры и ушли, выставив на лестничной площадке и перед домом многочисленную охрану.
Закончив приводить себя в порядок, она решила скоротать время за разбором накопившейся почты. Среди прочих писем в ящике обнаружилось свежее послание от неизвестного адресата. Алена открыла письмо. Короткая строчка гласила: «Воскресенье, 13 октября, Лос-Анджелес. Ждите дальнейших указаний по прибытию». Далее был указан номер телефона для экстренного контакта и подпись «Гуру». Алена откинулась на спинку стула. Лос-Анджелес! Она грустно вздохнула. Вновь самолет, и теперь уже двенадцатичасовой перелет. Скоро она станет жить в самолетах…
Вскоре приехал отец в сопровождении Виталия Федоровича. Они заставили Алену подробно рассказать о пекинской поездке, причем старый генерал был особенно дотошен и выискивал даже незначительные подробности. Его интересовало все, с момента прибытия до момента отлета. Виталий Федорович мучил ее вопросами больше часа, после чего, наконец, она смогла рассказать им о письме Гуру. Это известие не привело Рогожина в восторг. Коротко посовещавшись, они пришли к выводу, что выбора нет, и лететь необходимо.
— Полетишь с охраной! — тоном, не допускающим возражений, заявил отец.
Алена не возражала. После Пекина собственная самодостаточность уже не казалась ей столь безграничной. От неприятных воспоминаний ободранный локоть болезненно заныл, и она осторожно потерла руку. Впервые ей пришла в голову мысль, что с охраной действительно будет спокойнее. Алена вспомнила рассказы о ситуациях, когда девушек силой выбрасывали из дорогих авто. До этого момента она была свято уверена, что подобные случаи могут происходить с кем угодно, но только не с ней.
— Виза не просрочена? — поинтересовался Рогожин.
Алена пролистала заграничный паспорт:
— Еще полгода.
— Хорошо. Полетишь завтра вечером прямым рейсом. Я сам займусь твоим вылетом. До тех пор без серьезной причины из дома ни ногой, понятно? — Рогожин вопросительно посмотрел на нее.
Алена послушно кивнула.
— Надо будет куда-то выехать, предупреди Виталия Федоровича. За рулем сама пока ездить не будешь, твою машину отгонят в офисный гараж. В случае чего охрана тебя отвезет, у подъезда дежурят три машины. И, Алена! — отец бросил на дочь строгий взгляд. — Чтобы никаких детских выходок, вроде попыток сбежать от охраны или глупо пошутить!
— Я все понимаю, папа! — обиженно вздохнула Алена. — Не надо относиться ко мне, как к бестолковому ребенку. Я буду придерживаться правил, это в моих интересах.
— Радует, что мы поняли друг друга, — ее ответ удовлетворил отца, — вот, держи, — он протянул ей новенький «Верту» и пару кредитных карт, — мы восстановили твою «Америкэн Экспресс Центурион» и номер мобильного.
— Так быстро?! — удивилась Алена, забирая кредитки. — Всего два дня прошло!
