– О достоверности мы позаботились, – сообщила Хоури. – Свидетели посадки на шаттлы вернулись в крупнейшие поселения. Конечно, стоило труда убедить их после того, как они проделали такое расстояние, но…
– Как же вы сумели их убедить?
Прошелестев шинами, автомобиль свернул за угол. Впереди обозначились кубообразные строения инквизиции, серые, отвесные, будто гранитные утесы. Торн смотрел на них не без страха.
– Людям пообещали: если вернутся и расскажут, им в следующий раз разрешат взять на борт немного вещей.
– Иначе говоря, их подкупили. – Торн покачал головой, подумав с грустью о том, что к любому делу, сколь угодно праведному и доброму, обязательно пристанет капля грязи – пусть и занесенная во имя благой цели. – Конечно, людям надо было услышать живых свидетелей, причем тех, кого они знают лично. Кстати, сколько уже на орбите?
– Последние цифры – тысяча пятьсот, плюс пара сотен на планете. Когда наберем пятьсот, повезем на орбиту новую партию. Тогда большой транспорт заполнится целиком и отправится к «Ностальгии».
– Храбрые люди. Или очень глупые. Честно говоря, я их сам не до конца понимаю.
– Они вправду храбрые. И очень напуганные. Нельзя их за это винить.
Да, в смелости пришедшим было не отказать. Они отважились на долгое опасное путешествие, руководствуясь, по сути, лишь зыбкими слухами. После ареста Торна слухов поползло множество. Власти продолжали публиковать тщательно составленные обращения, отрицая угрозу и возможность от нее спастись – и тем прочнее укореняя в сознании населения мысль о реальности как угрозы, так и возможности спасения на шаттлах, которые нашел Торн. Добрались до суденышек пока именно те, кто не подчинился приказам, тем самым рискуя угодить в тюрьму и даже погибнуть, проникнув на запретную территорию.
Торн восхищался ими. И сомневался, что сам последовал бы за слухами, не будь он их автором, инициатором исхода. Но сделанным не гордился. Все же людям солгали насчет их роли – и этому обману Торн был полностью сопричастен.
Машина остановилась у заднего входа в Дом инквизиции. Торн с Хоури прошли сквозь вахту, предъявив пропуска. Кто такой на самом деле Торн, пока еще тщательно скрывалось; он получил набор документов на чужое имя, позволяющий беспрепятственно перемещаться по Кювье и окрестностям. Охрана считала его просто очередным чиновником, спешащим по делам.
– Думаешь, и дальше все будет нормально? – спросил он вполголоса, догоняя Хоури, уверенно шагающую по ступенькам.
– Если нет – мы в большой заднице, – ответила она так же тихо.
Триумвир ожидала в просторной комнате, сидя в кресле, обычно предназначавшемся для Торна. Вольева курила, стряхивая пепел на отличный полированный пол, – и такая нарочитая небрежность вызвала у Торна прилив раздражения. Но если упрекнуть, Илиа, несомненно, ответит, что вскоре вся планета станет пеплом.
– Здравствуйте, Ирина! – поприветствовал ее он, вспомнив имя, под каким она появлялась в Кювье.
– Здравствуйте, Торн. – Она встала, расплющила окурок о ручку кресла.
– Выглядите неплохо. Здешние тюрьмы, наверное, не так плохи, как говорят.
– Если это шутка, то не самого лучшего вкуса.
– Само собой. – Она пожала плечами, будто считала извинения лишними. – Видели, что они недавно учинили?
– Кто они?
Триумвир Илиа Вольева посмотрела в окно на вечернее небо:
– Догадайтесь сами.
– Да, я понял. Эту штуковину в небе трудно не заметить. Вы знаете, что образуется в этом облаке?
– Механизм, предназначенный разнести вдребезги наше Солнце.
– Поговорим лучше в офисе, – предложила Хоури.
– Не стоит, – возразила Илиа. – Там окон нет, а вид на небо помогает сосредоточиться. И обдумать как следует тот факт, что через пару минут о двуличии Торна станет известно всем. – Она посмотрела на Торна в упор.
– Да, станет, если называть сотрудничество с властями двуличием.
Он уже записал свое «свидетельство». Говорил от имени правительства, уверял в реальности шаттлов и угрозы для всей планеты, объяснял, что правительство с большой неохотой согласилось поставить его во главе эвакуации. Послание Торна в течение ближайшего часа передадут по всем телеканалам планеты, и оно будет периодически повторяться завтра.
– Его сотрудничество с властями не сочтут двуличием, – возразила Хоури, холодно глядя на подругу. – Люди поймут: Торн старается ради них, а не ради собственной выгоды. И его заявление посчитают убедительным, потому что там правда. – Ана посмотрела на Торна и спросила: – Там ведь правда?
– Я всего лишь предполагаю, каким будет общее мнение, – сказала Вольева. – Чего гадать, скоро узнаем, как люди отреагировали. Кстати, я слышала, что в дальних поселениях уже начались беспорядки.
– Их подавили быстро и эффективно.
– Ха, впереди бунты и похуже. Не удивляйтесь, если вскоре попытаются свергнуть правительство.
– Этого не случится. Люди быстро поймут, насколько страшна угроза, – возразила Хоури. – И сообразят, что правительству нужно оставаться на плаву, потому что больше некому организовать эвакуацию.
Триумвир посмотрела на Торна, улыбаясь:
– Она такая безнадежная оптимистка…
– К сожалению, Ирина права, – подтвердил тот. – Можно ожидать гораздо худшего. Но мы и не надеемся увезти всех здоровенькими и целехонькими.
– Но ведь наша вместимость… – заговорила Хоури.
– Люди – не мертвый груз. Ими нельзя набить трюмы, как контейнерами с товаром. Даже если большинство поверит в то, что правительство не врет об эвакуации, достаточно горстки смутьянов – и результаты будут ошеломляющими.
– Да уж, тебе это лучше знать. Ты на этих смутах карьеру сделал, – вздохнула Хоури.
– Ага, – подтвердил Торн, невесело улыбнувшись. – К сожалению, не я один такой. Ирина кругом права, скоро мы узнаем реакцию населения на известие об эвакуации. Кстати, а как со сложностями внутри правительства? Нет ли подозрений и возражений по поводу наших махинаций?
– Скажу только, что пару человек придется втихую убрать, – ответила Ана, – но так мы поступим лишь с опаснейшими врагами. Остальных нужно всего лишь сдерживать, пока не завершится эвакуация.
– Ирина, вы изучили растущую в небе машину лучше любого из нас, – сказал Торн. – Сколько осталось времени?
– Не скажу, – отрезала та. – Если бы я знала, что именно они строят, могла бы прогнозировать обоснованно. А так – тычок пальцем в небо, пусть и подкрепленный аргументами.
– Так поделитесь с нами этими аргументами.
Вольева фыркнула, прошла вдоль окна. Торн глянул на Хоури, ему было интересно, как та реагирует на спектакль. Отношения между женщинами явно стали натянутыми, чего не замечалось при прошлой встрече. Может, это просто ускользнуло от его внимания?
