В дверях кабинета появился облаченный в защитный костюм солдат.
– Майор, вас ждут в палате Б.
– Это срочно?
– Нет, мэм. Пару минут назад скончался рядовой Чени. Нужно констатировать смерть.
– Один момент. Сейчас приду.
– Да, мэм.
Она вошла в крохотную уборную, опустила крышку унитаза, села. Достала из нагрудного кармана камуфляжной рубашки цифровой термометр и сунула под язык. Через десять секунд раздался зуммер. 100, 2.
Ленора протерла термометр спиртовой салфеткой, положила в карман и отправилась в палату Б. Не успела она отойти на пять шагов от своего кабинета, как ее остановила еще одна медсестра в защитном костюме.
– Майор, вас зовут в палату А.
Стилвелл остановилась, пытаясь вспомнить, куда шла. Ах да, рядовой Чени. Ее ждут констатировать смерть.
– Что случилось?
– Умер сержант Клинток, мэм.
Ленора кивнула. Сколько еще осталось? Одиннадцать? Десять? Если так пойдет и дальше, к концу недели госпиталь опустеет. И что потом?.. Сейчас некогда об этом думать. «Потом» само о себе позаботится.
– Капитан Френч свободен? Пусть поможет.
Сестра в ужасе смотрела на нее.
– Боже… Простите, мэм. Вам не сказали?
– Не сказали чего?
– Капитан Френч без сознания. Обезвоживание организма и гипертермия. Его вынесли на воздух. Температура сто шесть
[36]
, растет. Говорят, что-то на нервной почве.
Теперь кроме нее остался только один фельдшер, плюс медсестры.
– Ясно. Приду, как только освобожусь. Палата Б первая на очереди.
– Понимаю, мэм. Спасибо.
25
Они дошли до покатого, открытого пространства между гигантскими валунами, где троим было даже не усесться – пришлось стоять.
– Поговорим о дальнейшем, – сказала Халли, глядя на остальных.
– Что у нас на очереди? – Боуман выглядел уставшим. Канер тяжело дышал, согнувшись в три погибели.
– Сифон. Узкая щель длиной примерно двести ярдов. Внизу самая широкая часть – около двух футов. Вверху сужается так, что кое-где придется идти боком.
– Почему бы тогда не ползти понизу, где шире? – От усталости голос Канера звучал слабо, будто он говорил издалека.
– Часть воды из главного русла пещеры попадает в этот канал – откачивается, как сифоном, от основного потока. Отсюда и название.
– Ты сказала, он наполнен водой. Докуда? – осведомился Боуман.
– Зависит от количества осадков на поверхности.
– Так давайте наденем ребризеры, – предложил Канер.
– Вряд ли это хорошая идея. – Боуман покачал головой, луч фонаря разрезал темноту на два горизонтальных слоя. – Нам еще выбираться обратно через тот длинный туннель. А перед ним – «Кислотная ванна». Из-за нее мы и так потратили слишком много дыхательной смеси.
– И что же делать?
– Нести рюкзаки за плечами мы не можем – они не пролезут в верхнюю часть сифона, – сказала Халли. – Толкать перед собой – тоже, потому что дно затоплено. Придется тянуть за собой.
Через еще несколько сотен ярдов они оказались у ручья, впадающего в вертикальное клиновидное отверстие в стене пещеры. Сделали небольшую остановку, чтобы привязать к рюкзакам веревки наподобие парашютного шнура.
– Я пойду впереди. Эл за мной. Халли замыкающая, – объявил Боуман.
– Вряд ли так будет лучше. – В голосе Канера прозвучала непривычная решительность. – Если со мной вдруг что-то случится, Халли не сможет пройти. Судя по тому, что она рассказывает, вытянуть тело будет непросто. Давайте я пойду последним.
Халли и Боуман переглянулись, затем оба посмотрели на Канера.
– Вы уверены? – спросил Уил.
– Уверен.
– Ладно.
Боуман развернулся и пошел по пологому песчаному склону к берегу ручья. Халли выждала несколько минут, затем последовала за ним, волоча за собой рюкзак. Сначала идти было легко. Вода холодная, но не до боли, глубиной по грудь. В сифоне пахло свежестью, стекающей по чистым камням прозрачной водой, как у ключа на поверхности земли. Веревка была удобно привязана к талии, выталкивающая сила уменьшала вес рюкзака, так что тянуть его за собой по песчаному дну не составляло большого труда. Нашлемный фонарь освещал стены канала с красными вкраплениями железа, синими и зелеными жилками меди.
По мере продвижения глубина увеличивалась, вода уже доходила до середины шеи. Постепенно Халли начинала зябнуть. Шестьдесят пять градусов по Фаренгейту
[37]
– не так уж и мало, но все же на тридцать три градуса ниже температуры тела. При такой разности температур человек очень быстро теряет тепло, а вода забирает его в семь раз быстрее, чем воздух.
Большого течения здесь не ощущалось. Расстояние между стенами было меньше ширины плеч. Потолок сифона начал опускаться, и немного погодя Халли пришлось пригнуть голову, чтобы не задевать его шлемом. Время от времени, на миг теряя равновесие, она окунала в воду рот и нос, однако гораздо неприятней была необходимость идти боком, сгибая колени, без возможности распрямить спину. Вкупе с волочением рюкзака это выматывало быстрее, чем она ожидала.
Преодолев около половины пути, Халли остановилась передохнуть. К тому времени потолок опустился так, что пришлось снять шлем. Отдыхая, она отстегнула один из фонарей и теперь держала его над водой левой рукой, шлем висел на правой. Теперь между поверхностью воды и потолком канала осталось около четырех дюймов. Дышать можно было, лишь откинув назад голову, чтобы не захлебнуться.
Ссутулившись, пригнув колени и откинув голову назад, Халли стала продвигаться вперед. Если так пойдет и дальше, скоро придется вдыхать старую добрую H2O. Потолок не сдавал позиций: опустился еще на три дюйма, оставив воздушное пространство высотой в три пальца.
Не спеши. Ты уже это делала. Все было точно так же. Просто успокойся и дыши глубже.
Халли забыла, насколько страшно преодолевать подобные каналы. Хуже, чем погружаться в воду, хуже, чем упасть с отвесной скалы, даже хуже кислотного озера. Требовалась предельная сосредоточенность, чтобы идти в таком положении. Носом и губами она касалась шершавого потолка сифона, осколки породы сыпались в глаза, вода то и дело попадала в рот, а канал был настолько узок, что передвигаться приходилось боком.
Шаг… вдох и выдох… шаг… вдох и выдох… Только остановившись можно было слегка разогнуть колени, высунуть из воды рот и нос и подышать. Потолок опустился еще больше, воздушного пространства осталось только на ноздри – не более дюйма. Рот и глаза залило. Как Халли ни старалась, вода все равно попадала в нос, однако ни открыть рот, ни откашляться позволить себе она не могла: даже такая малость, как несколько чайных ложек воды, вызовет рефлекторные судороги и она утонет.
