— Разведчики? Какие разведчики?
— Разведчики талантов, мисс Махарал. В этом главная причина.
Я махнул рукой для того, чтобы продемонстрировать своих домашних боевых дитто. Для них устраиваются показательные схватки в самодельном Колизее. Если разведчик заметит что-то любопытное, то пригласит конструктора за ограждение. Возможно, они даже заключат сделку.
— Хм. И часто такое случается?
— Официально — никогда. Если помните, любительское дитнасилие считается нежелательным общественным пороком. За это вас оштрафуют и публично осудят, как и наркомана. Наверное, еще не забыли, как об этом постоянно твердили в школе.
— Похоже, с тех пор ничего не изменилось, — пробормотала она.
— Разумеется. Мы живем в свободной стране. Люди делают, что хотят. Однако нельзя, чтобы военные официально поощряли нарушение закона.
— А неофициально?
Мы проходили мимо пассажа, отведенного для всевозможных развлечений. Рассчитанные на реальных людей игры и аттракционы, в основном механические и ретро, могут попугать, но не более того. Здесь же можно поглазеть на уродцев, выращенных в домашних условиях. Из-за ширмы доносились хрюканье, сопение и брань. Веселенькое место, вполне вписывающееся в общую живую и красочную атмосферу. Даже вонь здесь была какая-то домашняя.
— Неофициально? Конечно, военные присматриваются. В наше время на долю любителей приходится половина появляющихся на рынке новинок. Открытый источник и свежая глина — все, что нужно людям. Армия поступила бы глупо, игнорируя такой потенциал.
— Я все думала, как вы собираетесь попасть отсюда на базу. — Она кивнула в сторону ограждения. — Теперь поняла, вам нужен разведчик, да?
Мы находились вблизи ограждения и уже ощущали исходящие от него волны. Смертельно опасные, они за несколько секунд способны исказить Постоянную Волну и вызвать смерть. Оно — центр всего этого анархического карнавала. Оно — причина его существования.
И тут я увидел то, что искал, за большой грязной палаткой, из которой слышались влажные, хлюпающие звуки. Длинная Очередь терпеливо ожидающих архи. Но меня не интересовало происходящее внутри — будь то насилие или эротика, — и Риту пришлось смириться, чтобы не отстать. Мы миновали павильон, так и не узнав, что означали громкое сопение и чавканье.
По другую сторону шатра высилась веретенообразная конструкция из горизонтально расположенных планок и кабелей, поддерживаемых одним-единственным шпилем. Несколько сотен зрителей заполняли напоминающие паутину трибуны, и все сооружение опасно покачивалось, когда публика вскаки вала и опускалась на места со вздохом разочарования. Судя по широким задницам, обтянутым дорогими тканями, все это были реальные люди с загорелыми под солнцем пустыни руками и шеями.
Помимо ахов и охов, мы услышали и другие звуки — вой, рык, стоны, — доносившиеся с самой арены. Дерзкие оскорбления, вылетающие из ртов, рассчитанных не на человеческую речь, а на более простые действия: укусить, располосовать, оторвать.
Кое-кто считает, что мы движемся к упадку. Драки на улицах Диттотауна. Эротические оргии и псевдовойны указывают на то, что наше общество становится похожим на императорский Рим с его кровавыми гладиаторскими забавами. Мы аморальны, неуравновешенны и обречены.
Но в отличие от Рима никто не навязывает нам это сверху. Слабое правительство умоляет проявить умеренность. Нет, все идет снизу, как всплеск человеческого энтузиазма, освобожденного от прежних ограничений.
Итак, что это? Движение к декадансу? Или прохождение некоей обязательной фазы?
Можно ли считать варварством добровольное участие «жертв» в схватках, которые никому не причиняют настоящего вреда?
Честно говоря, у меня нет ответа. А у кого он есть?
Главный вход на арену с ограничительным знаком «Только для архи» охраняла обезьяна, усаженная на высокий стул и вооруженная бутылкой спрея с растворителем, безвредным для настоящей человеческой плоти. Если бы не маскарад, мы с Риту могли бы без труда пробиться поближе к арене. Но потребность в маскировке еще не миновала. Поэтому мы подошли к толпе неграждан, которые, сбившись в кучу, пытались рассмотреть что-то из-за ног сидящих вверху архи.
Многие из присутствующих здесь дитто были боевыми моделями с тяжелыми копытами, когтями и надежной защитой. Их очередь появиться на гладиаторском ристалище еще не подошла.
Воняло. Ожидающие своей очереди бойцы то и дело сплевывали, сопели, пускали газы, а заодно обменивались грубоватыми шуточками. Подталкивали друг друга и заключали пари под восторженный рев собравшихся. Но не все. Один парень читал, водрузив огромные очки на свой тираннозаврий нос. Когда труба возвестила его выход на арену, этот эрзац-динозавр бросил ридер на землю, а вот очки аккуратно просунул между двумя планками, и какой-то архи без возражений положил их в карман.
Есть люди, дорожащие своим временем. Независимо от того, какое тело они носят.
Клара рассказывала мне об этом месте, хотя я ни разу не бывал здесь в прежние посещения, когда приезжал посмотреть на ее взвод. Клара скептически относилась к «инновациям», создаваемым жаждущими признания любителями.
— Большинство слишком вычурные, сделаны по образцу сказочных чудовищ или порождений собственных фантазий, — говорила она. — Они, может быть, хороши для ужастиков, но не для войны. Устрашающий оскал не поможет, если у противника лучевое оружие между рогами.
Такая она, моя девушка. Всегда у нее наготове какая-нибудь мудрость. Меня уже охватило предвкушение встречи. И я не просто скучал по ней, но и знал, что Клара поможет разобраться с навалившимися проблемами. Кроме того, хотелось увидеть ее до того, как она получит известие о моей гибели. Может быть, ей некогда смотреть новости. Только бы Клара не беспокоилась, не впала в депрессию — ведь у нее работа.
— Ну и ну. — Риту покачала головой, наблюдая за кровавой бойней на арене. — Никогда не думала, что все может быть так…
Она замолчала, не найдя подходящих слов.
Меня побоище не интересовало, и я искал другое. У него не должно быть клыков. Он не может быть архи. У профессионалов много других дел, им не до любительских спектаклей.
— Не может быть… как? — рассеянно спросил я. По другую сторону зрительского круга я увидел несколько крупных парней, в обязанности которых входило оттаскивать тела проигравшихся, пока они не превратились в лужу слизи. Но нет, слишком много псевдоплоти. Надо искать что-то более экономичное.
— Так возбуждающе! Я всегда свысока относилась к таким вещам. Но знаешь, если бы я импринтировала одного из этих боевых дитто, то, наверное, было бы интересно…
— Хм, отлично. Главное, чтобы зверь в тебе не перекусил тебя надвое, — заметил я.
Риту побледнела. Тот, кого я искал, должен бросаться в глаза всем столпившимся здесь. А если никого нет? Если никого не прислали? Может быть, профи пользуются какими-то скрытыми камерами?
