– Правда? Замечательно! Что ж, тогда мне стоит понадежнее их попрятать, – заключила Труди и перевела взгляд на Рейчел. – Тут все под контролем, Рейчел, со всеми этими… – Она горестно указала на бумаги, о которых не имела ни малейшего представления.
– Все под контролем, – подтвердила Рейчел.
Она изо всех сил старалась удержать Труди на посту: в самом деле, для детей хорошо иметь директора родом из сказочной страны.
– Чудно, чудно! Оставляю все на тебя! – И с этими словами Труди упорхнула в кабинет, прикрыв за собой дверь.
По всей видимости, для того чтобы посыпать клавиатуру волшебной пыльцой, поскольку другого применения компьютеру она явно не находила.
– Боже правый, ничего общего с сестрой Вероникой Мэри! – тихонько заметила Люси.
Рейчел утвердительно фыркнула. Она прекрасно помнила сестру Веронику Мэри, директора с 1965 по 1980 год.
Раздался стук. Подняв взгляд, Рейчел различила за матовым стеклом двери высокую и внушительную мужскую тень, а затем в кабинет просунулась голова.
Это он. Она вздрогнула, как будто увидела мохнатого черного паука, а не самого обычного человека. Собственно, Рейчел слышала, как другие женщины называли его шикарным, но сама она находила это нелепым.
– Прошу прощения, э, миссис Кроули.
Он так и не вырос из ученических привычек, чтобы звать ее по имени, как остальные сотрудники школы. Их взгляды встретились, и, как обычно, он отвел глаза первым, уставившись куда-то поверх ее головы.
«Глаза лжеца, – мысленно повторила Рейчел, как делала почти каждый раз при встрече с ним, словно это было заклинанием или молитвой. – Лживые глаза».
– Не хотел вам помешать, – продолжил Коннор Уитби. – Просто думал забрать те анкеты для теннисного лагеря.
«Мальчишка Уитби чего-то недоговаривает, – сказал сержант Родни Беллах много лет назад, когда эта голова еще вся была в изумительных черных кудрях. – У этого малого лживые глаза».
Родни Беллах уже вышел в отставку. Лысый, как бандикут
[10]
. Он звонил каждый год в день рождения Джейни и любил рассказывать Рейчел о своих последних недомоганиях. Еще один человек, который состарился, в то время как Джейни осталась семнадцатилетней.
Рейчел передала бланки анкет, и взгляд Коннора упал на Тесс.
– Тесс О’Лири!
Его лицо преобразилось так, что на миг он показался ей мальчиком из фотоальбома Джейни.
Тесс настороженно посмотрела на него. Похоже, она вовсе не узнала этого мужчину.
– Я Коннор! – пояснил он, похлопав себя по широкой груди. – Коннор Уитби!
– А, Коннор, конечно. – Тесс привстала, но обнаружила, что ей мешает инвалидная коляска матери. – Я так рада…
– Не вставай, не вставай, – спохватился Коннор.
Он потянулся поцеловать Тесс в щечку одновременно с тем, как она начала садиться обратно, так что его губы мазнули по мочке ее уха.
– Что ты здесь делаешь? – спросила Тесс.
Судя по всему, встреча ее не особенно обрадовала.
– Я тут работаю.
– Бухгалтером?
– Нет-нет, сменил профессию пару лет назад. Я учитель физкультуры.
– Вот как? – удивилась она. – Что ж, это… – Она заколебалась, но в итоге все же договорила: – Мило.
Коннор прокашлялся:
– Ну, как бы там ни было, очень рад был повидаться.
Он глянул на Лиама, собрался было что-то сказать, но передумал и потряс в воздухе стопкой анкет:
– Спасибо, миссис Кроули.
– Рада была помочь, – холодно ответила Рейчел.
Стоило Коннору выйти, как Люси повернулась к дочери:
– Кто это был?
– Всего лишь давний знакомый. Очень давний.
– Что-то я его не припоминаю. Он за тобой ухаживал?
– Мама! – Тесс кивнула на Рейчел и лежащие перед ней бумаги.
– Прости! – виновато улыбнулась Люси.
Лиам тем временем уставился в потолок, вытянул ноги и зевнул.
Рейчел обратила внимание на то, что верхняя губа одинаково полная у всех троих: бабушки, матери и ребенка. Это походило на фокус. Благодаря этим припухшим губам все трое казались красивее, чем были на самом деле.
Она внезапно и необъяснимо разозлилась на все это семейство.
– Что ж, если вы подпишете раздел «Аллергии и медикаменты» вот здесь, – сообщила она Тесс, ткнув пальцем в бланк. – Нет, не там. Здесь. То мы, с Божьей помощью, закончим с этим.
* * *
Тесс уже вставила ключ в замок зажигания, собираясь ехать из школы домой, когда зазвонил ее сотовый. Она взяла его с приборной панели, чтобы посмотреть, кто там на связи.
Увидев надпись на экране, показала телефон матери.
Та прищурилась, разглядывая буквы, а затем пожала плечами и откинулась на спинку сиденья.
– Ну я же должна была ему рассказать. Я обещала всегда держать его в курсе того, что происходит в твоей жизни.
– Ты обещала ему это, когда мне было десять! – уточнила Тесс.
Она посмотрела на телефон, пытаясь решить, ответить или пусть звонок уйдет на голосовую почту.
– Это папа? – спросил Лиам с заднего сиденья.
– Это мой папа, – пояснила Тесс.
Рано или поздно ей придется с ним поговорить. Почему бы и не сейчас? Она глубоко вздохнула и нажала кнопку.
– Привет, пап.
Повисла пауза. Как всегда.
– Здравствуй, солнышко, – произнес ее отец.
– Как твои дела? – спросила Тесс сердечным тоном, который приберегала для него.
Когда они в последний раз созванивались? Должно быть, на Рождество.
– У меня все замечательно, – уныло ответил отец.
Очередная пауза.
– На самом деле я сейчас в машине с… – начала Тесс.
– Твоя мать рассказала мне… – тут же заговорил он.
И оба замолчали. Обычное мучение. Как бы Тесс ни старалась, ей никогда не удавалось наладить гармоничное общение с отцом. Даже когда они оказывались лицом к лицу, естественного ритма беседы они так и не достигали. Интересно, были бы их отношения менее неловкими, если бы он не разошелся с ее матерью? Она часто об этом задумывалась.
Отец прочистил горло:
– Твоя мать упомянула, что у тебя сейчас… неприятности.
Пауза.
– Спасибо, пап, – отозвалась Тесс.
– Жаль это слышать, – одновременно с ней продолжил отец.
