— Убери руки.
— Ты не можешь заставить меня остаться.
— Нет, могу.
Студия «Вистамакс»
Двое мужчин и женщина прогуливались по главному коридору склада реквизита.
— Я только что разговаривала с ними, — сообщила Тори. — Вы наверняка обрадуетесь.
— Что они сказали? — поинтересовался Иэн.
— Расскажу, когда зайдем в чулан, — ответила Тори.
Мимо торопливо пробежала парочка рабочих.
— Неслабо они у вас бегают, — заметила Тори.
— Мы следим, чтобы они не прохлаждались, — отозвался Мел.
По коридору пролетели еще несколько работников. Тори проследила за ними взглядом. Работники скрылись в комнате отдыха.
— У вас тут всегда так?
Прежде чем братья успели ответить, в комнату отдыха заскочила еще целая толпа народа.
— Интересно, что здесь происходит? — полюбопытствовал Иэн.
— Давайте выясним.
Братья и Тори присоединились к толпе, выплеснувшейся из дверей комнаты отдыха.
— Что происходит? — спросил у кого-то Мел. Ему указали на телевизор, к которому были прикованы взгляды присутствующих.
По всему Лос-Анджелесу наблюдалась одна и та же картина: люди толпились перед телевизорами в барах, отделах электроники универмагов, где все пятьдесят ящиков были настроены на один и тот же канал, на котором снова и снова прокручивалась одна и та же видеозапись. Си-эн-эн получила выход на линию связи «Земля — Эл-Эй», и теперь вся нация следила за развитием событий.
В доме престарелых Форт-Лодердейла Чи-Чи схватил Колтрейна за руку.
— Быстрее сюда! Их показывают по телевизору!
— Кого показывают?
Парочка вышла в холл. Десятка два стариков столпились перед допотопным «магнавоксом». Встревоженный ведущий обращался к кому-то вне объектива телекамеры:
— Мы готовы?.. Отлично… — Он развернулся лицом к объективу. — Сообщаем экстренные новости о похищении Элли Стрит. В течение последнего часа Си-эн-эн получила шокирующего содержания видеозапись из нашего филиала в Лос-Анджелесе. Хочу предупредить зрителей: пленка идет в эфир без предварительного редактирования, так что слабонервным предлагаю воздержаться от просмотра…
На экране возникли двое мужчин с колготками на головах. Тощий держал в руках карточки. У толстого по краю прорези для рта белел ободок из пивной пены. Оба сидели на фоне натянутой через всю стену белой простыни, на которой крупными буквами было выведено: БЕЗ УМА ОТ КИНО!
— Добрый вечер! — произнес тощий. — Это наша первая передача, и мы бог знает как волнуемся!
Толстяк приветственно поднял банку с пивом.
— Кино! Круто!
— Поскольку это наш дебют, я думаю, нам следует начать с подлинных шедевров. С «Гражданина Кейна». Мы взяли его напрокат в прошлом месяце, и с каждым просмотром он кажется мне все лучше и лучше. Орсон Уэллс умеет многое сказать самыми скромными средствами, как, например, в эпизоде третьей части, где его герой ужинает вместе с женой, не говоря уже об изысканных оттенках цветовой гаммы черно-белого кино, которые, как мы знаем, он далее развил в «Третьем человеке». Абсолютный шедевр. Что ты об этом думаешь?
— Отличный фильмец, — согласился Коулмен. — У меня прямо башню снесло. Начал я со старого доброго английского виски, а потом перешел на винишко. Потом наглотался псих-то липких почек, ну, этих самых, с пушистыми оранжевыми волокнами, от них еще так пропирает, что того гляди лаза повылазят из орбит. От вина чуть не блеванул прямо на ковер. Пришлось бежать в сортир. Там я застрял между стенкой и очком. Потом проснулся, вылез из-за унитаза и сел рядом с тобой на диване. Успел как раз до титров. Короче, таких ильмов я еще не видел!
— Я присуждаю ему пять звездочек.
— Четыре с половиной, — поправил ею Коулмен. — Почти пять, но что там была за тема с этими гребаными санками?
— Следующая часть нашей передачи называется «Мистер Сибоди и машина времени». Семидесятые были сущим отстоем. Десять лет вылетело псу под хвост, причем практически во всем: в общественной жизни, в музыке, политике. Лишь Голливуд не подкачал. Подарил нам шедевры второго Золотого века кино: «Паттон», «Крестный отец», «Французский связной», «Кабаре», «Афера», «Рокки», «Энни Холл», «Американские граффити», «Экзорцист». У меня голова кругом идет, когда я начинаю об этом думать… Твои соображения?
— Целиком и полностью с тобой солидарен, — ответил Коулмен. — Семидесятые рулят! И все потому, что тогда не было такой вещи, как видеопрокат. Каждую субботу пипл отправлялся в кино, чтобы посмотреть фильмы с рок-концертами. «Дайте приют», «Пусть так будет», «Песня остается прежней», «Концерт для Бангладеш», «Последний вальс». В кинозале тогда не было ни одного трезвого, все до единого под балдой! Помните, как тогда можно было прикупить пакетик дури всего за двадцатку? Качество было послабей, но за такую-то цену, а? Очухавшись, мы смотрели, как Джаггер скачет по сцене в цилиндре дяди Сэма. Короче, золотое было времечко!
— Спасибо…
— Чуть не забыл про лазерное шоу «Пинк флойд» в планетарии…
— Это не фильм…
— Знаю, но мы все от него тащились.
— Подходит время представить вам специального гостя нашей передачи, — произнес Серж и поставил перед объективом камеры третий стул. — Сегодня вечером у нас действительно особый гость, звезда будущего фильма студии «Вистамакс» «Все, что блестит»… — Он встал, повернулся куда-то в сторону и приветственно захлопал в ладоши. — Элли Стрит! Прошу любить и жаловать!.. Элли, иди сюда, мы снимаем!.. — Серж перестал аплодировать. Коулмен подался вперед и посмотрел в сторону, чтобы разглядеть, из-за чего происходит задержка.
— Элли! Давай быстрее к нам! Не заставляй меня идти за тобой!.. Ну, хорошо, если ты не хочешь по-доброму… — Серж выхватил из кармана брюк огромный пистолет и отошел вправо от экрана. В следующую секунду в кадре появилась Элли с выкрученной за спину рукой.
— Пусти, подонок! Ты делаешь мне больно!
Серж толчком заставил ее опуститься на стул и сел рядом. Пистолет он спрятал в карман.
— Элли, ты прекрасно выглядишь. Что ты такое с собой делаешь? Я имею в виду, что ты делаешь помимо съемок в этом замечательном фильме?
Элли в знак протеста демонстративно сложила на груди руки.
Серж глубоко вздохнул.
— Видишься с кем-нибудь?
Актриса вытащила из кармана листок бумаги с логотипом отеля и развернула его прямо перед объективом: «ПОМОГИТЕ!».
— Отдай! — рявкнул Серж и вырвал у нее листок. — От тебя один дискомфорт! Так что нового в мире Элли Стрит?
Элли проигнорировала вопрос.
Серж нервно усмехнулся в камеру и похлопал по колену карточкой.
