дорогой ямада-сан,
разве не чудная стоит погода? тихие трели птиц среди ветвей поистине радуют слух! сегодня я наблюдала, как падал лист, он как будто завис в чистом воздухе, как удивительно!
естественно, я подумала о вас…
примите мои самые искренние извинения за грубость, которую мне придется сейчас совершить… мне очень жаль, но я не смогу составить вам компанию в среду, на нашем традиционном ужине в этот день, вы же знаете, как трепетно я отношусь к этим встречам, но к моему глубочайшему сожалению, крайняя необходимость вынуждает меня отказаться от безграничного удовольствия видеть вас. я знаю, мне нет оправдания, и все же надеюсь, что вы не станете думать обо мне слишком плохо…
с надеждой и любовью, анжелика
Глава 60
Чтобы наказать
Мужчин за их грехи,
Бог дал мне кожу,
Нежную, как шелк,
И волосы, чернее самой ночи!
акико ёсано
“спутанные волосы”
стих 152
Глава 61
как человек утонченный, анжелика не могла исчезнуть из города — сбежать от опасности, если называть вещи своими именами, — не выдержав стиль,
[анжелика, да покоится она с миром, была стильной женщиной с тонким вкусом, позвольте, я поясню: в ней не было ни фана претенциозности, элегантность была у нее в крови, пожалуй, в этой истории она была самым искренним персонажем.] она знала один монастырь в киото, где мариновали редис, выращенный на собственном огороде, носили сандалии, сплетенные собственноручно, и мылись в кипарисовой ванне, туда принимали любого, кто был опрятен и молчалив, анжелике, такой опрятной и молчаливой, выделили ярко-синее платье, тесную келью с футоном и безграничное внутреннее пространство для обретения душевного успокоения, которым в последнее время она не могла насладиться сполна из-за угроз ХИЁКО, страсти ямады-сан и непрестанного шума токио — города, подобного пусть и учтивой, но все же не в меру болтливой женщине, которая постоянно что-то нашептывает тебе в ухо.
Глава 62
ХИЁКО пустилась в погоню за анжеликой. (хотя в ее понимании “пуститься в погоню” означало отнюдь не напряжные и где-то даже ленивые поиски, не мешавшие ей заглянуть по пути в видеомагазин на предмет закупиться новыми DVD, зайти ненадолго в баню и отдать термос на дезинфекцию.) то, что анжелика сбежала и спряталась, Предводительница расценивала как вполне однозначное признание вины, и поэтому поимка беглянки стала для нее первоочередной задачей. ХИЁКО имела привычку перепоручать выполнение всех задач — высокой, средней и низкой важности — своему “кабинету министров”, верховным жрицам; но дела, наиболее существенные, никак нельзя было доверить этой компании длинношеих клоунесс, что касается вероятного местопребывания анжелики, внутреннее чутье ХИЁКО — ее “монитор неосознанных подозрений” — принялось выдавать бешеные сигналы, когда она подумала про себя ‹киото›, тем более, что анжелика была предсказуемой, как обезьяна, моющая батат, сидя в горячем источнике; не говоря уже о ее тяге (как мотылек на огонь) ко всему оригинальному и элегантному, в частности — к симпатичным вещичкам и сувенирам, к тому же и сама Предводительница питала слабость к различного рода приятностям, возведенным в энную степень, маринованные суси, пустые гостиничные номера за тысячу долларов в сутки и парадигматически строгие, аскетические сады киото ее однозначно порадуют.
она взяла три билета в “зеленый вагон” первого класса, чтобы ехать в купе одной, ей надо было подумать.
где, размышляла Предводительница, такая женщина, как анжелика — благородная и возвышенная, и в то же время явно деградировавшая — будет чувствовать себя в безопасности? где она будет спокойно спать по ночам, положив на подушку свою шелковую, не подверженную обработке голову? у какого распахнутого окна она будет сидеть, размышляя о собственной невыразительности и предаваясь воспоминаниям, пронизанным скромной манией величия? мудрость ХИЁКО, всегда обострявшаяся перед лицом трудностей, как будто непреодолимых на первый взгляд, подсказывала, что ее маленькая немезида будет искать убежища у дзен-буддистов. поэтому, чтобы не терять драгоценного времени при выполнении Миссии в Киото, она решила позвонить аки — тому самому мальчику, который время от времени им помогал, — за подтверждением, ее мобильный не “брал” сигнал в поезде, и это было действительно раздражающее неудобство, но к счастью для ХИЁКО (и для нас, ее наследниц через систему), почти в каждом вагоне стояли телефоны-автоматы из ярко-зеленой пластмассы, которая так гармонировала с полями васаби и чая, проносившимися за окнами поезда — такие же навязчивые и неуместные, как оплаченный фоновый шум в лав-отеле. как вы знаете, у Предводительницы никогда не было с собой мелочи, и ей пришлось позаимствовать пару монет у какого-то служащего в клетчатых спортивных брюках. ‹ваша доброта не знает границ, мне так стыдно, честное слово, мне нет прощения, ни в коем случае не бросайте играть в гольф.›
когда ХИЁКО позвонила, аки как раз устанавливал новую локальную сеть, так что все прошло быстро и гладко, в свободное время он следил за анжеликой, хакнул ее электронный почтовый ящик (у нее было два адреса: один — для личных контактов, второй — для клиентов, причем личный адрес почти не использовался, что прискорбно), а также установил наблюдение за ее квартирой, пользуясь традиционными методами и технологиями (ее квартирка была такой маленькой, что хватило одной микро-камеры), он безоговорочно согласился с гипотезой об убежище в монастыре, и даже упомянул в этой связи кулинарную книгу дзенской макробиотики, с которой часто справлялась анжелика.
довольная тем, что судьба решительно мчится вперед, словно бульдозер с дистанционным управлением — каковым она, собственно, и была, — ХИЁКО использовала оставшуюся наличность, чтобы заказать себе номер в одной гостинице, которой было уже 700 лет. ‹да, сегодня вечером я буду ужинать у вас. да, все правильно, номер с видом на сад. да, да, я, безусловно, ценю вашу заботу, и мне очень жаль, что кому-то другому придется переехать в другой номер, я понимаю, что надо было звонить заранее, хотя бы за несколько дней, пожалуйста, передайте мою нижайшую благодарность хозяину, скажите мистеру судзуки, что мы непременно еще раз сыграем с ним в бадминтон, еще раз большое спасибо!› возможно, экономный аскетизм монастырских стен и подходил анжелике, но ХИЁКО нужно было собраться с силами.
Глава 63
Предводительница, всегда экономная в словах, подготовила легкие для прочтения карточки (иероглифы, с фонетическими субтитрами), которые она раздавала послушникам-привратникам в каждом монастыре, обычно послушник передавал карточку человеку, стоявшему выше его по рангу в традиционной монастырской иерархии, тот — тому, кто стоял выше него, и так далее, до самого верха, сама же ХИЁКО тем временем читала british news weekly — на карточке было написано:
ВЫ ДАЛИ УБЕЖИЩЕ ИНОСТРАНКЕ, ОТВЕЧАЮЩЕЙ СЛЕДУЮЩЕМУ ОПИСАНИЮ?
