Тут же в Олега попала еще одна пуля. Первый удар развернул бойца, благодаря этому второе попадание пришлось не в низ живота, что наверняка было бы смертельным. Пуля лишь пробила ягодицы.
Украинец Юлий оттащил раненого назад, ломясь через кусты и оставив за собой настоящую просеку. За это его прозвали «трактором», а над ранением Олега потом подтрунивали. Олег пролежал несколько часов в палатке и был отправлен позже в тыл, в госпиталь.
Мусульмане напирали на русско-сербский отряд, но те держали позицию, не давая мусульманам высунуться из зарослей и подавляя пулеметным огнем их огневые точки. «Бровинг», ПК и MG выкашивали кустарник и выбивали каменную крошку. Атака была отбита. Тел мусульмане не оставили. Лишь несколько кровавых пятен лаконично говорили о том, что и противник понес урон.
Сербский офицер, очень надменно и гордо державшийся перед боем, а сейчас подавленный артобстрелом, подбежал к Асу:
— Отступать будем?
— Нет. Зачем? Приказа не будет — и не отступим, — походя ответил Саша, краем глаза отметив сильное удивление на лице брата-союзника.
Вскоре Ас, сопровождая раненого товарища, уехал в Россию. Ну вот и все. Ничего он не получил от этой войны, кроме лишних седых волос, ну и славы. Уехал — как был — с пустыми карманами. На границе сербские полицейские устроили ему очень тщательный обыск, отобрав униформу и штык-нож.
На белградском вокзале в Белграде бродили здоровые бритые «бройлеры» солдаты российского ООНовского контингента. Там Ас зашел в кафе впервые за несколько месяцев поел нормальной пищи. Ему стало плохо, из глаз потекли слезы. «То желудок давит на глаза», — сочувственно сказали прибежавшие на помощь сербы.
Ас собирался отдыхать месяц, но задержался в России. Два с лишним года спустя сербы наградили его серебряной медалью «За храбрость» и представили к еще одной, но все так и лежит в Пале, дожидаясь своего владельца…
В тот момент организованная переброска русских в Боснию прекратилась. В дальнейшем туда ехали в основном одиночки. Но тонкий ручеек их, то угасая, то оживая, тек сюда постоянно до самого конца войны…
День космонавтики.(Побывавшие в аду)
Говорят, с того света еще никто не возвращался. Врут. Это случилось с русскими по крайней мере один раз — на Заглавке 12 апреля 1993 года. Так уж получилось, что самый доблестный бой под Вишеградом выпал именно на «казаков» третьего потока.
Вряд ли думал Юрий Гагарин, облетая Землю на корабле «Восток», что через тридцать два года в тот же самый день группа русских ребят, вместо того, чтобы бродить по марсианским равнинам, примет страшный бой на неведомой ему высоте в далекой Югославии. И будет у них все как в далекие 40-е: та же храбрость, то же немудреное стрелковое оружие и бревенчатые блиндажи. Сам же Заглавак стал после боя чем-то напоминать марсианскую равнину, да и побывавшие там принесли богу войны Марсу славную жертву.
Всю ночь с 11-го на 12-е апреля бушевала непогода. Валил густой мокрый снег, сильный ветер поднял настоящую густую пургу, слепившую глаза русским… Видимость была почти нулевая. Эту снежную бурю, стихшую к утру, продолжила буря огненная.
Утром начался бой. Снег стал роковым для Владимира Сафонова и Дмитрия Попова, стоявших в пикете на соседней с Заглавком горе Столац. Они были в бункере, срубленном из толстых деревьев, вместе с третьим бойцом Павлом. Этот блиндаж был объектом зависти для русских, оставшихся на Заглавке. Но, казалось бы надежное убежище, бункер стал смертельной ловушкой для его защитников. Мусульмане подокрались к укрытию, скрытые предрассветным сумраком и пеленой мокрого снега, открыв огонь по входу в бревенчатое укрытие. Было около семи утра, едва лишь рассвело.
Владимира убило сразу — пуля пробила ему горло. Попов рванулся из блиндажа и кинулся к дереву, чтобы отбиваться под его прикрытием. Очередь буквально пригвоздила его к стволу.
Спасся только Павел. Выскочив из бункера, он открыл огонь из пулемета, стоя во весь рост. На Столаце вместе с русскими оказались и сербы. Сперва они растерялись и готовы были отойти с высоты, но храбрость русского удержала их. Заплевали вспышками сербские автоматы. Мусульмане обошли их с фланга. Ведя бой в полуокружении, Павел получил пулевое ранение в спину. Комочек металла прошел по касательной. Противник не мог в течение длительного времени сбить эту группу с позиций, но бой шел в явно неравных условиях — и после длительной перестрелки положай был оставлен. Мусульмане заняли бункер — им достались в качестве трофеев тела двух русских.
Затем бой переместился к соседней высоте — горе Заглавак. Нападение мусульман застало державших там позиции врасплох. До того здесь царило обманчивое затишье. Основная масса русских покинула высоту, осталась одна «мужицкая» смена — девять человек при большом количестве «стволов» и боеприпасов.
[40]
На девятерых наших обрушился огонь гаубиц и минометов. Вжавшись в землю, за каменными брустверами, горстка русских приняла бой, который шел шесть часов.
В самом начале схватки погиб девятнадцатилетний москвич Костя Богословский, приехавший сюда 31 марта. Осколок близко разорвавшейся мины пробил его каску, поразив мозг. У Кости это был первый бой.
Вражеские минометчики засекли по вспышкам русское пулеметное гнездо и засыпали его минами. Расчет пулемета и составляли Константин и Володя. Взрыв мины контузил Володю, и он на время перестал слышать. Все происходящее вокруг теперь было словно немое кино. И он там был далеко не зрителем, продолжая давить на гашетку и менять ленты.
Саша Кравченко, ветеран «волков», организуя оборону, перебегал от бруствера к брустверу, посылая короткие очереди в сторону мусульман. Буквально накануне его товарищ видел сон, будто Саша гибнет от пули в затылок. И пуля действительно угодила ему туда. Сашу унесли: белое лицо, неживые, остекляневшие глаза… Осколочное ранение в голову, но не столь тяжелое, получил и еще один русский в этом бою.
Волна за волной озверевшие и жаждущие мести мусульмане накатывали на Заглавак. Но все эти волны как о каменный утес кровавыми брызгами разбивались о мужество нескольких русских парней. Имея много патронов, наши поддерживали непрерывный огневой ливень. Когда стволы пулеметов раскалялись, бойцы брали в руки автоматы…
Наверное, кто-то из них уже попрощался с жизнью и теперь лишь собирался ее подороже ее продать. Бой тянулся час за часом, а помощи из тыла все не подходило. Шестеро оставшихся продолжали стрелять, делая перерыв лишь для того, чтобы быстро переснарядить рожки патронами. Позади заухала сербская артиллерия, посылая снаряды в сторону врага. Русские находились в полуокружении, при желании можно было бы отойти, спасая свои жизни. Но никто не отступил, не дернулся назад.
Выручили их свои. Сербские ополченцы в этот ад предпочли не соваться. На помощь пришли казаки и «мужики» с Околишты. Появление русского подкрепления разблокировало защитников высоты. Мусульмане отступили. Они были не готовы драться еще и с этими шайтанами. Жуткое зрелище предстало перед подошедшими казаками, хоть они и не смогли охватить взором всю картину. Подножие Заглавка было обильно полито кровью и устлано телами. Мусульмане сами потом признали, что потеряли в этом аду около восьмидесятити человек убитыми и более сотни ранеными. Погиб даже командующий бригадой.
