Следует сразу обратить внимание, что термин «Украинская повстанческая армия» был пущен в обиход именно Бульбой-Боровцом, задолго до начала создания своих боевых отрядов сторонниками Степана Бандеры.
Легитимность акта провозглашения Украинской державы в Львове 30 июня 1941 года не была признана бульбовцами в связи с их полным несогласием с партийной линией С. Бандеры. В лице оуновцев-мельниковцев Бульба и его люди, наоборот, нашли твердую опору. Впоследствии мельниковские военспецы оказывали Бульбе-Боровцу и его воинству неоценимые услуги.
В конце июня 1941 года Боровец издает приказ № 1, в котором говорится о создании повстанческих отрядов для проведения диверсий в тылу советских войск, уничтожения транспорта, сбора развединформации, о создании милиции. Тогда же происходит смена псевдонима предводителя на «атаман Тарас Бульба» вместо «Байды».
Несмотря на тяжелую военную обстановку, восстания как такового не было. Сам атаман впоследствии признавал, что «Советы быстро удрали, а немцы просто обошли Полесскую котловину стороной». На долю бульбовцев выпали захват тюрем, транспортов с заключенными и ликвидация мелких подразделений НКВД и милиции.
Центральный штаб (Головная команда) Полесской Сечи УПА во главе с Бульбой располагался в городе Сарны, там же разместилась школа подготовки младших офицеров. В каждом местечке располагалось по 1–2 батальона, в селах по 1–2 сотни повстанцев-милиционеров. Милиция-армия состояла из бывших военнослужащих польской, советской, украинской армий и была вооружена переданным немцами и частично захваченным советским и польским стрелковым оружием и минометами. Всего «под штыком» у атамана оказалось 10 тысяч человек. По информации украинского историка В. Филяра, из добровольцев были сформированы пять куреней (батальонов): олевский гарнизон (командир — Емельянов), олевский летучий (Ковальчук), рокитнянский (Дуб), людвипольский (Адам Володик, Граб), клесовский (Раевский). В составе людвипольского куреня состояли три роты пехоты, рота тяжелого оружия, конный взвод. На вооружении этого подразделения находились танк «Т-34» и 1 орудие.
В июле 1941 года в Ровно из Варшавы прибыл полковник Литвиненко на переговоры с Бульбой. Президенту УНР А. Левицкому был представлен план проведения масштабной военной операции по очистке всего Полесья от остаточных групп Красной армии и партизан. Одновременно была достигнута договоренность со штабом генерала Кицингера о проведении антипартизанской акции, однако сам факт существования «Полесской Сечи» немцы признать отказывались
[27]
.
В целях подготовки акции была направлена делегация во главе с хорунжим П. Долматюком-Наливайко к соседям-белорусам для координации действий с отрядами белорусской Самообороны (Самааховы). Белорусами (капитан В. Родзько, поручик М. Витушка) был разработан план действий на собственном участке Полесья.
Проблема недостатка опытных офицерских кадров была решена приглашением бывших офицеров Армии УНР из «мельниковской» ОУН. В результате переговоров в Полесье были направлены Петро Дьяченко и полковник Иван Трейко. Впоследствии к штабу «Полесской Сечи» присоединился полковник Генерального штаба Армии УНР Петро Смородский.
В плане операции первой целью был городишко Олевск, военные действия отрядов УПА-«Полесской Сечи» (УПА-ПС) планировалось развернуть в пятиугольнике Столицы — Сарны — Олевск — Звягиль — Овруч с последующим объединением украинско-белорусских сил в районе Мозыря.
Подготовка операции не ограничилась действиями военно-оперативного характера и включала в себя разработку политической платформы УПА-Полесской Сечи, получившей название «За що бореться Украінська Повстанческа Армія».
Силы противника располагались в регионе Туров— Мозырь и состояли из остатков пехотной и танковой дивизий РККА. Наиболее тяжелым для действий повстанцев был признан район Олевск — Звягиль с остатками укреплений т. н. «линии Сталина». Ставка делалась на ночные налеты или значительную концентрацию сил бульбовцев против конкретного укрепрайона.
21 августа 1941 года в ходе тяжелейших боев был взят Олевск, трижды переходивший из рук в руки. После захвата города в него переехал штаб УПА-ПС, и была организована еще одна школа подготовки младшего офицерского состава. Вход полесской армии в город был торжественно обставлен, и местное население с цветами встречало повстанцев.
Маневрируя своими силами (1 гарнизон и 4 куреня, плюс милиция), Бульбе-Боровцу удалось сломить сопротивление противника и уничтожить группировку в районе Олевск — Емильчино — Лельчицы. Основной боевой единицей бульбовцев стали т. н. «летучие бригады» — группы из нескольких человек (но некоторые достигали численности полка) и быстро перемещавшиеся по хорошо знакомой территории. Транспорт был представлен волами и лошадьми, затем были захвачены полуторки и прочая техника. Большой запас динамита, украденного из каменоломен до войны, позволил успешно штурмовать укрепрайоны.
Окончание боевых действий в треугольнике Слуцк— Гомель — Житомир позволило Бульбе-Боровцу взять под свой контроль обширную территорию Полесья, получившую впоследствии наименование «Олевской республики».
За небольшой срок своего независимого существования эта республика обрела свои органы управления, промышленность и сельское хозяйство. В Олевске идеолог УПА-ПС и ближайший сподвижник Бульбы-Боровца Иван Митринга выпускал в свет свою газету «Гайдамак». Отсутствие немецкой цензуры позволило ему открыто критиковать немецкую власть и своих бандеровских оппонентов. В газете были опубликованы лозунги УПА-ПС: «Своя государственность. Вооруженная сила. Вера Христова».
Известный украинский писатель, редактор газеты «Волынь» Влас Самчук в 1941 году встретился в Львове с Бульбой-Боровцом и впоследствии яркими красками описал молодого лидера полесских повстанцев:
«…Молодой, высокий и стройный, с провокационной рыжеватой бородкой монастырского послушника добродий в старой, вылинявшей форме советского пехотинца с засаленной и вылинявшей желто-синей повязкой на левом рукаве.
При знакомстве, к большому моему удивлению, выявилось, что это был широко известный атаман из Полесья Тарас Боровец, который создал Полесскую Сечь и который, как и должно всякому атаману, присвоил себе атаманское имя, что звучало ясно и грозно — Тарас Бульба.
…Этот гибкий с ясными глазами нестеровского херувима отрок скорее походил на последователя сартровского экзистенциализма (что за корявое слово!), нежели на толстого, как его рисуют, славного полковника и рубаку Запорожской Сечи Тараса Бульбу… А кто сказал, что современный Бульба, какой-нибудь прапраправнук своего предка, обязательно должен соответствовать описанию Гоголя. Что бы мы делали без Сечи, без Бульбы во время барабанных римских шагов, стальных танков и летающих суперкрепостей?..
… Чудной атаман! Его облик напоминает чтеца… и анархиста. Он же и поэт, и драматург… и, разумеется, как каждый атаман, мечтатель и фантаст. На нем более чем скромная одежда советского пехотинца».
