Но знать, конечно, сумела задавить выступление «меньших». Новгородцы «яшася по число» (согласились на перепись), и тогда «почаша ездити окаяньнии по улицам, пишючи домы»
[455]
. Завершив перепись и собрав положенную дань, численники «отъехаша» из города. Следом за ними покинул боярскую республику и князь Александр. Вместо арестованного и отправленного во Владимир Василия наместником в Новгороде князь теперь оставлял другого своего сына, Дмитрия, еще подростка…
Итак, Господин Великий Новгород признал власть татаро-монгольских завоевателей. Причем, подчеркивает исследователь, в это же самое время —1257–1259 гг. — пришел конец даже чисто номинальной независимости от Орды и Юго-Западной Руси, т. е. Галицко-Волынского княжества
[456]
. Не соглашаясь на перепись населения и осуществив несколько удачных боевых операций против небольших татарских отрядов во главе с Куремсой (1254 г.), Даниил Галицкий столкнулся затем «с опытным тысячником Бурундаем, который легко разбил его»
[457]
. И, в отличие от Александра Невского, все же уберегшего твердыню Новгорода, князь Даниил Романович Галицкий должен был подчиниться требованиям татар. Так же, как обязан был он срыть укрепления
[458]
главных городов своей земли, населению которой еще не раз пришлось перенести всю страшную тяжесть вторжений кочевников. Увы, папа римский своему «возлюбленному сыну» —«славному королю Даниилу»
[459]
так и не помог…
Отныне, пишет историк, Александр Невский, уже невзирая на непонимание многих современников, стал яростно пресекать «любое выступление на Руси против татар, любое осуждение татарского ига, расценивая подобные проявления «патриотизма» как самое опасное нанесение удара по своей внешней политике». Еще более последовательно, чем его отец, Александр Невский стал подчеркивать «вассалитет Руси по отношению к ханам внешними личными знаками внимания». Он ежегодно лично отвозил в Орду русскую дань. Так же как отец, «Александр совершает многомесячные путешествия в Монголию… лично наблюдая организацию войска, хозяйства, административного управления империи Чингизидов. Эти наблюдения только укрепят Александра Невского в правильности взятой его отцом и им политической линии в отношении Орды. Ее, эту линию, он и завещает фактически новой московской династии, родоначальником которой становится. Это линия на беспрекословное, полное подчинение требованиям Орды и выполнение всех ее условий. Мотивировалась она тем, что татаро-монголы как противник сильны, бесчисленны, необозримы. Бороться с ними как регулярным военным путем, так и путем «наскоков» —т. е. народных восстаний, саботажа их требований и т. д. — совершенно бесперспективное дело. Необходимо не подвергать Русь опасности уничтожения, а сохранять силы всечасно и всемерно. Надо, чтобы на Русь и ее народ работало только время…»
[460]
.
Да, реально это выглядело как союз Александра с Ордой. И, опираясь на этот союз, а точнее, на то, что у него создался относительно спокойный тыл на Востоке, Александр решил не только остановить движение немцев-католиков на Русь, но и подорвать самую его возможность. Тем более что и общая военно-политическая обстановка в Прибалтике складывалась для этого очень благоприятная, упускать подобный момент было жаль.
13 июля 1260 г. в битве при озере Дурбе, близ Мемеля, войска Великого князя Литовского Миндовга нанесли соединенным силам Немецкого ордена тяжелейшее поражение. Достаточно сказать, что в ходе боя были убиты магистр Ливонского ордена Борхардт фон Горнхаузен, орденский маршал фон Боталь и шведский герцог Карл, приведший на помощь ордену датско-шведское войско. В битве также пали еще 150 титулованных рыцарей ордена, а 14 взяты в плен, и 8 из них принесены в жертву литовским языческим богам путем сожжения живыми
[461]
.
«Последствиями Дурбенского сражения были отложение курляндцев от католичества, восстание пруссов в Пруссии, отречение Миндовга от католичества
[462]
и королевского титула и вторичное вторжение литовских войск в Пруссию с полнейшим и беспрепятственным опустошением орденских владений»
[463]
. Конкретно, восстание пруссов и литовцев охватило все завоеванные орденом земли между Неманом и Вислой. Восставшие уничтожили целый ряд рыцарских гарнизонов, заняли почти все построенные орденом города и большинство замков, таких, как Бартенштейн, Крейцбург, Кенигсберг. Тевтонский орден и папа римский были вынуждены предпринять целый ряд новых мер для поддержания своей агрессии на востоке
[464]
.
