— Почему? Что со мной не так? — Тут он сменил тон: — Нет, я понимаю, во мне нет ничего особенного…
— О нет, вы не понимаете, — перебила его Сюзи.
— Вам просто надоело, что я все время околачиваюсь рядом, — скромно произнес Иниго. — Ирония в том, что околачиваюсь я только ради вас. Остальные уже наверняка это заметили. Вот и мисс Трант недавно говорила… Пока вы в труппе, Сюзи, я не могу уйти. Стоит вам найти другую, как через неделю и меня след простынет.
— Невысокого же вы мнения об остальных, — заметила она.
— Нет, остальные мне тоже очень нравятся, по крайней мере большинство. Я не буду горевать, расставшись с Джерри Джернингемом или Мейми Поттер, а вот к старичкам я привязался. Но в них-то я не влюблен!
— Выходит, вы влюблены в меня.
— Определенно.
— До сих пор?
— Стало только хуже. Ну, теперь вы все знаете. Если бы год назад кто-нибудь сказал мне, что я буду сам не свой из-за девушки, я бы захотел съездить этому человеку по зубам. Однако ж последнее время я сам не свой — и ничего не могу с этим поделать.
— Мне очень вас жаль, Иниго. Определенно.
— Скажите, я вам надоел? Вам тошно смотреть на мою физиономию? Или дело в другом?
— Ну… — с серьезным видом протянула Сюзи, — у меня последнее время тоже странное настроение. А вы ходите такой угрюмый и насупленный, совсем не тот весельчак, что раньше. Но дело даже не в этом. Вы… вы меня раздражаете!
— Почему? Что я такого делаю?
— Вы такой… ну, не знаю… беспомощный!
— Беспомощный?! — От удивления Иниго даже закричал.
— Да, именно.
— Пожалуй, вы правы! — С этими словами разгневанный молодой человек выпрямился, внезапно обхватил Сюзи за плечи, развернул ее к себе и крепко поцеловал в губы, не дав ей и слова вымолвить. Если есть небеса, созданные специально для безрассудных храбрецов, то Иниго провел несколько блаженных мгновений на одном из них. Затем его скинули обратно на землю, в кафе «Веселый голландец», и тут все его мужество точно испарилось. Бездыханный, он замер в ожидании чего-то страшного и неотвратимого, и хотя чудесное создание, сидевшее рядом с ним, на какое-то время стало для него центром Вселенной, он понятия не имел, что будет дальше. Он прямо чувствовал, как съеживается и усыхает.
Несколько секунд Сюзи глядела на него широко распахнутыми глазами, вскинув брови и тяжело дыша.
— Ну… — протянула она и вдруг расхохоталась.
К Иниго в мгновение ока вернулась напускная храбрость.
— Не ожидали? Вот такой я человек! — объявил он.
— Ну а я совсем не такая, — сказала Сюзи. — Особенно не по утрам и не в липовом голландском кафе. Поэтому больше так не делайте, пожалуйста, вот и все.
— Вам не понравилось?
— Мне даже дурно стало! — спокойно ответила Сюзи, повернув к Иниго наглое личико, все еще румяное и сияющее. — Нет, больше никогда! Кем вы себя возомнили? А теперь слушайте. — Она посерьезнела. — Называя вас беспомощным, я вовсе не это имела в виду. Я говорила о вашем отношении к работе.
— К работе?! — Иниго как будто впервые слышал это слово.
— Вот видите! Вы даже не понимаете, о чем я говорю. Вы просто беспомощный любитель, Иниго, и больше никто. Работа в разъездной труппе — на Сцене — для вас только игра. А для меня нет. Я профессионал. Я делаю это не для развлечения, молодой человек. Я не погулять из школы сбежала.
— Если вы решили, будто я вернусь в ту школу — или в любую другую… — начал было Иниго.
— Не важно. Мы говорим обо мне. Я намерена далеко пойти, и если успех не придет ко мне в ближайшее время, я лопну. А этот молодой Далвер на свадьбе…
Иниго застонал.
— Первым делом он сказал, что наслышан о моем таланте и приехал на меня взглянуть. Видите ли, он близко знаком с Джеком Роззи, а юный Роззи сейчас работает вместе с отцом, стариком Роззи — антрепренером синдиката «ПМХ».
— На помощь! — прокричал Иниго.
— Не паясничайте, пожалуйста. Так вот, я, конечно, поверила не всему, что он плел — Далвер, в смысле, — но это уже кое-что. Никогда не знаешь, где повезет. Вчера он хотя бы понял, что я не застряла в этой труппе навечно и готова идти дальше.
— Но что вы хотите от меня? Чтобы я пошел к юному Роззи и попросил его передать старику Роззи…
— Ах, замолчите! По-вашему, это пустяки, потому я на вас и сержусь. Все очень серьезно. Разумеется, вам незачем идти к Роззи, вы вообще не должны мне помогать. Я сама о себе позабочусь. Но если бы вы пошли и предприняли что-нибудь для себя — а вас запросто возьмут, с такими-то песнями! — я бы не стала возражать. Не могу смотреть, как вы упускаете шанс за шансом. Мне от этого тошно. Да, меня раздражает ваша бездеятельность. Это так… так беспомощно и по-любительски!
— Так вот оно что… — тихо проговорил Иниго.
— Да, именно, — упрямо ответила Сюзи.
В эту минуту в зал тихо вошел еще один посетитель — одинокие посетители всегда входят очень тихо. Потом появилось еще трое джентльменов, и шуму от них было, как от маленькой армии, — чего и следовало ожидать от трех джентльменов. Видимо, все четверо были беспомощными любителями, поскольку Сюзи смерила их презрительным взглядом. Иниго теребил карточку, которая лежала у него в кармане. Вид у него был по-прежнему слегка взволнованный, но на губах теперь поигрывала тень улыбки.
— Ну? Говорите. — Сюзи посмотрела на него без злобы, но и без каких-либо признаков восхищения.
— Да нет, я просто так… — робко выдавил Иниго.
Весьма пухлая нижняя губка Сюзи дернулась, недвусмысленно говоря: «Сейчас вы возмутительно беспомощны и совершенно не похожи на мужчину моей мечты». Сюзи стряхнула с юбки сигаретный пепел и поднялась.
— Мне пора.
Иниго пошел в свою комнату, гадая, удалось ему «расставить все точки над i» или нет. Конечно, сказано было много, однако лишь малая часть сказанного соответствовала его первоначальным планам. Если бы не одно «но», Иниго почувствовал бы себя раздавленным, убитым и ростом два фута. Этим «но» была карточка в его кармане. Иниго хотел показать ее Сюзи за кофе. Стоило ей раскаяться — и, возможно, чуть-чуть прослезиться, — как он отмахнулся бы от ее извинений и мигом вызволил ее из пучин самокритики, показав заветную карточку и объяснив, что с ней нужно делать. Миг этот, как мы с вами увидели, так и не наступил, и карточка осталась у Иниго в кармане. Она попала туда сегодня утром, за полчаса до того, как Иниго отправился на встречу с Сюзи. Некий молодой человек с деспотическим носом, черными кудрями, в ядовито-розовой рубашке и воротничке, ввалился утром к нему в комнату, чуть не наступая на пятки квартирной хозяйке, и назвался мистером Мильбрау, мидлэндским представителем фирмы «Фельдер и Хантерман».
— Вы, конечно же, знаете, кто это такие, — хихикнул гость.
