— Кое-что очень занятное всплывает в этих списках вкладчиков.
— Спасибо. — Кассиди взял списки, которые протягивал ему Гленн, сложил их пополам и сунул в нагрудный карман. — Займусь ими, как только смогу. Сейчас я должен быть у Краудера. — С этими словами Кассиди вошел в лифт.
Из лифта он, не замедляя шага, устремился к кабинету Краудера и мгновение спустя уже стоял у стола шефа.
— Ради всего святого, Тони, что может быть настолько важным, что не терпит отлагательств? Я допрашивал Клэр Лоран. Она защищает Ясмин, но чем больше я из нее вытягиваю, тем более очевидным для меня становится, что именно Ясмин и убила Уайлда.
— Вот об этом-то мы и хотели поговорить с тобой. Кассиди, вспомнив, что стажер упоминал о каком-то посетителе, проследил за взглядом Краудера. В противоположном углу в уютном кожаном кресле с самодовольным видом расположился Алистер Петри.
Кассиди никогда не испытывал к Петри симпатии — ни как к человеку, ни как к политику. Кассиди считал Петри чванливым занудой, который чужими заслугами и деньгами приобрел себе место в конгрессе. А поскольку Кассиди к тому же оторвали сейчас от важной работы, он не стал скрывать своего презрительного отношения к Петри.
— Привет, конгрессмен.
— Мистер Кассиди, — холодно ответил тот на столь фамильярное приветствие.
— Присаживайся, Кассиди, — сказал Краудер, резким жестом указывая ему на стул.
Нервы у Кассиди были на пределе. Что-то должно было произойти, если интуиция его не подводила. Тони Краудер избегал его прямого взгляда. Это уже было тревожным сигналом.
— Я позволю конгрессмену Петри самому объяснить, почему он попросил нас об этой встрече. — Тони неловко закашлялся. — Когда ты выслушаешь все, тебе станет понятно, насколько это важно и срочно. Итак, сэр?
Петри начал со следующего:
— Меня крайне удивили заголовки сегодняшних утренних газет, мистер Кассиди.
— Да, новости ошеломляющие. Только слепой мог не заметить идентичности пули, которой была убита Ясмин, и тех, что мы извлекли из тела Джексона Уайлда.
— Это ошибка.
— Ошибки нет.
— Тем не менее ваше расследование на предмет возможной связи между самоубийством Ясмин и убийством Джексона Уайлда следует прекратить. Немедленно.
Он произнес это с такой педантичностью и откровенной наглостью, что Кассиди захотелось расхохотаться. Взглянув на Тони Краудера, он, однако, не заметил и тени улыбки на лице шефа. Наоборот, оно хранило выражение суровое и непроницаемое.
— Что происходит, черт возьми? — Кассиди вновь перевел взгляд на Петри. — С какой стати вы указываете мне?
— Ясмин не убивала Джексона Уайлда.
— Откуда вам это известно?
— Она была со мной в ту ночь. До утра.
Воцарилось молчание. Кассиди опять посмотрел на Тони — его тяжелый пристальный взгляд словно требовал разъяснений. Окружной прокурор прокашлялся; он явно ощущал неловкость от происходящего. Краудер с горечью сознавал, что теряет уважение Кассиди. Ведь он в отцы годился этому Петри, а распинался перед таким ничтожеством, словно тот был наследным принцем.
— Сегодня утром ко мне пришел мистер Петри и добровольно признался, что у него… э-э… что они с Ясмин состояли в определенных отношениях.
— Ну и признание, — саркастически заметил Кассиди. — Мне об этом уже давно известно.
— Полагаю, тебе рассказала обо всем мисс Лоран, — сказал Краудер.
— Да.
— Тогда ты можешь представить, в какое неловкое положение поставит твое расследование конгрессмена Петри и его семью.
— Ему следовало об этом подумать самому, прежде чем шляться на сторону. Петри рассвирепел:
— Переполох, который вызовет ваше следствие, будет совершенно напрасным, мистер Кассиди, поскольку, как я уже сказал, Ясмин была со мной, то есть у нее алиби.
Кассиди посмотрел на него с упреком.
— И вы, по всей видимости, не испытываете никакого чувства вины за ее самоубийство? Она размазала свои мозги по вашим стенам, и все из-за того, что вы оказались ничтожным лгунишкой. И что же вас заставило так низко пасть? Чувства притупились? Или испугались предстоящих выборов? А может, побоялись, что белые избиратели неодобрительно отнесутся к вашей темнокожей любовнице?
— Кассиди! — Тони стукнул кулаком по столу. Кассиди резко встал со стула и обрушил свой гнев теперь уже на Краудера:
— Это первая реальная улика, которую мы обнаружили с начала следствия. Неужели ты и впрямь думаешь, что я откажусь от нее лишь потому, что она может вывести нас на любовную связь нашего выдающегося конгрессмена?
От беспечного равнодушия Петри не осталось и следа. Красный от злости и негодования, он тоже вскочил на ноги:
— Ясмин не была моей любовницей. Она была очень привязана ко мне, но эта страсть была односторонней. Я бы сказал, роковой для нее страстью.
— Лжете. У вас было взаимное чувство, пока вы не отвернулись от нее.
— Она была крайне навязчивой особой.
— Что за чушь.
— Она употребляла наркотики…
— Вскрытие, проведенное доктором Дюпюи, доказывает, что единственным лекарством, присутствовавшим в ее организме, был аспирин.
— Ясмин к тому же явно не была согласна с моей позицией по…
— О, готов спорить, что вы достигали согласия по всем позициям. Какую вы предпочитали? Сверху или снизу?
— Кассиди, я не потерплю этого! — взорвался Краудер, тоже вскакивая со своего кресла. — Я не позволю оскорблять в моем кабинете господина конгрессмена. Он пришел сюда с чистосердечным признанием, которое я склонен расценить как большое личное мужество.
— Я не могу поверить, Тони! — воскликнул Кассиди. — Ты что же, собираешься спрятать это под сукно, притворившись, что результатов баллистической экспертизы попросту не существует?
— Нам обоим хорошо известно, что эти результаты неубедительны. Кроме того, конгрессмен говорит разумные вещи. Выслушай его.
— Но почему. Тони? — Кассиди готов был взорваться от гнева.
— Он убедил меня, что у Ясмин не было мотива для убийства Уайлда.
Кассиди повернулся и уставился своим тяжелым взглядом на Петри.
— Что ж, вам слово. Валяйте.
Петри одернул полу пиджака и приосанился.
— Ясмин воспринимала Джексона Уайлда как шутку, — сказал он. — И, хотя тот и называл «Французский шелк» порноизданием, она всерьез не реагировала на это. Для нее он оставался комической фигурой. Вот и все. Она даже поддразнивала меня за то, что я принимал его как почетного гостя нашего города.
