Уличные фонари (а также многочисленные тропические звёзды и ярко-жёлтая крутобокая Луна), горели ярко и уверенно, хорошо освещая ночной городской ландшафт. Лёгкий морской бриз увлечённо и легкомысленно играл с обрывками цветного серпантина. Где-то в районе Городской ратуши задумчиво и равнодушно ухал полночный тропический филин, мол: — «Всё вокруг — суета и тлен, не заслуживающие пристального внимания…».
Возле входной двери в «La Golondrina blanka» расположились — компактной дружеской группкой — сеньор Кастильо, донья Розана и официант Хорхе.
— Сюрреализм голимый и неистребимый, — подойдя, поделился своими впечатлениями-ощущениями Максим. — Из знаменитой серии, мол: — «Бродячий цирк сгорел, всех лошадей — под шумок — украли, а трусливые клоуны, естественно, разбежались…». Кстати, машины и автобусы, не смотря на ночной карнавальный запрет, усиленно и увлечённо гудят, разъезжаясь от отелей и гостиниц. Это нервные и испуганные зарубежные туристы, наплевав на возможные денежные штрафы за ночную езду, торопятся: кто-то к железнодорожному вокзалу, но большинство, понятное дело, в аэропорт. Чтобы сдёрнуть отсюда по страшной силе. Мол, быстрота отступления — залог здоровья и долголетия…. Вот, я и говорю, мол, самый натуральный сюрреализм. Дали, Гоген и Моне, нервно покуривая, скромно отдыхают в сторонке…
— Философ доморощенный, — язвительно хмыкнул дон Мануэль. — Причём, философ, обожающий низкопробный казарменный юмор. Бывает, конечно…. Ну, где ты пропадал всё это время? Чем занимался?
— Э-э-э…
— Можешь, Путник, всё выкладывать. Без мутных недосказанностей и секретных экивоков. Дон Хорхе и донья Розана — персоны, безусловно, уважаемые, опытные, авторитетные и…, и облачённые высоким доверием. Самым-самым высоким. От них — в этом запутанном карнавальном деле — секретов нет.
— Нет, так нет, — беззаботно передёрнул плечами Макс. — Мне так даже проще. В том смысле, что комфортней…
Он коротко и сжато рассказал о случайно-выявленной «настоящей» ведьме и об её удавшемся бегстве, а после этого подытожил:
— Виноват, каюсь, упустил. Морда, неудачник, размазня, рохля и раззява. Отработаю и солёным потом смою позор. Можно, конечно, и кровью смыть. Если потребуется. Но не хотелось бы, честно говоря…
Мегре — совершенно неожиданно — ругаться, насмехаться и подначивать не стал, а, наоборот, даже скупо похвалил:
— Молодец, боец. Спасибо.
— За что? — опешил Максим.
— За то, что догадался воспользоваться «пацакским» индикатором. Причём, сугубо вовремя, и не обращая никакого внимания на царившую вокруг панику. Не каждый, окажись на твоём месте, сообразил бы. Хладнокровен, ничего не скажешь.
— Далеко — не каждый, — задумчиво щурясь, подтвердил официант Хорхе.
— Неожиданный поворот событий, — удивлённо качая головой, пробормотала донья Розана. — Для меня, по крайней мере…. Что же до этой сбежавшей «натуральной» ведьмы. Никуда она, голубушка залётная, от нас не денется. Обязательно — рано или поздно — отыщется. Диалектика…. Кстати, охламон белобрысый. А нет ли по данному поводу подходящей армейской поговорки?
— Есть, конечно же, — улыбнулся Макс. — Как не быть? Армейская мудрость, она, воистину, безгранична и охватывает практически все жизненные ситуации. Все, без единого исключения…. Значится так. Каждая вяленая вобла — в конечном итоге — обязательно дождётся своего бокала с пенным пивом…. Как вам, уважаемые разумные гуманоиды, такая нехитрая философская сентенция? Устраивает? Вот, и ладушки. Искренне рад…. Информацию про «настоящую» ведьму оставляем при себе и ни с кем ею не делимся? Я почему-то так и думал…. Кстати, а что, собственно, случилось-произошло в благословенном и беззаботном Сан-Анхелино? Почему это, вдруг, жителей и приезжих туристов охватила такая конкретная паника, что они друг друга чуть не передавили до смерти, а сейчас — массово и в срочном порядке — сматываются из города?
— Скоро всё узнаем, — пообещал Мегре. — Местное начальство уже готовится выехать к «La Golondrina blanka». Зачем, интересуешься, готовится выехать? Для того, конечно, Путник, чтобы привлечь нас с тобой к расследованию недавнего досадного происшествия. Так что, мил-дружок, готовься, так сказать, в моральном и интеллектуальном плане…. Кстати, а что у нас творится с эфиром? Просвети, пожалуйста.
Максим достал из кармана пятнистых штанов чёрный брусок коротковолновой трофейной рации и, выдвинув из корпуса короткую телескопическую антенну, произвёл необходимую настройку.
После десяти-двенадцати секунд монотонного треска-писка из рации зазвучали приглушённые и обрывочные мужские голоса, заинтересованно переговаривающиеся между собой на американском диалекте английского языка:
— Огромный волк? Ерунда…
— Огромный, клянусь. С окровавленными клыками…
— Бред…
— Сам дурак. А ещё там баба была…
— Какая баба? Красивая?
— Огромная. С дерево ростом. Натуральная великанша. Так громко кричала, что у многих в ушах барабанные перепонки лопнули…
— Врёшь…
— Сам врёшь…
— А что шеф говорит?
— Велел всем забыть — и про волка, и про бабу. Мол, ничего не было. Ни-че-го. Привиделось. Морок. Приказал искать высокую ведьму…
— Ищем, высунув языки — от усердия искреннего — на сторону…
— Эй, болтуны! — вмешался третий голос, в котором отчётливо прослеживались стальные начальственные нотки. — Прекращайте засорять эфир. Объявляется полчаса полной тишины. Головы оторву…. Всем всё ясно? Молодцы…. Тогда — Роджер…
Через час с маленькой кепкой — уже в лёгкой и тягучей предрассветной дымке — к таверне, действительно, подъехал целый автомобильный кортеж, состоявший из угольно-чёрного «Мерседеса» последней модели, белоснежного южнокорейского микроавтобуса и старенького пятнистого армейского джипа, в котором расположилось с пяток бравых смуглолицых автоматчиков.
Машины остановились. Уличные фонари — один за другим — начали медленно и печально гаснуть. Тропические звёзды побледнели и пропали. Луна стыдливо спряталась в пухлых кучевых облаках, заходящих с запада. На газонной траве и разлапистых пальмовых листьях повисли крохотные капельки росы.
Из «Мерседеса», синхронно хлопнув дверками, выбрались двое: высокий тощий шут (правда, уже без своего смешного колпака с крохотными колокольчиками-бубенчиками), и кряжистый широкоплечий военный — с позолоченными погонами и солидными орденскими планками на нарядном светло-зелёном кителе.
— Доброй всем ночи, господа и дамы, — вежливо поздоровался Джон Смит-Осборн Второй. — Вернее, доброго и ясного рассвета, который уже на подходе…. Рекомендую вам Начальника здешнего военного гарнизона, а также — по совместительству и устоявшейся традиции — Начальника городского полицейского Управления…
— Comandante Хуан Сальвадор, — на краткий миг вскинув к солидной фуражке, разместившейся на его круглой голове, правую ладонь с двумя вытянутыми пальцами, представился усатый человек в мундире. — Сеньор Кастильо. Сеньор Соколофф. Много наслышан о вас и искренне рад нашему знакомству…. А что здесь делают ресторанные штатские? А?
