За последние несколько лет бывший полевой командир раз за разом доказывал верность делу распространения образования на своей родине. Он доставлял строительные материалы на площадки в Вахане, помог спасти одного из учителей и его семью во время несчастного случая на вышедшей из берегов реке. Но Вохид Хан был человеком немногословным, и до того дня мне не приходилось видеть, чтобы он публично говорил о своих чувствах.
«Народ моей страны пережил страшную войну, длившуюся три десятилетия, – начал он свою речь на дари. – Как вы знаете, многие наши братья погибли среди этих скал и похоронены на склонах этих холмов. Мы отчаянно защищали свою свободу и заплатили дорогую цену за победу». Вохид Хан посмотрел на окрестные вершины и горные хребты.
«Мой земляк, умудренный опытом человек, как-то сказал, что эти горы видели столько страданий и убийств, что каждый камень может символизировать жизнь одного моджахеда, сложившего голову в борьбе с советской армией и талибами.
Но теперь, когда война закончена, пора начинать созидать новую, мирную жизнь. И первое, что надо сделать, как сказал тот мудрец, – взять эти камни и построить из них школы».
Он снова сделал паузу, а затем продолжал:
«Я много лет провел в боях, но теперь считаю, что главная задача воина – это борьба с неграмотностью, – сказал Вохид Хан. – Я очень рад и горд тем, что мне представилась возможность участвовать в ней».
* * *
Когда официальная часть мероприятия закончилась, адмирал Муллен около часа в неформальной обстановке общался со школьницами. Перед тем как он и многочисленные сопровождающие снова сели в вертолеты, Майк подошел попрощаться и пожать руки сотрудникам ИЦА. Затем вся деревня отправилась праздновать радостное событие и уселась за уставленные национальными блюдами столы, а тем временем Вакил, Сарфраз, Вохид Хан и я отправились обратно в Кабул.
Мы ненадолго остановились у мавзолея Ахмад Шаха Масуда, а также пару раз притормозили, когда Вохид Хан, большой любитель свежих фруктов, покупал яблоки, вишни и ягоды тутового дерева. Мы ехали на юг по долине Шомали, объедаясь всеми этими дарами афганской земли. Наши руки и губы были перепачканы их сладким и липким соком. И тут Сарфраз просто забросал Вакила комплиментами.
«У тебя больше школ здесь, чем у нас во всем Вахане! – кричал он. – Ты добился потрясающих успехов!»
Пуштун скромно возразил: «Я тут ни при чем. Это все происходит по воле Аллаха».
Когда мы добрались до столицы, Вакил отправился встретить очередную делегацию старейшин из удаленной провинции, которые приехали, чтобы поговорить о возможности строительства в их селении школы для девочек. А мы с Сарфразом принялись планировать путешествие в Бозаи-Гумбаз, где нас ждал такой дорогой нашему сердцу, но все еще незавершенный проект.
Глава 16
Точка возврата
…спускаясь с Памира, где заблудившиеся верблюды перекликаются сквозь облака.
Андре Мальро. «Орешники Альтенбурга»
Осенью 2008 года, когда я поспешил из центральной части Ваханского коридора на запад, чтобы побыстрее добраться в Исламабад и выпить чаю с президентом Мушаррафом, Сарфраз неторопливо верхом на лошади добрался до самой восточной окраины Вахана и приехал в Бозаи-Гумбаз. Там он обнаружил, что нанятая им для подготовки к строительству бригада многое успела сделать. Каменщики взрывали крупные куски породы, чтобы получить более мелкие блоки. Их обрабатывали зубилом и молотом, придавая им более или менее правильную форму. Из этого материала впоследствии будут сложены стены школы. Сарфраз смотрел на гору красивых продолговатых камней, сложенных на ярко-зеленом лугу рядом с гладким, как зеркало, озером, где планировалось возводить здание, и думал о многочисленных практических проблемах, которые нам еще предстоит разрешить для реализации этого проекта.
Конечно, ИЦА не впервые сталкивался с логистическими сложностями. За долгие годы работы мы научились решать даже самые трудные задачи. Например, чтобы построить первую школу в Корфе, в 1996 году пришлось сначала навести мост через реку Бралду, чтобы по нему потом доставить в деревню строительные материалы. А для моста понадобились пять специальных металлических тросов длиной почти сто метров каждый, намотанных на огромные деревянные катушки. Все это невозможно было доставить к берегу реки иначе, как пешком. В результате катушки тащили на себе два десятка местных жителей. А во время строительства сейсмостойкой школы в Азад Кашмире, когда оползни перекрыли подъезд к площадке, Сарфразу пришлось выстроить цепочку из более чем двухсот мужчин, передававших друг другу мешки с цементом. Да, у нас уже имелся опыт, но даже с его учетом задачи, с которыми мы столкнулись у киргизов, были из ряд вон выходящими.
Вокруг Бозаи-Губаза было достаточно камня для строительства фундамента и стен, но на многие километры вокруг не имелось никаких рынков и складов, где можно было бы закупить цемент, бетон, стекло, гвозди, оцинкованное железо для крыши, краску. К тому же на Памире практически не было деревьев. Поэтому все, кроме камня, необходимо было везти издалека.
Теоретически все это можно было приобрести в Файзабаде или Бахараке. А потом, несмотря на обычные препятствия – плохие дороги, оползни, наводнения и поломки транспорта, – все же доставить материалы на грузовике до Сархада. Но как двигаться дальше по бездорожью?
От находящегося в середине Вахана Сархада, где кончаются проезжие дороги, до поселений киргизов было еще три дня пути верхом. Тропа пролегала вплотную к скалам, была крайне ненадежной и постоянно осыпалась под копытами животных. На участке в более чем в 50 километров она то круто поднимается вверх, то резко спускается вниз. Длина пути составляет 6000 метров. Это расстояние в два раза больше, чем путь от базового лагеря до вершины Эвереста. И, что немаловажно, все эти спуски и подъемы приходится осуществлять на высоте 3000–4000 метров: там недостаточно кислорода, а потому нельзя использовать обычных вьючных животных, ослов и мулов, чтобы перевезти грузы. И, наконец, на пути нужно еще переправиться через бурную реку.
В общем, для доставки материалов из Сархада необходимо было сформировать караван из как минимум сотни яков или двугорбых верблюдов – бактрианов. Но и животных трудно было нанять: их просто не было в таком количестве. По тем же причинам невозможно было пригнать яков из долины Чарпурсон через Иршадский перевал. С другой стороны, можно было бы попробовать закупить все необходимое в западном Китае и оттуда привезти на восток Вахана. По крайней мере, там дорога пролегала через не столь пересеченную местность. Но китайско-афганская граница была наглухо закрыта уже в течение более чем шестидесяти лет. Из-за того, что среди мусульманского населения пограничной провинции Синьцзян последнее время нередко случались волнения, китайские чиновники вряд ли согласились бы предоставить нам «дипломатический коридор».
Сарфраз стоял у груды булыжников и чесал в затылке, снова и снова задавая себе вопрос: как построить школу на «Крыше мира» при условии, что невозможно привезти сюда материалы?
