— Я просил лишь поправить. Хочешь, чтобы я обрился, как скинхед?
— Это излишне. Но я хочу нормальную стрижку. Так что ступай и постригись как следует. Коротко на висках и затылке. Вот еще что: пиджак на локтях протерся, поэтому наденешь свой нарядный костюм.
— Ты впрямь думаешь, что светло-серый в розовую полоску костюм сразит сэра Моржа и леди Эклер?
— Сэр Джордж и леди Кларисса Гэдсли, господи ты боже мой!
— Ах, сэр Джордж! Который, видимо, носит костюмы от-кутюр.
— От кого?
— От-кутюр, Ева, означает «высокая мода» — дорогие костюмы от лучших портных. Сэр Гад и леди Эклер откажут мне в доме, если я заявлюсь к ним в наряде в веселенькую розовую полоску. Именно в веселенькую розовую!
— Ты что, выпил? — подозрительно сощурилась Ева. — То-то уж больно долго стригся! А ну-ка, дыхни!
— Что?! Ты уймешься или нет? Сначала подписываешь меня на сволочную работу — извольте обучить высокородного кретина азбучным истинам! А теперь еще выбираешь мне стрижку? С меня хватит! Стригусь, как мне нравится, поняла?
На этой звенящей ноте Уилт хлопнул дверью и, оседлав велосипед, опять покатил в парикмахерскую.
— Говорит, слишком много оставили, — объяснил он свое появление. — На висках и затылке сделайте покороче.
— Жена? — сочувственно спросил парикмахер.
Уилт кивнул.
— Хорошо еще, не требует «матросский ежик», — вздохнул мастер.
— Сказала, я не должен выглядеть футболистом, — поежился Уилт. — И все ради встречи с какой-то дамой. Словно иду на прием к королеве.
— С Бобом Гелдофом
[4]
вас определенно не спутают.
— Уже слава богу.
— С клиентами вроде него мое ремесло накрылось бы, — усмехнулся парикмахер, машинкой прореживая Уилтовы виски. — Хватит или ей будет мало?
— Ей всегда мало, однако на этом остановимся.
Обмахнув состриженные волоски, мастер развязал простыню. Генри выбрался из кресла и критически изучил себя в зеркале.
Тут в дверях возникла Ева. Уилт плюхнулся обратно в кресло, парикмахер молниеносно обмотал его простыней и стал обрабатывать затылок, стараясь не встретиться взглядом с клиентом или мегерой, застывшей на входе.
Ева осталась довольна, лишь когда муж достиг максимального сходства с остриженным на лето бараном. С велосипедом в поводу Уилт угрюмо тащился за сияющей супругой и дома тотчас залег на диван, не дожидаясь какого-нибудь нового ущерба своей персоне.
Утром Ева, стараясь сгладить вчерашний конфликт и заодно перед важной встречей привести супруга в доброе расположение духа, подала ему завтрак в постель. Возможно, план этот увенчался бы успехом, если б она не спрятала всю Уилтову одежду, кроме злосчастного костюма. В гостиную Генри сошел в весьма скверном настроении.
— Выглядишь замечательно! — воскликнула Ева.
— Ну смотри, дура ты набитая, если при виде меня эта баба завизжит и кинется бежать, — пробурчал Уилт. — Во сколько встреча с их благородием?
Из тактических соображений Ева не расслышала оскорбление.
— Вполне успеем выпить по чашке чая в кафе, — взглянув на часы, сказала она. — Раньше половины первого нас не ждут.
По настоянию Евы на рандеву поехали не в машине, а на велосипедах. Полчаса провели в кафе, затем направились в отель. В дурацком костюме Уилт себя чувствовал записным шутом.
— Леди Кларисса в фойе, — известил администратор.
С мужнина лацкана Ева смахнула невидимую соринку:
— Если спросит, что тебе заказать, скажешь — херес.
— Я не люблю херес! — вспылил Уилт. — Что она-то пьет?
— Нечто под названием сухой мартини.
— Вот его и закажу. Он придаст необходимую уверенность человеку, которого обкорнали под ноль и вырядили фарцовщиком.
— Хорошо, пей мартини, но только один бокал. Коктейль очень крепкий, в нем много джина. Еще не хватало, чтоб ты надрался. И разговаривай культурно!
Уилт мрачно проследовал в фойе, где его ждал сюрприз: вместо чопорной старухи он увидел отменно одетую и весьма привлекательную даму, которая явно была подшофе, хотя держалась великолепно.
— О, дорогуша миссис Уилт! — приветствовала она Еву. — А вы, наверное, ее мозговитый муж Генри? Ах, дорогой мой, какой у вас веселенький костюмчик!
Дама ободряюще улыбнулась, а Уилт, к своему немалому удивлению, услышал собственные заверения в том, что польщен этой встречей.
— Знаю, миссис Уилт пьет херес, а вы… — Леди Кларисса оставила вопрос открытым.
Уилт ни секунды не колебался.
— Пожалуй, надо вас поддержать. Вроде как сухой мартини? — промурлыкал он, кивнув на фужер.
Леди Кларисса подала знак официанту, который мгновенно к ней подскочил. Видимо, здесь она была почитаемой пьяницей.
— Сладкий херес для миссис Уилт… Думаю, он вам больше понравится, милочка… А нам с Генри сухой мартини, только не усердствуйте с вермутом.
Ева слегка надулась: почему это ее величают «миссис Уилт», а мужа — по имени? И еще ей категорически не нравилось лицо Уилта, который выглядел точно кот, сожравший полдюжины канареек.
— Так вот, насчет моего сына. Он не тупой, просто неуч, — поведала леди Кларисса. — Историю считает старомодной. Я говорила, что иначе и быть не может, поскольку она связана с прошлым, но его не переубедишь. От мужа толку мало. Мальчик ему не родной сын, и он его дразнит, называя «Эдди»…
— Если сэр Джордж ему не отец… — перебила Ева, но, к великому огорчению Уилта, осеклась. Казалось, вот-вот прозвучит вопрос о незаконнорожденном ребенке.
— Мой первый муж погиб в автокатастрофе.
— Какой ужас! Мои соболезнования.
— Не могу сказать, что я сильно переживаю, хотя вроде бы должна. Он был ужасный зануда. Однако я дернула вас не для разговоров о нем.
— Вы сказали, Эдвард не любит историю, — напомнил Уилт. — А как у него с другими предметами?
— В позапрошлом году он не сдал английский. Видимо, считает его тоже устаревшим. Но по-моему, причина в ином. Эдвард заваливает экзамены в пику отчиму. Видите ли, Джордж полагает, что прошлое гораздо важнее настоящего. К тому же он и сам преклонных лет, хотя моложе дяди Гарольда. Однако столь же скверного нрава.
Поразмыслив над ее монологом, Уилт нашел его совершенно бессвязным. Видимо, дамочка была пьянее, чем выглядела. Генри переглянулся с женой, и та поспешно внедрилась в беседу:
— Вам удалось устроить дядюшку в приют?
