Она вскочила:
— А что?
— Беги! Спасай моего сына и свою любимицу бабу Раю! И охрану
опять не забудь, на кой фиг этим лбам деньги платишь, если все делаешь за них
сама?
— Да, точно, надо бежать.
Тамарка засуетилась, зачем-то полезла в сейф, отслюнявила
наличность, сунула в карман своего ужасного пиджака, озабоченно сказала:
— Ты, Мама, здесь оставайся, я ребенка и бабу Раю сюда
привезу, а потом решать будем куда вас спрятать.
Я схватилась за сердце; Тамарка крикнула секретарше:
— Корвалол.
Дрессированная секретарша тут же внесла на подносе целую
коллекцию лекарств — сплошная панацея: как цену узнаешь, так сразу болезнь как
рукой снимет. Вот кто буржуям наживаться дает — моя Тамарка. Мне сразу стало
жалко подругу: как ей нелегко приходится с этим ее бизнесом, на одних лекарствах,
бедняжка, живет. То ли дело я…
Хотя, и мне уже нелегко.
— Все, Мама, ты тут умирай потихоньку, а я бегу, — закричала
Тамарка и побежала.
Я проглотила отвратительно-горькие капли и завопила ей
вслед:
— Охрану свою опять не забудь!
— О, хорошо, что напомнила, — обрадовалась затурканная
Тамарка.
Я посмотрела на застывшую с подносом секретаршу и сказала:
— Ну, что стоишь? Проконтролируй иди, не дай бог выскочит
без охраны эта чума.
Секретарша, балансируя своим подносом, убежала, и я осталась
в кабинете одна. Каких только дум не передумала.
«А что это я тут сижу, — вдруг подумала я. — Нервничаю,
гадаю, мозги ставлю дыбом, когда стоит лишь домой позвонить и сразу узнаю: уже
явился Санька с бабой Раей или еще нет.»
И я позвонила. Трубку сняла баба Рая.
— Ихто ета? — настороженно спросила она.
Я вздохнула с облегчением — раз жива баба Рая, значит не
тронул их «братан».
— Баба Рая, сейчас Тамарка к тебе приедет, — сообщила я.
Вспомнив, что в доме был обыск, оставивший некоторый
беспорядок, я тут же хотела успокоить бабу Раю, но больше и слова молвить не
успела. Баба Рая завыла страшным голосом.
— Ах, да что жа ж это деется?! — исступленно вопрошала она.
Душа моя сразу метнулась в пятки.
— Что? Что у вас деется? — не узнавая своего голоса,
завопила я.
— Саньку маво украли!
«Саньку маво украли! Саньку маво украли!»
«Почему ее? Не ее Саньку украли, а моего,» — ревниво
подумала я, плохо воспринимая реальность.
И вдруг весть о том, что украли моего сына, до сознания
дошла и как громом меня поразила. Захотелось вскочить и бежать сразу во всех
направлениях, но оторваться от кресла не было сил. К тому же я почему-то
оглохла. Шум в ушах и больше ничего.
Как же — ничего? А пятна? Перед глазами пятна, темные и
размытые. И провал.
Очнулась я все в том же Тамаркином кресле. Очнулась от
телефонного звонка — телефон истерично надсаживался. В кабинет заглянула
секретарша:
— Софья Адамовна, возьмите трубку. Тамара Семеновна вам
звонит.
Я ничего не могла понять, как это Тома звонит мне, когда я
сижу в ее кабинете?
Сомнамбулически взяла трубку и услышала истеричный голос
Тамарки:
— Мама, ты только не волнуйся, выпей корвалола и не
волнуйся! Мы ребенка найдем! Никуда этот «братан» не денется от нас! У меня уже
есть его приметы: и баба Рая видела его и соседи! Главное, Мама, возьми себя в
руки и не волнуйся! И из кабинета моего не выходи!
— Что случилось, Тома? О чем ты? — удивилась я и в этот миг
память сыграла со мной злую шутку: взяла и вернула сразу все то, что на время
отобрала.
Лишь чудом я в сознании осталась.
— Тома, — залепетала я. — Как? За что? Почему? Зачем его
украли?
— Мама, не волнуйся, ерунда, — неумело демонстрируя
оптимизм, заявила Тамарка. — Тут и делов-то часа на два. Я уже всех, кого
могла, информацией зарядила, остается ждать. «Братан» тот левый какой-то, думаю
ребенка к вечеру сам и вернет. Попугать тебя просто хочет. Ребенку такой лох
вреда не нанесет. Да он и один был. Как придурок подскочил к бабе Рае, схватил
Саньку и в лифт. Так с ребенком и скрылся. Похититель, е-мое!
Сквозь Тамаркин голос прорывался вой бабы Раи. «Представляю,
что дома творится, — подумала я, тупо глядя на лежащий на столе органайзер. — И
не знает Тамарка где Саньку искать, и врет все, сама от ужаса зашлась, а меня
успокаивает.»
— «Братан» не сказал бабе Рае, чего он хочет? — жутко
вибрирующим голосом спросила я.
Услышав эту нервную вибрацию, Тамарка, похоже, окончательно
запаниковала.
— Мама, ты, слышу, уже не в себе! — закричала она. — Сейчас
же возьми себя в руки! Мама! Возьми себя в руки! Кстати, как твое сердце?
— Тома, не до сердца сейчас мне, — взвизгнула я. — Скажи,
выдвигал этот чертов «братан» какие-нибудь требования?
— Мама, никаких. Просто схватил Саньку и бежать. Баба Рая
даже не сразу поняла, что происходит. Когда я приехала, она сидела на полу и
страшно выла. Она воет и сейчас.
— Он ничего ей не сделал?
— «Братан» и пальцем ее не тронул. Говорю же, схватил Саньку
и потащил в лифт, пока баба Рая глазами хлопала. Да и какое сопротивление она
могла ему оказать?
— Что?! Тогда ты плохо знаешь бабу Раю! Она кому хочешь
сопротивление оказать может.
— Все внезапно произошло.
— Тома, — залепетала я, — Тома, надо что-то делать, надо
Саньку искать.
— Уже ищу, — заверила Тамарка. — Ты, Мама, умоляю, ничего не
предпринимай. Сиди в кабинете и жди меня. Кстати, тут проблема: баба Рая не
хочет квартиру бросать.
В трубку ворвался голос бабы Раи.
— Никуда не пойду! — завопила она. — Умирать буду здеся, и
пущай эта макитра от мени отстанеть!
«В моей квартире решила умирать,» — без всякого смысла
отметила я и зарыдала.
— Мама, Мама, — затараторила Тамарка. — Мама, не плачь!
Ерунда, Мама! Прорвемся! Не в такие атаки ходили!
Я уже не слушала ее. Я бросила трубку, я ей не верила.
И вдруг меня осенило: «Вот когда к Гургенову обращаться
пора. И не стоит ждать, когда до этого додумается Тамарка.»
Без труда я нашла в бумагах Тамарки несколько номеров
телефонов Гургенова, выбрала сотовый и тут же позвонила. Мне ответил сам
Гургенов.
