Я еще раз поднесла ладонь ко лбу, опустила ее на грудь и тут
же вернула ко лбу — в общем, все так, как учил американец, замечу, к немалому
изумлению кудрявого, который просто остолбенел и спросил:
— Вам кого?
— Извините, ошиблась квартирой, — спохватилась я и
попятилась к лифту.
В этот миг из глубины комнат послышался голос: «Ну все, я
готов, можно отправляться.» Из-за спины кудрявого выступил симпатичный мужчина
в элегантной шляпе и строгом элегантном пальто. Я растерялась. А это кто такой?
И что мне делать?
Я решила повторить процедуру: приложила ладонь ко лбу,
перенесла ее на грудь и тут же вернула обратно. На мужчину в шляпе это
подействовало ошеломляюще. Он открыл рот и задумался.
— Мне нужно с вами поговорить, — не тратя попусту времени,
заявила я.
Мужчина в шляпе нервно глянул на кудрявого, сказал:
«Дружище, подожди в машине, я скоро освобожусь,» — и пригласил меня войти в
квартиру.
«Ага, — подумала я, — значит это он друг моего американца.»
Как только за кудрявым закрылась дверь, мужчина в шляпе
лихорадочно схватил меня за руку и закричал:
— У нас мало времени! Быстро говорите: где он?
— Вашего друга пытались утопить, — возмутилась я. — Почему
вы его не встретили?
— В том-то и дело, что я встречал его, — рассердился мужчина
в шляпе. — Но он пропал. Где он? Уже несколько дней ищу его! Где он? Где он? —
и с этим вопросом друг американца начал меня тормошить.
— Сама хотела бы знать, — заорала я, с трудом из его рук
вырываясь. — Уже приходила к вам, но вас не было, а он ждал в машине.
Мужчина схватился за шляпу, видимо желая схватиться за голову.
— Кошмар! — в отчаянии закричал он. — Кошмар! Вы знаете где
его искать?
— Понятия не имею. Мы расстались час назад, может чуть
больше. Вы сами виноваты. Если вызвали друга, так надо было его встречать.
— Не читайте мне морали, — рассердился мужчина. — Кто вы
ему?
— Посторонняя, — покривила я душой.
Не признаваться же незнакомому человеку в каких мы с
американцем отношениях.
Мужчина в шляпе, похоже, был очень расстроен.
— Где его искать? Где его искать? — беспомощно приговаривал
он.
— Не знаю, не знаю, — в ответ лепетала я.
Вдруг он схватил меня за руку и исступленно воскликнул:
— Понимаете, я должен его найти! Этот человек мне очень
дорог! Я должен его найти! Должен его найти!
— Он тоже так считает, — заметила я.
Мужчина бросил предаваться отчаянию и посмотрел на меня, как
на предмет ничтожный и впервые увиденный.
— Вы поможете мне? — деловито поинтересовался он.
Я ответила:
— Постараюсь, но в возможностях сильно ограничена? Сама
потеряла его.
Мужчина нервно глянул на часы.
— Как жаль, я спешу. Меня ждут, — сказал он.
— Это я поняла.
— Могу я рассчитывать на вашу помощь? — уже с любезными
интонациями повторил он.
Я приуныла, но все же заверила, что может.
— Тогда помогите мне, — скороговоркой попросил мужчина. —
Если увидите моего друга вновь, скажите ему, что он в опасности. Скажите, что я
с ума схожу, что ищу его, что хочу ему помочь. Все! Все сделаю для него! Так
ему и скажите!
С этими словами мужчина вытолкал меня из квартиры, захлопнул
дверь, залетел в лифт и был таков. Я же, как оплеванная, осталась стоять на
лестничной площадке — без информации и без лифта. Признаться, наглостью его я
сражена была.
«Он — на лифте, а мне что же, пешком спускаться по
ступеням?» — растерянно думала я.
* * *
Теперь мне не терпелось позвонить Доферти. Вернувшись в
Тамаркин офис, я сразу побежала в ее кабинет. По дороге вспомнила, что
американец ведь как-то раздобыл мой адрес, который «братаны» узнали благодаря
документам из забытой на мосту сумочки. «Братаны» — из моих документов,
следовательно американец — от «братанов». Больше ему разжиться такой
информацией было негде.
С этой мыслью я набрала телефон Доферти и, услышав мужской
голос, воскликнула:
— Мэй ай спик ту мистер Доферти?
— Мистер Доферти у телефона, — услышала я в ответ на
приличном русском и пригорюнилась.
И подумала: «Пора бы освежить свой английский. Видимо,
совсем ни к черту произношение, раз мистер Доферти на русский перешел.»
— Слушаю вас, — любезно сказал он. — Говорите.
И я оцепенела. Что говорить? Даже не знаю с чего начать. О,
боже, дай мне сил!
Видимо Господь сжалился надо мной и сил дал, иначе с чем бы
я повела беседу.
— Мистер Доферти, — воскликнула я. — У меня тут возникла
небольшая проблема…
Я замялась, соображая как бы проблему понятней изложить, но,
видимо, мистер Доферти не располагал лишним временем, потому что поспешно
спросил:
— Какая проблема?
— Пропал ребенок, — ответила я, решив зрить прямо в корень.
Мистер Доферти спросил чей ребенок, я сказала что мой, он
ахнул и бросился выражать свои соболезнования, немного недоумевая, почему я
считаю эту проблему небольшой. Соболезновал он искренне и довольно длинно, а
когда выразился весь, то спросил:
— А почему вы обращаетесь с это проблемой ко мне? Вы
американская гражданка?
— Нет, что вы, мне бы и в голову такое не пришло! —
ужаснулась я в порыве патриотизма. — Слава богу, я русская гражданка, чего и
вам желаю.
К моему пожеланию Доферти отнесся равнодушно, точнее вообще
проигнорировал его.
— Так в чем проблема? — с раздраженным недоумением
поинтересовался он.
— Я же вам сказала, — начала я, собираясь изложить суть с
самого начала, но мистер Доферти не обладал достаточным для этого терпением.
— Уже все понял, — оборвал меня он, — но почему вы мне
звоните?
— Ах, ну потому, что вы друг моего очень доброго знакомого.
Здесь я не лгала, человек, который спас меня дважды имел
право на такое звание.
— Как зовут вашего доброго знакомого? — спросил Доферти, и я
зашла в тупик.
Я отчаянно мычала и экала, совсем как наши модные
телерепортеры, но мистер Доферти, в отличие от телезрителей, мычания и экания
мне не простил. Более того, он бросил трубку, предварительно попросив позвонить
после того, как я вспомню имя его друга.
