Обойдя стоящий в углу стол, эльф не без труда поднял тяжелую крышку в полу, подпер ее кинжалом и кивнул спутнику на уходящую вглубь веревочную лестницу.
Этьен еще не успел спуститься, как наверху послышался звук глухого удара и крышка захлопнулась. Только благодаря невероятно обострившемуся после «смерти» зрению, граф сумел различить фигуру эльфа, повисшую под потолком.
– Не задерживайся, – тихо бросил вор.
Упрашивать не потребовалось – через минуту дворянин стоял на полу узкого коридора, освещенного тусклыми чадящими факелами. Эльф спустился за несколько секунд, бесшумно спрыгнув на пол с высоты около двух человеческих ростов.
– Все, этот люк они не заметят.
– Почему ушли только мы и еще двое? – спросил Этьен.
Он не рассчитывал, что ему ответят, но любопытство взяло верх.
Зеленые глаза ожгли его недобрым взглядом, но потом эльф все же нехотя сказал:
– Ушли те, для кого встреча с церковниками означает смертный приговор. Колдун, нелюди и ты.
– С чего ты взял, что я…
– Я видел тебя на площади. Четыре дня назад. Когда ты сорвал инквизиторам показательную казнь «ведьмы и распутницы», перебив их, как кутят. Я тебя видел и запомнил.
– Но ведь…
– Что с того, что ты сбрил бороду и усы, подстриг волосы и переоделся, потолстев при этом раза в полтора? – Зеленые глаза откровенно смеялись. – Я профессионал. Я запоминаю то, что почти невозможно изменить – форму носа, естественный изгиб губ, расстояние от скулы до скулы… Кроме того, твои глаза ни с чем не спутать – ты единственный черноглазый человек, которого я знаю.
Этьен отступил на шаг, незаметно перенося руку на рукоять кинжала, спрятанного под курткой. Эльф был слишком разговорчив для вора.
– Не стоит, – серьезно проговорил тот, отследив движение графа. – Я тебе не враг, и мы в одной лодке. Мне нужны деньги, тебе – убежище. А после того, что ты устроил тогда на площади, я не рискну просто перерезать тебе горло и бросить труп здесь. Кстати, можешь называть меня Лениар.
Помедлив мгновение, Этьен назвал свое имя. Эльф посмотрел на него с удивлением.
– Надо же, не врешь… Ладно, меня зовут Иль.
Дворянин усмехнулся, пряча за этой усмешкой собственную растерянность. Он не понимал логику своего собеседника. Для чего он назвал свое настоящее имя, почему сразу признался, что знает, с кем имеет дело?
– Ладно, идем. – Иль развернулся, спокойно подставляя спутнику спину, и бесшумно зашагал по неровным плитам, выстилавшим подземный ход. Этьену ничего не оставалось кроме как последовать за ним.
Идти пришлось долго. За все это время Иль даже ни разу не обернулся – чуткий эльфийский слух легко улавливал шум шагов человека за спиной.
Где-то через стан после того, как они отошли от трактира, эльф остановился, провел пальцами по стене и потянул скрытый рычаг. Этьен едва успел отскочить, когда с потолка чуть ли не ему на голову упала веревочная лестница.
Иль так сокрушенно вздохнул, что если у графа до того еще были сомнения в том, что проводник специально пытался свалить ворох мягких веревок ему на голову, то теперь они развеялись.
Проигнорировав мрачный взгляд спутника, эльф ухватился за веревку, пару раз дернул, на мгновение повис на ней и удовлетворенно кивнул.
– Меня – выдержит, тебя – нет, – улыбнувшись, заявил он Этьену и тут же поспешно добавил, видя, что ладонь взбешенного его шуточками аристократа уже движется к кинжалу: – Поэтому сперва поднимусь я, закреплю лестницу так, чтобы она выдержала человека, а после этого поднимешься ты.
С этими словами Иль схватился за веревки и полез наверх с ловкостью лесного зверька.
Через несколько минут сверху раздалось негромкое посвистывание.
– Ау, Этьен, или как там тебя? Залезай!
Тихо выругавшись, граф полез по веревочной лестнице наверх.
Комната была небольшой, с двумя постелями, вместительным сундуком, столом и четырьмя табуретками, одна из которых пребывала в крайне неустойчивом положении в силу отсутствия у нее двух ножек. На тяжелой двери с внутренней стороны был как толстый деревянный засов, так и ушки, на которых висел амбарный замок.
– Ну что, стоят эти хоромы пяти золотых крестов в день? Кормежка включена!
– Меня интересует не комфорт и еда, а то, насколько сложно будет Инквизиции найти это убежище, – мрачно проговорил Этьен, бросая висевшую через плечо сумку на крышку сундука.
Иль ухмыльнулся.
– Поверь, сюда они не сунутся. Смотри, – эльф сбросил капюшон, на мгновение приник ухом к двери, удовлетворенно хмыкнул и, вновь накинув капюшон, быстро снял замок, отодвинул засов и распахнул дверь.
На двери красовалась табличка: «Святая Инквизиция».
– Но…
– Не бойся. Это одна из тех комнат, которые есть в каждой таверне, и предназначены они специально для церковников. Даже в случае обыска сюда не сунутся инквизиторы младшего ранга, а старшие никогда не принимают личного участия в захватах еретиков, колдунов и нелюдей. От нас никто не ждет такой наглости – прятаться от Инквизиции за дверью с табличкой «Святая Инквизиция».
– А если кого-то будут искать пусть даже младшие инквизиторы, но с полномочиями от кого-то сверху, достаточными для того, чтобы обыскивать и такие комнаты? – все же засомневался граф.
– Трактирщик – наш человек. В случае появления подобных личностей он даст знак… – Иль кивнул на колокольчик в верхнем углу. – Того времени, которое потребуется инквизиторам, чтобы сюда добраться, хватит, чтобы уйти в подземный ход.
– Хорошо, я согласен. Меня это вполне устраивает.
Задумчиво посмотрев на Этьена, Иль вдруг бросил ему небольшой ключ.
– Что это? – поинтересовался граф, поймав ключ на лету.
– От сундука. Там есть всякие полезные вещички, которые могут пригодиться человеку, не желающему, чтобы его узнали. Ладно, устраивайся, а мне пора. С тебя задаток – тридцать золотых.
Получив деньги, эльф пожелал удачи и нырнул в потайной ход. Захлопнувшаяся за ним крышка вошла в пазы так точно, что если бы Этьен не знал, где она находится, то искал бы ее не один стан. Если бы вообще догадался, что здесь есть какой-то потайной ход.
Оставшись один, граф быстро просмотрел содержимое сундука и остался более чем доволен. Прикинул время – сейчас должно было быть раннее утро, где-то полстана до рассвета. Усмехнувшись, он переоделся и сунул в сумку длинный женский плащ из дорогого шелка с капюшоном-клобуком – такими пользовались богатые аристократки, не желающие в той или иной ситуации показывать своего лица.
Спустя двадцать минут из таверны «Имперский крест» вышел полноватый купец среднего роста, с короткими светлыми волосами и жиденькой бородкой на одутловатом лице. Его карие глаза окинули улицу быстрым взглядом в поисках извозчика.
