Уиллбери тоже захотелось это узнать, он прислушался, и ему показалось, что в одном углу читали «Алису в стране чудес», в другом – «Винни-Пуха», а в третьем – он даже не понял что, но, как видно, очень интересное – кажется, детектив, и уши у всех повернулись в одну сторону и напряглись, как паруса под ветром.
«Вода поднимается, видите?» – обеспокоенно сказала крольчиха
Своей догадки он проверить не мог, потому что их уже выводили из этой пещеры, и снова они шагали по лабиринту, пока не оказались в еще одной пещере, значительно меньших размеров, и пол в ней был покрыт водой.
Одна из крольчих подняла повыше фонарь и обеспокоенно сказала:
– Вода поднимается, видите? Что-то случилось.
– Да, – проговорила вторая крольчиха, – но до нашего убежища она дойдет еще нескоро. А капустоголовым и троллям пора уже беспокоиться. Бедняги они… Дальше мы не пойдем… – Она обратилась к Уиллбери: – Там, на другом конце пещеры, единственный проход, и он ведет под город. Теперь уж ваши «боксы» и к-головые разберутся лучше нас. Счастливого пути.
Крольчихи зашагали обратно, а наши беглецы вновь зажгли свечи и, загребая ногами воду, двинулись в указанном направлении, совершенно не зная и не предполагая, что делать дальше и что их ожидает…
Глава тридцать седьмая
Кукла
Артура, запертого в камере, не оставляла надежда на освобождение…
– Вы не могли бы, сэр, одолжить мне ваше колотило? – обратился он к дырке в стене.
– Что?! – ответили из дырки.
– Ну, этот ваш… тукмач? Ударяло…
– Ни за что на свете! Оно мне нужно самому! Ты и колотить толком не умеешь!.. А зачем тебе?
– Видите ли, сэр, мне очень нужна моя кукла. Она лежит там, в проходе. Они ее туда бросили. А я без нее никак не могу!
– Ты в куклы играешь, юноша? Стыдись! Я в твои годы…
Артур так и не узнал, чем занимался Герберт в его годы, потому что осмелился перебить его и еще раз попросить о помощи: ведь дорога каждая минута!
– При чем тут минута и для чего тебе кукла? – раздраженно крикнул Герберт. – Что я буду иметь, если помогу ее достать?
– Быть может, даже свободу, сэр, – сказал Артур.
– Не болтай, мальчишка!
И тогда Артур рассказал ему, какая у него кукла, после чего, помолчав немного, Герберт произнес:
– Колотило все равно не дам, даже если ты сказал правду. Но у меня есть кусок веревки.
– Длинный?
– Футов шесть. А сколько надо?
– Ох, давайте всю, сэр!
– Еще чего! Два фута хватит?
– Почему вы торгуетесь? – крикнул Артур. – Как не стыдно? Разве вы не хотите выйти отсюда?
– Хочу. Но с чего я должен тебе верить? А если ты смеешься надо мной?
– Я не смеюсь, клянусь вам! Какой вы…
– Не смей грубить! Не для того я сижу столько лет в тюрьме, чтобы выслушивать твои грубости!
Артур уже готов был заплакать от беспомощности, когда в дыре послышался шорох, и оттуда протянулась тощая рука, держащая в тощих пальцах моток веревок. Артур схватил его, еще не веря своему счастью, распутал, сделал петлю на одном конце и подскочил к решетке.
Из дыры в стене протянулась тощая рука с мотком веревок
После нескольких попыток Артур сумел набросить петлю на куклу и подтащить ее к себе
После нескольких попыток ему удалось набросить петлю на куклу и подтащить ее к себе. Только бы переговорное устройство работало! А вдруг испортилось, когда его швырнули на землю? Нет, только не это!.. Все же перед тем, как включить, у него хватило выдержки снова смотать веревку в клубок и с благодарностью вернуть ворчливому соседу. А потом он сел на край кровати и начал крутить рычажок, торчащий из куклы. И она застрекотала, затрещала…
– Дедушка! Дедушка! – позвал Артур.
Ему ответил знакомый взволнованный голос:
– Артур! Где ты пропал? Откуда звонишь?
– Меня заперли в подвале Сырного Холла, дедушка.
– Как? Они поймали тебя?
– Нет… Сначала я удрал. Но потом полиция меня арестовала и передала этим людям… Хватсону. Он сказал, будто я украл у него крылья!
– Арчибальд Хватсон! Опять он взялся за свои штуки, негодяй!.. Ты там один у него в плену, Артур?
– Да. То есть нет… Тут еще в соседней камере… Его зовут Герберт.
– Герберт? Ты не ошибся?
– Он так себя назвал, дедушка.
– Спроси-ка этого человека, было у него прозвище Брюзга?
– Сейчас, дедушка.
Артур подскочил к дырке в стене, крикнул туда:
– Скажите, сэр, вас называли когда-нибудь брюзга?
– Молодой человек, – ответил ворчливый голос, – как вам не совестно, обращаясь к старшим, употреблять их древнюю кличку?
– Я уже слышу, – сказал дед Артуру, – это он. Его голос. Могу я с ним поговорить?
– Сейчас, дедушка…
Артур протянул куклу к отверстию в стене:
– Вас, сэр.
Артур протянул куклу к отверстию в стене: «Вас, сэр!»
– Что ты мелешь, парень? – проворчал тот и в этот момент услыхал голос из трубки:
– Брюзга! Что ты там делаешь?
Если бы не маска на лице, глаза Герберта от удивления полезли бы на лоб. После молчания он спросил охрипшим голосом:
– Неужели ты, Вильям?
– А кто же?
– Узнаю тебя, старина. Кто еще мог бы придумать беспроволочные разговоры через куклу?
– Поговорим об этом позже, Герберт. Когда вы оба окажетесь на свободе. Тебя давно держат взаперти?
– Я… – голос Герберта задрожал. – Я не могу вспомнить. Даже не соображу, где и когда мы с тобой познакомились, Вильям…
– Ох, Герберт, попробуй… Вспомни, как ты к ним попал.
– Нет… Нет, Вильям… Не могу… В голове все путается.
– Ну напряги память… Не получается?.. Ладно, Герберт. Тогда слушай, я тебе подскажу. Даже расскажу кое-что про наше с тобой прошлое…
