Неужели он — единственный оставшийся homo sapiens? Неужели невежественное общество на полном серьезе рассчитывает увидеть на какой-то планете в далекой галактике себе подобных? Ожидает там встретить инопланетян, которые пишут записки молочнику и страхуют домашних животных? Неужели все эти тупые недоучки не понимают, что настоящие инопланетяне — это человеческие существа?
Брайан вспомнил свое детство, когда завтрак начинался ровно в половине восьмого утра, обед — без пятнадцати час, а ужин — в шесть. До двенадцати лет он ложился спать в четверть восьмого, с двенадцати до тринадцати — в восемь, а с тринадцати — еще на полчаса позже. Тогда не было компьютеров, на которые можно было отвлечься, — хотя Брайан читал о думающих машинах в комиксе «Смотри и учись». Как-то раз мать отвела его посмотреть на первый в Лестере компьютер, установленный в конторе трикотажной фабрики. Агрегат был размером с две спальни Брайана.
Брайан невольно загрустил от мысли, что через пятьдесят лет будет гнить в могиле и не увидит развития нанотехнологий, триумфа квантовой вычислительной техники и новых астрономических открытий. С его высоким давлением он вряд ли доживет даже до высадки на Марс.
— Брайан! — резко окликнула сына Ивонн.
— А?
— Опять ты это делаешь.
— Что?
— Мычишь, прямо как в детстве, когда таращился в небо.
Брайан натужно откашлялся, словно в горле и впрямь что-то застряло.
— Я знаю, что немного старомодна, — начала Руби, — но неужели мне одной кажется, что вся эта ситуация — сущий позор? — Она уставилась на Титанию. — Во времена моей молодости, Брайан, муж этой дамы измолотил бы тебя вдребезги! Большое везение, если бы остались в целости коленные чашечки. Тебе должно быть стыдно!
Титания уверенно парировала:
— Брайан годами томился в несчастливом браке. — И добавила, глядя на любовника: — Я иду наверх побеседовать с твоей женой, дорогой.
— А я могу пойти? — пискнул Томас.
Титания усмехнулась:
— Почему нет, малыш? Ты уже достаточно взрослый, чтобы понять, к сколь глупому и жестокому полу ты принадлежишь.
— Томас, сядь, — скомандовал Александр.
Взяв с собой коктейль, Титания выплыла из кухни, выкрикивая:
— Ева! Ева!
— Я наверху!
Увидев Титанию, Ева подумала, что любовница мужа, обряженная в черную юбку и белую блузку, похожа на распорядителя похорон. Глаза ее так опухли, что Ева заколебалась: то ли у Титании серьезный приступ аллергии, то ли бедняжка долго плакала.
— Он не говорил мне, что вы красивая, — заметила Титания. — Утверждал, что вы тощая лахудра. Вы натуральная блондинка?
— Да, — кивнула Ева. — А у вас натуральный рыжий, Титания?
Титания села на заляпанный супом стул и в который раз разрыдалась.
— Он обещал, что уйдет от вас после Рождества.
— Возможно, так и будет, — кивнула Ева. — Ведь Рождество еще продолжается. Может быть, он уйдет завтра.
— Муж выгнал меня из дома, — всхлипнула Титания. — Мне некуда пойти.
Ева редко испытывала злорадство — ее сердце было мягким, как гусиный пух в подушках, — но все же таила обиду за те восемь лет, что Брайан ее обманывал.
— Оставайтесь здесь, — предложила она. — Можете поселиться с Брайаном в его сарае. Там достаточно места, чтобы разместить необходимые женские мелочи. Как нам обеим известно, у самого Брайана толком даже одежды нет.
— Подозреваю, вами движет не чистый альтруизм, — встрепенулась Титания.
— Верно, — признала Ева. — Брайану по душе одиночество. Ему жутко не понравится, если кто-то поселится в его драгоценном суверенном сарае.
Обе женщины рассмеялись, хотя и не по-дружески.
— Допью коктейль и выгружу вещи из машины, — решила Титания.
— Скажите мне одну вещь, — попросила Ева. — Вы имитируете оргазмы с Брайаном?
— Обычно на это нет времени, он кончает за пару минут. Вот и приходится заниматься самообслуживанием. Сама себе сам. Все сама, все сама.
— Бедный Брайан, в футбольной лиге любовников он точное подобие «Аккрингтон Стэнли»
[18]
.
— И почему никто ему не объяснил очевидного? — подивилась Титания.
— Потому что нам его жалко, — усмехнулась Ева, — и мы сильнее его.
— Когда меня пригласили в Европейский центр ядерных исследований работать над коллайдером, Брайан сказал: «Серьезно? У ЦЕРНа определенно проблемы с кадрами», — призналась Титания.
— А когда я в первый раз показала ему расшитый стул, над которым работала два года, он заявил: «Я тоже мог бы научиться вышивать, если бы всерьез этим занялся. Это же всего лишь ткань, иголка и разноцветные нитки, верно?»
Титания провела руками по уцелевшим подлокотникам и признала:
— Очень изысканно.
После ухода гостьи Ева, встав на колени у окна, наблюдала, как Титания пытается затащить в дом свой скромный скарб, больше похожий на достояние немаленького домохозяйства.
Глава 35
В кухне Брайан и Титания ссорились из-за того, что он отказывался перетаскивать ее вещи в свой сарай. Остальные переместились из-за кухонного стола на ступеньки лестницы, не зная, что делать.
Ева, услышав приглушенные голоса, пригласила гостей к себе.
Руби устроилась на стуле, Стэнли примостился на крае кровати, опираясь на трость, а остальные разместились на полу, прислонившись к стенам.
Александр поймал взгляд Евы. Томас и Венера принялись играть в жестокую русскую балетную дрессировщицу — эту забаву они в совершенстве освоили в Рождество. Когда Венера прикрикнула на Томаса, что его арабеска «фигня», и пригрозила отмутузить брата воображаемой палкой, Александр отправил детей резвиться внизу.
Зазвонил мобильный телефон Брайана-младшего.
На экране высветился номер Хо.
— Да?
— Куда мне идти за казенными деньгами? — печально спросил Хо.
Брайан-младший на секунду впал в замешательство.
— Не понял тебя.
— У меня не осталось ни пенни на еду, а я умираю от голода. Звонил Поппи, но она не берет трубку. Так ты знаешь, где в Лидсе казначейство?
— Сегодня оно закрыто, — ответил Брайан-младший. — Но когда откроется, тебе все равно не дадут денег — ведь ты студент дневного отделения.
— И куда мне тогда обратиться? — снова спросил китаец.
