Но одними пальцами дело не ограничилось. Кравкова интересовали и другие органы. Он постоянно экспериментировал с ними и приходил к парадоксальным результатам. «Конечно, не только пальцы сохраняют жизнеспособность. Кравков сумел держать живыми по несколько месяцев отрезанные у кроликов уши. Когда они не были ему нужны для опытов, он их высушивал и в таком виде они подолгу лежали вроде сухих семян, ожидая, пока их не размочат. А размоченные, они снова возвращались к жизни»31.
А разве Ленин не мог стать таким же пальцем или кроличьими ушами? Разве его нельзя было засушить, а потом размочить магическим раствором, пропустить через него физиологический раствор и, таким образом, снова вернуть к жизни?
Может быть, если бы вовремя спохватились и до сих пор семенил бы по знакомым кремлевским тропкам сохраненный для науки человек будущего!
6
Жизнь в Москве началась для Иванова не только с выступлений и лекций, но и с хождения по кремлевским кабинетам. Уже в феврале 1928 года профессор и заведующий обезьянником Тоболкин обивают пороги секретариата начальника Управления делами Совнаркома СССР Николая Горбунова. Он пообещал им отдельную встречу и долго не мог выкроить время, пока, наконец, 7 марта секретарь Воронов не передал ему записку:
«Николай Петрович!
Вы обещали назначить время для приема
1) Профессор Иванов
2) Доктор Тоболкин
Последний будет просить денег на Сухумский обезьянник»32.
Управляющий делами оказался радушным к таким дорогим просителям. На записке Николай Петрович поставил свою твердую резолюцию: «Позволить им быть на приеме в четверг, в 1 час»33.
Примечания
1 ГАРФ. Ф. 3316. — Оп. 45. — Д. 19. — Л. 48.
2 ГАРФ. Ф. 3316. — Оп. 45. — Д. 19. — Л. 48.
3 ГАРФ Ф. 3316. — Оп. 45. — Д. 19. — Л. 48.
4 ГАРФ. Ф. 3316. — Оп. 45. — Д. 18. — Л. 72.
5 ГАРФ. Ф. 3316. — Оп. 45. — Д. 19. — Л. 16.
6 ГАРФ. Ф. 3316. — Оп. 45. — Д. 16. — Л. 121.
7 Там же. Д. 18. Л. 72–71.
8 Там же. Л. 70.
9 ГАРФ. Ф. 3316. — Оп. 45. — Д. 16. — Л. 71.
10 ГАРФ. Ф. 3316. — Оп. 45. — Д. 18. — Л. 70.
11 Красная газета. Вечерний выпуск. — 1928. — 7 января.
12 ГАРФ. Ф. 3316. — Оп. 45. — Д. 18. — Л. 69.
13 ГАРФ. Ф. 3316. — Оп. 45. — Д. 18. — Л. 70.
14 Красная газета. — 1927. — 20 декабря.
15 Красная газета. Вечерний выпуск. — 1927. — 19 декабря.
16 Там же.
17 Красная газета. Вечерний выпуск. — 1927. — 21 декабря.
18 ГАРФ. Ф. 3316. — Оп. 45. — Д. 18. — Л. 66.
19 Там же. Л. 64–63.
20 ГАРФ. Ф. 3316. — Оп. 45. — Д. 18. — Л. 69–68.
21 Там же. Л. 61.
22 Там же.
23 Скаткин П.Н. Илья Иванович Иванов — выдающийся биолог. С. 53.
24 Красная газета. Вечерний выпуск. — 1928. — 19 января.
25 Там же.
26 Красная газета. Вечерний выпуск. — 1928. — 19 января.
27 Сельскохозяйственная газета. — 1929. — 23 июня.
28 Гремяцкий М. Смерть и оживление. — М., 1927. — С. 24.
29 Там же. С. 21.
30 Там же. С. 25.
31 Гремяцкий М. Смерть и оживление. С. 26.
32 ГАРФ. Ф. 3316. — Оп. 45. — Д. 18. — Л. 113.
33 Там же.
Глава 13. Вожди интересуются
1
Сухумский питомник с нетерпением ждал приезда профессора Иванова. А он время даром не терял. Снова и снова ученый проверял технику искусственного осеменения и будущего спасения человечества на баранах в животноводческих совхозах «Овцевод» и «Скотовод».
А в Сухуми зачастили вожди. Появляясь в столице Абхазии, они считали своим долгом непременно посетить новую местную достопримечательность — обезьяний питомник. Кто-то — для того, чтобы узнать о подготовке к будущему чуду — скрещиванию, кто-то — чтобы посмотреть на своих возможных доноров для омоложения.
Летом 1928 года сюда приехали нарком путей сообщения Рудзутак, нарком обороны Ворошилов и член ЦКК Смидович. Осмотрев вольеры, кремлевские администраторы оставили свои записи в книге почетных посетителей в форме своеобразного диалога:
«Рудзутак: “Не разберешь, предки это или потомки”.
Ворошилов: “Для того чтобы разобраться в этом, нужно обратиться к тов. Семашко”.
Смидович: “Не потомки, конечно, и не предки, а милые родственники. Не плохо родственничкам, но будет еще лучше. И я рад, что от них будет большая польза науке”».
Интересовался делами питомника и председатель Совнаркома Абхазии Нестор Лакоба. 28 августа 1928 года он начертал: «Начало положено. Дальнейшему успеху дела всячески будет способствовать Абхазское правительство»1.
Однако самым важным гостем, которого всегда ждали в Сухуми, был управляющий делами Совета народных комиссаров Николай Петрович Горбунов. Он тоже отметился в книге почетных посетителей: «Вторично посещаю питомник. За полтора года проделана большая работа. Разница большая, тогда было только начало осуществления идеи. Сейчас мы застали питомник на середине пути. Пожелаю, чтобы через год в основном работы были бы окончены и чтобы учреждение могло бы функционировать полным ходом.
Задача перед учреждением большая. Мысль в его основе смелая. Желаю успеха. Горбунов»2.
Приезжал и сам председатель Совнаркома Алексей Иванович Рыков. О его визите сообщила «Советская Абхазия»: «Посетивший в прошлом году питомник тов. Рыков подчеркнул важность развертывания персоналом питомника работы по популяризации естественных знаний»3.
В своем отчете, адресованном начальнику Управления научных институтов Наркомздрава, руководитель питомника Тоболкин указывал: «…информировались также члены правительства, члены партии, которые интересовались делами обезьянника. За время деятельности питомник встречал только одну поддержку, начиная от рабочих, кончая видными нашими избранниками»4.
Правительственный ажиотаж, возникший в Абхазии, был, конечно, связан с интригой предстоящего опыта, однако в большей степени это был осмотр потенциальными клиентами своих доноров. Наука наукой, а вторая молодость волновала советскую элиту несравненно больше.
В июле 1928 года завершилась надстройка корпуса Кремлевской больницы на улице Грановского, и в новом помещении воцарился хирург Розанов. От него ждали чудесного исцеления с помощью обезьяньих трансплантаций.
А тем временем в питомник стали поступать все новые и новые антропоморфные спасители коммунизма. Масштабы обезьяньих закупок, проходившие в 1928 году, впечатляли. Визиты братьев по крови регулярно освещались все той же «Советской Абхазией». 19 сентября 1928 года она сообщила: «На днях в сухумский обезьяний питомник прибывает из-за границы новая партия обезьян в количестве 46 штук. В числе прибывающих имеются 4 оранга, 8 шимпанзе, 25 гамадрилов и 8–10 разных видов павианов. Для прибывающих обезьян приготовлено специальное помещение».
