«Именно киноклуб и писательница увязывают все это воедино, – подумал Петер. – Просто мы не видим, как именно, и потому упорно отрабатываем другие версии».
Он подумал о Вальтере Лунде, который, возможно, был близок с Ребеккой, и о Моргане Аксбергере, начальнике Лунда и к тому же члене клуба «Ангелы-хранители». Лунда они пригласят на допрос уже завтра, и эта мысль успокаивала Петера. Он пытался представить себе, какого рода информацию случайно разнюхала Ребекка Тролле, – и информацию, которая в результате стоила ей жизни. Перелистывая страницы ее дипломной, он ломал голову, не здесь ли скрыт ключ ко всему.
Как тот, кто убил ее, узнал, что она что-то знает?
Петер прочел заметки Фредрики. Хокан Нильссон, в отличие от других фигурантов, не имел никакой связи ни с Теа Альдрин, ни с киноклубом. Одна-единственная ниточка привязывала Хокана к следствию – через Ребекку и ее ожидаемого ребенка. Если убийца – Хокан, то дипломная работа не имеет никакого значения.
Посмотрев на фотографию Хокана, Петер спросил себя: как заставить его заговорить? Как достучаться до него, помочь понять, что они хотят ему добра? Тот факт, что Ребекка оказалась в могиле не одна, на самом деле являлся мощнейшим доказательством невиновности Хокана. Убить и Элиаса Юрта он никак не мог.
А связь между этими двумя убийствами существовать должна.
Турбьерн Росс утверждал, что полиция разыскивала Элиаса Юрта в связи с фильмом, который, возможно, основывался на книгах, которые, возможно, написала Теа Альдрин. И за которые получал гонорар Элиас Юрт. Но фильм не представляет особого интереса, если он сфабрикован, то есть не является записью настоящего убийства. Снафф-видео. Петер мало что знал о подобных фильмах, но, насколько он понял, все они оказывались сфабрикованными. Возможно, коллеги в национальном управлении знали по этому поводу больше, надо бы расспросить их.
Зазвонил телефон, и Ильва пошла снять трубку. Он слышал, как она возбужденно разговаривает с кем-то внутри квартиры. Ее голос приближался, словно она двигалась в его сторону.
– Петер!
Он обернулся к ней. И на всю жизнь запомнил, как она выглядела в тот момент: телефон в руке, бледное лицо, расширенные глаза.
– Они говорят, что Джимми пропал.
Допрос свидетеля Алекса Рехта
03.05.2009, 15.00
(запись на диктофон)
Присутствуют: Урбан С., Рогер М. (следователи), Алекс Рехт (свидетель).
Урбан: Стало быть, еще один труп.
Алекс: Да.
Рогер: Наверное, вы испытывали отчаяние.
Алекс: Как ни странно, нет. Мне казалось, что с этой последней находкой что-то сдвинулось с мертвой точки.
Рогер: Интересно. Вы не могли бы пояснить свою мысль?
Алекс: Просто у меня возникло такое чувство.
Урбан: Элиас Юрт. Адвокат с золотыми часами. Как вы продолжали работать с ним?
Алекс: Благодаря усилиям Петера мы смогли привязать его к киноклубу. И тогда начали проступать контуры того, как все это взаимосвязано, но… (Молчание.) Мы были еще очень далеки от истины.
Рогер: А Фредрика Бергман?
Алекс: Что?
Рогер: Как обстояли дела с ее Спенсером?
Алекс: Мы приняли решение допросить его. Но к этому моменту полиция Упсалы уже его задержала.
Урбан: А как вы отнеслись к тому, что она сокрыла от следственной группы важную информацию?
Алекс: Я обсудил с ней этот вопрос и счел, что ущерб от ее действий минимален.
Урбан: Минимален? А где же здравый смысл? Ведь она, черт подери, скрыла важные сведения.
Алекс: В той ситуации они не имели веса. Лагергрена можно было вычеркнуть из списка подозреваемых.
Рогер: Но с самого начала это ведь не было доказано? А как обстояло дело с братом Петера? Именно в тот момент стало известно, что он пропал?
Алекс: Да, все произошло одновременно. Все смешалось. Чуть раньше Джимми звонил Петеру и сказал, что видел, как кто-то стоит и заглядывает в окно в доме напротив.
Рогер: Как отреагировал на это Петер?
Алекс: Он вообще не отреагировал. Джимми ведь такой… в смысле, был таким, каким он был. У него имелись некоторые ограничения. Его утверждение, будто кто-то стоит на клумбе и за кем-то шпионит, невозможно было воспринять всерьез.
Урбан: Пока вы не поняли, с кем он жил по соседству.
(Молчание.)
Рогер: Когда вы обнаружили третий труп, состояние Петера было уравновешенным?
Алекс: Он вел себя спокойно и профессионально в течение всего следствия.
Урбан: Но не в конце. Именно поэтому мы и сидим сейчас здесь.
Алекс: Какого черта! Мы сидим здесь потому, что вам нечем заняться, вот вы и ищете недостатки у прекрасных полицейских.
Среда
49
В сказочном мире братские узы были священны. Мать Петера Рюда не давала ему об этом забыть. Все его детство было окутано светлыми воспоминаниями, как она, обняв их с Джимми, читала им одну за другой сказки, где мальчики побеждали все – от драконов до болезней. И только став старше, Петер понял, что все эти мудрые слова на самом деле предназначались ему. Именно он, а не Джимми однажды вырастет и станет сильнее родителей. Будет отвечать за других и защищать их.
Все рухнуло в тот вечер, когда Петер узнал об исчезновении брата. Не сразу, но через несколько часов. Когда час уходил за часом, на город спустилась ночь, когда стало ясно, что Джимми не просто ушел погулять и заблудился. Когда стало очевидно, что брат пропал совсем, под ногами у Петера неожиданно разверзлась бездонная пропасть.
Что происходило с ним в тот момент, он осознал гораздо позднее, когда ничего уже нельзя было исправить. Ильва поняла это сразу и сделала все, что от нее зависело, пытаясь спасти его, но безрезультатно. Никогда в жизни она не была еще такой беспомощной.
После первого звонка из пансионата Ильва набрала номер своей матери, попросив приехать и присмотреть за близнецами. Вместе с Петером они отправились к жилищу Джимми и с персоналом и родителями пропавшего обыскали все окрестности. Снова и снова звали они Джимми. Петер чувствовал, как эти крики застревают в его сознании, звенят в голове эхом, от которого он никак не может избавиться. Затем он позвонил в полицию и сделал заявление о пропаже.
К несчастью, Петер слишком хорошо знал, как все это работает. Возможности полиции не безграничны, всегда идет расстановка приоритетов. Если кто-то звонит и сообщает, что взрослый умственно отсталый человек исчез с огороженной территории на окраине города, обязательно найдутся более важные дела. Так рассуждал бы он сам, так рассуждали и его коллеги.
