Мужчины заговорщицки переглянулись. Илья улыбнулся.
Вино по пятьсот долларов за бутылку просто обязано быть потрясающим. Они с Вованом потратили уйму времени, чтобы перелить дорогое французское вино в уродливую бутылку с кривой этикеткой и невнятным названием и придать бутылке первозданный вид.
– Ой, чуть не забыла! – Сима вскочила из-за стола и исчезла в кухне, чтобы через минуту вернуться еще с одним блюдом.
– Это фаршированная щука, как раз к вину.
– Сейчас, сейчас мы все оценим… – Вован положил на свою тарелку весьма внушительный кусок, попробовал и закатил глаза в гастрономическом экстазе. – Потрясающе! Просто пальчики оближешь! Простите, Сима, вы еврейка?
– Нет, – сказала она, – меня научила соседка. А вы, Владимир, антисемит?
– Ну почему же? – удивился Вован. – Я, можно сказать, семит. У меня матушка еврейка, а отец хохол. Я почему спросил – так вкусно фаршированную щуку может приготовить только еврейская женщина, но вы, по всей видимости, приятное исключение.
– Рада, что вы высоко оценили мои кулинарные способности. – Сима постаралась скрыть смущение за ослепительной улыбкой. Национальный вопрос всегда был для нее больной темой. Она слишком часто становилась объектом расистских выпадов, поэтому не всегда адекватно реагировала на такие разговоры.
– Сима, положи и мне этой чудо-рыбки, – пришел ей на выручку Илья. – И давайте же наконец выпьем за знакомство!
– За очень приятное знакомство, – поддержал его Вован.
Вечер подходил к концу. То ли от вина, то ли еще от чего, Сима расслабилась и уже не думала о том, как выглядит и какое производит впечатление. Оказывается, и в мужском обществе можно чувствовать себя легко и непринужденно. Или это из-за Ильи? В его присутствии все ее комплексы и страхи исчезали.
Ближе к полуночи Илья стал настойчиво пинать Вована ногой под столом и бросать на него выразительные взгляды. Несмотря на кажущуюся простоватость, тугодумом друг никогда не был.
– Сима, я просто счастлив, что познакомился с такой очаровательной девушкой, как вы! – Вован решительно встал из-за стола. – Вот так бы сидел с вами и сидел, но, к сожалению, мне пора. До дома долго добираться, а завтра рано на работу. Да и вы, наверное, устали? Илюха, ты со мной?
Тот вопросительно посмотрел на Симу.
– Илья останется, – сказала она после небольшой паузы и сама удивилась, как уверенно прозвучал ее голос.
Вот и все. Он выиграл пари. Сима только что в присутствии Вована подтвердила, что их отношения вышли за рамки дружеских.
– Я провожу Вовку до остановки и вернусь, – сказал Илья.
– Всего хорошего, Владимир. Было очень приятно с вами познакомиться. Вы ведь придете еще?
– Обязательно. – Вован нерешительно переступил с ноги на ногу. – Ну что, Илюха? Пошли? До свидания, Сима.
Весь путь до автомобильной стоянки Илья и Данченко шли молча.
– Тебе выигрыш как отдавать – чеком или наличностью? – в конце концов, нарушил тишину Вован.
– Мне все равно, – ответил Илья равнодушно.
– Значит, выпишу чек. Послушай, Север, это, конечно, не мое дело, но как ты теперь собираешься с ней поступить?
– Собираюсь лечь с ней в постель.
– Ты прекрасно понимаешь, что я не об этом! – разозлился вдруг Вован. – Ты ее бросишь?
– Не знаю, это сложный вопрос.
– Она славная, немного наивная, но славная. Знаешь, я уже жалею, что подбил тебя на это чертово пари. Как бы мы ей… как бы мы ей жизнь не сломали. – Вован сел в свою машину. – Ты придумай что-нибудь, – попросил он на прощание, – чтобы ей было не очень больно, когда все закончится.
Взревел мотор, серебристая «Ауди» мигнула габаритными огнями и сорвалась с места.
Илья посмотрел вслед удаляющейся машине и в сердцах пнул валяющийся на дороге камень.
Когда он говорил, что не знает, как поступить, то не кривил душой. Этот вопрос мучил его уже давно. Было несколько вариантов развития событий.
Первый – прямо сейчас сесть в свой джип и уехать. Навсегда исчезнуть из ее жизни.
Второй – отучать от себя Симу постепенно. Приходить все реже, не оставаться на ночь.
Третий – оставить все как есть.
Был еще и четвертый вариант – рассказать ей всю правду.
Как ни крути, а задача получается еще та. В первых трех случаях он будет чувствовать себя скотиной. В четвертом – она будет считать его скотиной.
Вот такая арифметика…
Если бы два месяца назад Илье сказали, что он станет терзаться угрызениями совести при расставании с женщиной, он бы не поверил, но его отношения с Симой не были стандартным романом, когда оба знают на что идут и какова цена.
Сима стояла на балконе и наблюдала за приближающейся высокой фигурой. Илья шел очень медленно. В какой-то момент ей показалось, что он раздумывает, а стоит ли возвращаться. Это ощущение было настолько сильным, что она испугалась.
Сима старалась не думать, что с ней будет, если однажды Илья не придет. А вот сейчас подумала… От липкого страха закружилась голова, во рту появился металлический привкус. Холодными пальцами она вцепилась в балконные поручни, тряхнула головой, отгоняя глупые мысли.
У них с Ильей все хорошо. К чему эти необоснованные страхи?..
Илья запрокинул голову и помахал ей рукой.
Сима с трудом разжала онемевшие пальцы и помахала в ответ. Страх и головокружение исчезли.
Вот он, ее мужчина. Он рядом. Он никуда не ушел.
Илье даже не пришлось звонить: дверь была гостеприимно распахнута.
– Привет. – Сима ждала его в прихожей.
«Что-то она бледная», – мелькнула мысль.
– Устала? – Илья привлек ее к себе, поцеловал в кончик носа.
– Немного. – Она привычно потерлась щекой о его грудь. – У тебя очень хороший друг.
– Да? Примерно то же самое он сказал про тебя. – Его ладони заскользили по ее спине в поисках «молнии».
– Может, закроем дверь? – спросила Сима.
Он, не отрываясь от своего увлекательного занятия, толкнул дверь ногой.
– Черт возьми! Сима! Как оно снимается?
– Очень просто – через голову.
– И все? Никаких петелек, застежек и «молний»?
– Никаких.
– Очень правильное платье. И очень красивое. И ты в нем очень сексуальная, даже чересчур. У меня в связи с этим возникает сразу два вопроса. Почему ты все время в брюках, если у тебя такая потрясающая фигура? И почему ты не носишь яркие вещи, если они тебе так идут?
Он наконец справился с платьем и нетерпеливо зашвырнул его в угол.
