– А, благодарю вас, ваше превосходительство. Не хотите ли выкурить еще сигарету, пока я объясню ситуацию капитану?
– Благодарю вас, ваше превосходительство. Редко доводится выкурить иностранную, спасибо. – Сигареты были американские, и такое подношение ценилось высоко, хотя ни тот ни другой не упоминали об этом.
– Позвольте предложить вам зажигалку, ваше превосходительство. – Али Паш закурил сам и пересказал Скраггеру содержание их разговора.
– Спросите его, дома ли сержант сейчас, Али Паш.
– Я уже спрашивал, капитан. Он сказал, что его превосходительство будет здесь утром. – Али Паш скрыл свою скуку, он был слишком вежлив, чтобы сказать Скраггеру, что уже в первые несколько секунд понял, что этот человек ничего не знает, ничего не станет делать и что вся эта беседа и вообще приход сюда – пустая трата времени. И конечно же, жандармы предпочитают, чтобы их не беспокоили среди ночи по столь несущественным вопросам. Какое это имеет значение? Разве они хоть раз теряли чей-нибудь паспорт? Разумеется нет! Какая еще смена сотрудников? – Если мне будет позволено дать вам совет, ага? Утром.
Скраггер вздохнул. «Утром» могло означать и завтра, и послезавтра. Нет смысла пытаться выяснить поточнее, с раздражением подумал он.
– Поблагодарите его от моего имени и скажите, что я буду здесь завтра прямо с утра пораньше.
Али Паш сделал, как просили. На все воля Аллаха, с тоской подумал жандарм, голодный и обеспокоенный тем, что вот еще неделя прошла, а зарплаты все нет и нет, и не было уже много месяцев, а базаари-заимодавцы требуют возвращения своих ссуд, и моя семья едва не голодает. – Спокойной ночи, ага, – сказал он Скраггеру.
– Спокойной ночи, ага. – Скраггер подождал, зная, что их уход будет таким же вежливо долгим, как и беседа.
Снаружи на узкой дороге, которая была главной дорогой этого портового города, он почувствовал себя лучше. Любопытные зеваки, все мужчины, окружили его старый помятый «универсал» с крылатой эмблемой S-G на дверце.
– Салам, – беззаботно поздоровался он, и несколько человек ответили на его приветствие. Пилоты с базы были людьми популярными, база и нефтяные платформы служили основным источником очень доходных рабочих мест, их спасательные вылеты в любую погоду внушали уважение, и Скраггера многие знали в лицо.
– Это начальник всех пилотов, – со знающим видом прошептал какой-то старик своему соседу. – Это он помог тогда юному Абдулле Турику и доставил его в больницу в Бендер-Аббасе, куда обычно попадают только высокородные. Он даже ездил к нему в деревню, тут рядом с Ленге, даже на похороны пришел.
– Турик?
– Абдулла Турик, сын сына моей сестры! Тот самый молодой человек, который упал с платформы в море и был съеден акулами.
– Ах да, припоминаю. Молодой человек, про которого некоторые говорят, что его убили левые.
– Не так громко, не так громко, никогда не знаешь, кто может услышать. Мир вам, пилот, приветствую вас, пилот!
Скраггер помахал им рукой и уехал.
– Но база совсем в другой стороне, капитан. Куда мы едем? – спросил Али Паш.
– Навестить сержанта, разумеется. – Скраггер принялся насвистывать сквозь зубы, не обращая внимания на явное неодобрение Али Паша.
Дом сержанта располагался на углу унылой грязной улочки, где еще остались лужи после утреннего ливня, – просто еще одна дверь в высокой стене по ту сторону джуба. Темнело, поэтому Скраггер оставил фары включенными и вышел из машины. Никаких признаков жизни на всей улице. Только несколько окон высоко в стене тускло освещены.
Почувствовав, что Али Паш нервничает, Скраггер сказал:
– Оставайтесь в машине. Проблем не будет, я здесь уже бывал. – Он энергично воспользовался железной колотушкой на двери, чувствуя на себе взгляды со всех сторон.
Впервые он появился здесь год или около того назад, когда привез с собой огромную корзину с провизией, двух забитых овец, несколько мешков риса и ящики с фруктами в качестве подарка от базы, чтобы отметить награждение «их» сержанта шахской бронзовой медалью за храбрость в столкновениях с пиратами и контрабандистами, которых было полным-полно в этих водах. Последний раз, несколько недель назад, он сопровождал встревоженного жандарма, который хотел, чтобы он немедленно доложил ему о трагедии на «Сирри-1», где Абдуллу Турика достали из кишащей акулами воды. Ни в первый, ни во второй раз в дом его не пригласили, а принимали в небольшом внутреннем дворе позади высокой деревянной двери, и оба раза это было днем.
Дверь чуть-чуть приоткрылась со скрипом. Скраггер не был готов к внезапно вспыхнувшему в лицо фонарю, который на мгновение ослепил его. Круг света нерешительно дрогнул, потом переместился на машину и остановился на Али Паше, который практически выпрыгнул из машины, согнулся в полупоклоне и крикнул:
– Приветствую вас, ваше превосходительство старший офицер, мир да пребудет с вами. Я приношу извинения за то, что этот чужеземец нарушает ваше уединение и осмеливается бе…
– Приветствую вас, – коротко оборвал его Кешеми, выключил фонарь и переключил свое внимание на Скраггера.
– Салам, ага Кешеми, – приветствовал его Скраггер, чьи глаза понемногу привыкали к темноте. Он видел перед собой человека с твердыми чертами лица, который внимательно смотрел на него; пуговицы его мундира были расстегнуты, револьвер свободно сидел в незастегнутой кобуре.
– Салам, кап'тан.
– Простите, что приехал сюда, ага, ночью. – Скраггер говорил медленно и аккуратно, зная, что по-английски Кешеми говорил совсем немного, тогда как его собственный фарси фактически отсутствовал. – Пожалуйста, нужны паспорта. Пожалуйста.
Жандармский сержант удивленно хмыкнул, потом махнул крепкой мускулистой рукой в сторону города.
– Паспорта в участок, кап'тан.
– Да. Но, прошу прощения, нет ключа. – Скраггер изобразил рукой, будто пытается открыть замок ключом. – Нет ключа, – повторил он.
– Ах. Да. Понимаю. Да, нет ключа. Завтра. Завтра вам дам.
– Можно сегодня? Пожалуйста. Сейчас? – Скраггер видел упершийся в него испытующий взгляд.
– Почему сегодня?
– Э… для смены пилотов. Люди в Шираз, смена людей.
– Когда?
Скраггер знал, что должен рискнуть.
– В субботу. Если у меня будет ключ, я поеду в участок и сразу вернусь.
Кешеми покачал головой.
– Завтра. – Потом что-то резко выговорил Али Пашу, который тут же поклонился и пространно поблагодарил его, еще раз извинившись, что его потревожили.
– Его превосходительство говорит, что вы получите их завтра. Нам… э-э… нам лучше уехать, капитан.
Скраггер натянуто улыбнулся:
– Благодарю вас, ваше превосходительство. – Он бы попросил Али Паша спросить сержанта, не может ли он забрать паспорта сразу же, как только откроется участок, но не хотел без лишней надобности возбуждать в сержанте подозрения. – Я приду после первой молитвы. – Скраггер протянул руку, и Кешеми пожал ее. Каждый почувствовал силу другого. Потом Скраггер сел в машину и уехал.
