– Он ее пристрелит, – прошептал волосатый. – Точно тебе говорю!
«Не попадет, – подумал Нико, – отвечаю. Но имей в виду, мне тяжело его сбивать, он и правда в девушку целится».
– Не пристрелит, – сообщил Дым парню. – Но нам надо его снять. Стреляешь хорошо?
– Никто не жаловался!
– Хм. Тогда ты обходи поляну слева, я – с правой стороны, а ты, Нико, будь добр, наблюдай, чтобы американец чего не учудил.
Волосатый размял руки и прошептал:
– Мужики, я без оружия. Мое все на поляне, забрали.
Нико стоял у него за спиной: любой сталкер знает, что кукловод – опаснейший враг, у спасенного случится разрыв шаблона, и он на пару минут потеряет работоспособность. Дым забрал у него ПМ, отдал волосатому:
– На вот. Лучше ничего предложить не могу, устроит?
– Ну… – сталкер с тоской покосился на рюкзаки. – Мягко говоря…
– Не привередничай. Твое дело – засечь американца. Как увидишь – ничего не говори, думай погромче.
– Не понял, – все-таки хорошо, что сталкер не сводил взгляда с поляны, наблюдал за драгоценной Марьяной.
– Я немного телепат, – решил не скромничать Дым, рассудив, что в Зоне этим никого не удивишь. – Думай словами, как можно отчетливей, и картинку представляй. И не стреляй, я сам все сделаю.
На самом деле, конечно, Дым не надеялся на свои способности, но знал, что Нико услышит мысли сталкера с довольно большого расстояния.
Разделились. Девушка на поляне по-прежнему лежала тихо – то ли ей досталось сильнее, чем думал Дым, то ли просто не хотела провоцировать засевшего в кустах снайпера. Интересно, почему так важно ее убить? Почему американец рискует жизнью, лишь бы пристрелить девушку?
Все это Дым обдумывал, пытаясь идти бесшумно. Он всматривался в зеленый полумрак до рези в глазах, но все равно первым американца обнаружил сталкер:
«Он видит цель, – подумал Нико, – сейчас я тебя сориентирую. И давай побыстрее, у меня силы кончаются».
В отличие от сестры, Дым никогда не работал снайпером – у него не было к этому призвания. И сейчас, целясь по наводке Нико сквозь переплетение стволов, чувствовал себя странно.
«Еще немного левее, – командовал Нико. – И немного выше. Стоп. Он на одно колено опустился. Теперь ниже. Целится, гад, почти не вижу его… И еще же корректировать надо относительно волосатого. Так. Теперь вроде попадаем. Выдохни – и стреляй».
Мысли Нико звучали все тише – видимо, мутант действительно терял силы.
Дым прижал приклад к плечу, склонил голову набок, прицелился. Ничего не видно, только ветки и тени. Сейчас… Раздался выстрел. Дым уже давил на спусковой крючок и остановиться не мог. Он не понял, кто стрелял, но выругался Нико, и стало ясно: не выдержал сталкер, лишенный обратной связи. Пока Дым целился, решил, что его мысли не услышали.
В зарослях вскрикнули.
Дым, слегка оглохший от выстрелов, ломанулся на крик.
«Попал…» – начал было Нико, и его голос в голове затих.
За пару секунд Дым преодолел расстояние до предполагаемой цели. Он (или сталкер) действительно попал: американец был еще жив, но пуля разорвала ему сонную артерию, и теперь враг корчился, пытаясь зажать ее. В аптечке у Дыма имелись средства для остановки кровотечения, но он только смотрел, как алая жидкость заливает трепещущие листья кислицы.
– На кого ты работаешь?! – рядом нарисовался сталкер, он обращался к раненому. – Где ваша база? Что там?
Американец не мог ответить – он был очень занят, он умирал. Все кончилось буквально за пару минут. К удивлению Дыма, парень опустился рядом с трупом на корточки и принялся его обшаривать.
– Так я и думал, – пробормотал волосатый, – ни жетона, ни документов, ни ПДА. Наемник. И наемник не наш, наши все при паспортах.
– Как тебя зовут-то?
– Арамис. А тебя?
– Дмитрий. Дым. Моего напарника зовут Нико. Пойдем, развяжем твою девушку.
– Она не моя девушка! – волосатый поднялся, отряхнулся. – Тоже просто напарница.
– Да без разницы, нехорошо даме на холодной земле валяться.
Нико по-прежнему не высовывался, и Дым был за это ему благодарен. Не хватало еще объяснять Арамису, почему он разгуливает в компании мутанта – кажется, это, мягко говоря, не принято у сталкеров. Пока что новый знакомый был слишком ошарашен, чтобы обращать внимание на загадочного напарника.
Вместе они пересекли поляну и подошли к девушке.
Она была побитая, но живая – довольно симпатичная, молоденькая, светловолосая. Девушка внезапно задорно улыбнулась и подмигнула Дыму. Его будто обожгло: отголосок эмоций (боль, радость от того, что все кончилось, боевой энтузиазм и одновременно – терпеливое спокойствие, свойственное солдату) неожиданно напомнил сестру, Анну.
– Кузя, – представилась блондинка, – можно Марьяна. Развяжите уже, что ли, руки затекли.
Арамис галантно опустился на одно колено перед связанной и перерезал стяжки одолженным у Дыма ножом.
– Хорошо, что наши вещи далеко не утащили, – Кузя села по-турецки и принялась, морщась от боли, растирать затекшие руки, – и хорошо, что ребра мне не сломали, подонки. Натовцы?
– Ага, – кивнул Арамис.
– Ох, приду я к ним на базу, – мечтательно закатила глаза Кузя, – ох, устрою там погром.
– На базу? – не поверил Дым. – Туда, где в плену содержат людей и ставят на них опыты?
– Да. – Кузя недобро прищурилась. – А кто ты такой будешь, спаситель?
– Это Дым… – начал было Арамис.
– Пусть сам.
– Ладно, – согласился Дым, – сам так сам. Меня зовут Дмитрий, Дым. Я – военный офицер. Одно секретное подразделение, извините, подробностей не сообщу. Несколько дней назад меня и мою сестру похитили. Мне удалось сбежать, Анну увезли на базу.
– Откуда знаешь, что на базу? – продолжила допрос Кузя.
– Коллега, – улыбнулся Дым, не смутив, впрочем, девушку прозорливостью, – у меня есть надежный источник информации, который рассказал о творящемся у вас под носом в Зоне.
– А где, коллега, этот источник?
– Да там. В кустах. И, кстати, он меня и снарядил, предвосхищая ваши вопросы. Кстати, Нико знает, где база. Если вы туда направлялись, можем пойти вместе.
– Только после того, как я увижу вашего напарника и поговорю с ним.
– Он немой, – встрял Арамис, замаявшийся молчать.
А ведь девушка-то симпатична сталкеру! Надо поосторожнее, не хватало еще в вероятном партнере пробудить чувство ревности.
– А Дым может с ним общаться, потому что – телепат. Такие вот дела, подруга.
