- Еще как! Короче говоря, я сходил в ближайший магазин, купил ей коробку хороших шоколадных конфет "Красный Октябрь", и по шоколадке ее девочкам... И через полчаса все было улажено. В паспорте отметка! Могу ехать за границу...
- И что, вы поехали праздновать в ресторан?
- Нет, выпили бутылку шампанского у меня...
- Гостей много было?
- Приходили какие-то люди... Мы никого специально не приглашали... Кто пришел, тому и рады...
- А твои родители знают?
- Я послал телеграмму... Но из Бангладеша так легко не выбраться... Знаешь, у меня к тебе просьба... Ты не мог бы одолжить шесть рублей?.. До стипендии... Последнюю пятерку я отдал Циле... на тачку... когда мы из "Внуково" ехали... после Ленинграда.
Птицын был рад, что Джозеф наконец закончил длинное вступление и объяснил, зачем приехал. Он выложил деньги из кошелька.
- А почему именно шесть рублей? На еду? - полюбопытствовал он не без иронии.
- На бутылку шампанского... - вынужден был оправдываться Голицын. - Полтинник я добавлю... Мелочь у меня осталась... копеек семьдесят... Обещал Циле... Проиграл пари. Мы поспорили насчет Джона Фаулза... По поводу одного места. Ну, помнишь "Женщина французского лейтенанта"? Я доклад делал у Храповицкой... Циля была права! Там одна деталь в альковной сцене... Изумительно сделано... Мне почему-то иначе запомнилось...
- Ясно... - вздохнул Птицын: теперь можно и к делу: - А у меня... странные новости... Ты ведь не был на выразительном чтении?
- Когда б я успел!
- Так вот...
Птицын подробно пересказал историю с Верстовской. Гарик откинулся на спинку стула и покачался.
- Эх, не знаю даже, как тебе помочь... Я все связи растерял... Ни одной знакомой даме позвонить не могу...Здесь лучше бы клин клином... Ну, хочешь, я поговорю с твоей Верстовской? Кстати, она ведь переводчица?
- Профессиональная переводчица! - подтвердил Птицын с гордостью, как будто он хвалился своими достоинствами. - Английские группы водит от "Спутника"...
- Вот это хорошо! Как раз есть повод... Циля скоро должна сдавать экзамены на английских курсах... А ходила она через пень колоду... Как ты считаешь, Верстовская согласится сдать за нее? Ей, я думаю, это ничего не стоит...
- Почему бы нет?
- Ну и о тебе поговорю... Посмотрим, что она о тебе думает на самом деле... Мне кажется, ты все-таки немного робок! Какой у нее номер? - Гарик достал записную книжку.
- Записывай: 313 - 52 - 44, - Птицын почему-то неохотно дал ее номер. - Ты сошлешься на меня?
- Зачем? Я буду говорить о деле!
Зазвонил телефон. Арсений потянулся к журнальному столику, снял трубку.
- Алло... Да-да... Привет... Лунин! - бросил Птицын Гарику. - Ты хочешь приехать? Рассказать? А-а... Понятно... Да... Понимаю... У меня Гарик Голицын... С Лянечкой?
Гарик замахал руками и скорчил страшную рожу.
- Не знаю... Приезжай, конечно... но лучше один... Постарайся от нее избавиться. Так для всех будет лучше. Пока! - Птицын положил трубку и с некоторым сомнением заметил: - По-моему, он пьян...
- Если только от любви... к Полли! (Голицын с некоторого времени называл Лянечку заморским именем Полли.) Мы пили ранним утром... За это время последние пары алкоголя выветрились бы даже у Венечки Ерофеева...
5.
Через полчаса Птицын открыл дверь на слабый, робкий звонок и обнаружил Мишу Лунина с Лянечкой вместе. Этого следовало ожидать. Пока Птицын раздумывал, как с ними быть, Лянечка с обворожительной улыбкой проскользнула в коридор, за нею на нетвердых ногах протиснулся Лунин. Птицыну показалось, что Лянечкино лицо как-то слегка ободрано. Впрочем, в коридоре горела слабая лампочка.
- Еле дотащила до тебя твоего друга... Его надо срочно уложить... И дать кофе! Я спасла его от вытрезвителя... В метро три милиционера хотели его тащить... в боковую дверь... но я не дала... Я - им: "Его ждут мама и бабушка!.." А они - мне: "Не имеем права!" - "Я - дама - даю слово... доставить его домой!" - "Ну тогда под вашу ответственность ..." Пропустили...
- Что ты говоришь?! - тихо вскрикнул Миша возмущенно-пьяным голосом.
Лянечка врала безбожно. Наоборот, это он спасал ее от одного дуболома-милиционера. Тот пристал как банный лист, требовал документы. У Лянечки, разумеется, ничего нет. Миша показал студенческий билет, выдумал, что она не сдала экзамен, напилась с горя, что он везет ее домой. Им ехать по прямой, без пересадки... до "Текстильщиков". Недолго... Лянечка между тем навалилась на него всем телом. Он сам еле стоял на ногах, так пришлось еще такую тушу на весу держать! Миша клялся, что довезёт... Милиционер со скрипом их отпустил. Всё это он хотел рассказать Джеймсу в опровержение наглой лжи, но страшно хотелось в сортир. Он потому и поехал к Птицыну, а не сразу домой, потому что боялся, что до "Каховской" не дотерпит.
Лянечка тем временем уже сняла сапоги, разделась. Они втроем топтались на пятачке между коридором, туалетом и ванной. Из кухни за этой сценой наблюдали отец и бабушка Птицына.
- Ты извини... Я хотел... Понимаешь... - бормотал он Птицыну, заговорщически указывая глазами на дверь туалета. - Никто бы не выдержал: ни Гарри Галлер, ни Роберт Локамп... Может, только капитан Грей... Да и то вряд ли... Два шампаня... Бутылка водки... Коньяк... и потом еще портвейн... Гадость! И сало... Сало хорошее... Ничего не скажешь... Вкусное! Здрасьте! - как вежливый человек, Лунин просто не мог не поздороваться с родственниками Птицына.
Птицын понимающе покивал. Миша включил свет, распахнул перед Лянечкой дверь в сортир, сделал грациозный жест, по-рыцарски пропуская ее вперед. Она скромно улыбнулась, кивнула с благодарностью и вошла в ванную, на ходу раскрывая косметичку. Лунин с облегчением вздохнул и боком проворно втиснулся в сортир. Перед носом Птицына одновременно захлопнулись две двери: ванной и туалета.
Птицын пошарил в калошнице, отыскивая тапочки. Первым вышел Миша Лунин. Он слегка покачивался, но на лице его блуждала блаженная улыбка. Птицын дал Мише тапочки.
- Откуда вы? Из винного магазина? - поинтересовался Птицын.
- Нет, из бара на Рождественском бульваре.
- Почти угадал... А как встретились?
- Недалеко от института... Я хотел купить "Беломор" бабушке...
- А твои знают, где ты? Знаешь, сколько сейчас времени?
- Сколько?
- Без пятнадцати десять...
- Я позвоню...
- Звони... Только я тебе советую больше никуда отсюда не двигаться... Скажи, что останешься у меня... Хочешь подготовиться к завтрашнему зачету... по методике русского языка... Очень ответственному... Без моих конспектов никак... Не успеваешь... Придется сидеть полночи... Серьезно, оставайся! Иначе три милиционера тебя точно загребут в "Текстильщиках" ... Вместе с Лянечкой. Ее отправят в женский вытрезвитель... в Кузьминках! А тебя - на "Рязанский проспект". Ну... об этом родственникам можно не докладывать...
