– В чем дело?
– Дезире, его вторая… в общем, леди Бантлинг! И Эндрю! Им надо сообщить. Правда, Конни уже могла… да нет, вряд ли она… Мистер Аллейн, простите ради Бога, но это только сейчас пришло мне в голову. – Он в легком замешательстве объяснил связь между Бэйнсхолмом и мистером Картеллом и машинально взглянул на часы. – Они могут приехать в любой момент. Я имею в виду – моя секретарша, очень милая девушка, и Эндрю, который подвезет ее на машине. Думаю, часов в одиннадцать: вечеринка закончилась очень поздно.
Продолжая терпеливые вопросы, Аллейн выяснил все, что хотел. Он заметил, что мистер Пириод хлопает себя по карманам. Потом, словно опомнившись, тот оглядел комнату и открыл коробку с сигаретами. Обнаружив ее пустой, он издал жалобный звук.
– Вы не против, если я угощу вас сигаретой и сам закурю? – спросил Аллейн. – Конечно, для полицейского при исполнении долга это не совсем правильно, но… – Он протянул хозяину дома свой портсигар.
– Аллейн, дорогой мой! Спасибо. Да-да, курите. И я тоже. Надо было давно вам предложить, но из-за этой суматохи Альфред забыл наполнить мою коробку, а я – ужасно глупо – не могу найти свой портсигар.
– В самом деле? Надеюсь, вы его не потеряли?
– Надеюсь, нет, – быстро ответил мистер Пириод. – Боже мой, как все это некстати.
И он снова смущенно замолчал.
– Ненавижу терять портсигары, – заметил Аллейн. – Вот недавно один посеял. Старая вещица, ценная, я очень о ней жалел.
– Я тоже, – мрачно отозвался мистер Пириод. – Очень дорогой футляр.
На секунду он замялся, словно не зная, продолжать ли дальше, но все-таки решил промолчать.
– Когда в тот вечер вы видели мистера Картелла, он выглядел как обычно? Может, был чем-то расстроен?
Этот вопрос снова поверг хозяина дома в замешательство.
– Расстроен? Как вам сказать… все зависит от того, что понимать под этим словом. Пожалуй, он был немного не в себе, но это не имеет никакого отношения к тому… – Мистер Пириод замолчал, словно призывая на помощь все свои силы. Когда он снова заговорил, его голос звучал более твердо и решительно: – Наверно, вы бы не стали задавать такой вопрос, если бы не считали, что этот ужасный случай не имеет… простого объяснения.
– Зачем же заходить так далеко? – небрежно ответил Аллейн. – Просто я подумал, что если он был слишком взволнован или рассеян, то мог вести себя недостаточно осторожно, когда переходил через мост. Собака…
– Ага! – воскликнул мистер Пириод. – Собака! Как же я до сих пор не подумал про собаку! Аллейн, уверяю вас, это самая вредная и бестолковая тварь на свете. В последнее время она словно взбесилась. Она вполне могла куда-нибудь сигануть, скажем, через канаву, и утащить его за собой. Вы так не думаете?
– Действительно, она здорово сиганула через канаву.
– Вот видите!
– Правда, потом ей пришлось бы сдвинуть трубу магистрального коллектора и сбросить ее в ров.
Мистер Пириод закрыл лицо руками.
– Это ужасно, – пробормотал он слабым голосом. – Просто чудовищно. – Потом убрал руки и добавил: – Но может быть, так все и было?
– К сожалению, это очень маловероятно.
Мистер Пириод впился в него взглядом:
– Значит, вы не считаете, что это несчастный случай? Нет, ничего не говорите. Я и так все вижу.
– Я был бы рад думать по-другому.
– Но почему? Почему вы уверены, что это не несчастный случай? Собака – она ведь опасна. Я ему сто раз об этом говорил.
– Надо прояснить кое-какие детали, только тогда мы сможем говорить о чем-то более или менее уверенно. Само собой, будет проведено расследование. Вот почему, – весело добавил Аллейн, – мне придется задавать вам множество вопросов, которые будут выглядеть очень глупыми и по большей части такими и окажутся.
В этот момент появился Фокс: его благостный вид красноречиво свидетельствовал о том (по крайней мере для Аллейна), что он раздобыл желаемое и забрал поводок Пикси.
Суперинтендант продолжил разговор с мистером Пириодом. Фокс, как обычно, устроился позади свидетеля и открыто, но совершенно незаметно записывал каждое слово. У него был талант к таким вещам.
Мистер Пириод по-прежнему говорил прерывисто и несвязно, но ситуация постепенно стала проясняться. Аллейн узнал о сестре Картелла, переживавшей, как было само собой понятно, глубокий шок.
– Она одна из тех шатенок, которым всегда как будто жарко, – неожиданно охарактеризовал ее мистер Пириод. – Подобные женщины не носят перчатки, и вообще вид у них такой, словно они в жизни не сидели ни на чем, кроме собственных шляп или раскладных тросточек. Но я могу вас заверить, что она сильно страдает, бедняжка Конни.
Аллейн догадался, что мистер Пириод уже давно составил это оригинальное мнение о мисс Картелл и настолько привык им щеголять, что оно вылетало из него практически непроизвольно.
– Я не хочу сказать о ней ничего дурного, – добавил хозяин дома с кислым видом. – Бедняжка Конни!
И он как-то съежился в кресле.
– Если не считать мисс Картелл и леди Бантлинг, с кем еще покойного связывали близкие отношения?
– Близкие – ни с кем. Это очень старый род, – вздохнул мистер Пириод, не удержавшись от экскурса в генеалогию, – но, увы, почти вымерший. Кажется, он и Конни – последние представители. Печально.
– Боюсь, мне придется подробней расспросить вас о вчерашнем вечере. Простите, что докучаю вам в такой неподходящий момент, но, к сожалению, это необходимо. «Коль долг всегда на первом месте»
[57]
.
Эта цитата немного взбодрила мистера Пириода, и он даже начал напевать знакомую мелодию, но так же быстро сник. Потом он принялся излагать события вчерашнего дня, начиная с того момента, когда леди Бантлинг подбросила его до дома на машине, то есть примерно с двадцати минут двенадцатого. Дощатый мост был еще на месте, а возле канавы горела лампа. Подходя к дому, он увидел в окне спальни – оно оказалось настежь открыто – мистера Картелла. Тот никогда не ложился раньше часа ночи, объяснил мистер Пириод, потому что в это время выгуливал свою собаку, но до прогулки мог целыми часами расхаживать по комнате.
Аллейну показалось, что в голосе его собеседника послышались раздраженные нотки и он о чем-то старательно умалчивал.
– Я думаю, – продолжал мистер Пириод, ерзая на месте, – Хэл слышал, как я подходил к дому. Он стоял у окна. И выглядел… э… вполне нормально.
– Вы с ним говорили?
– Я… о… я… хм… я просто сказал что-то, когда проходил мимо. Он ответил, не помню что. Не важно!
Сам мистер Пириод, по его словам, отправился спать, но не мог заснуть из-за шума, который подняла прибывшая компания «охотников». К счастью, к полуночи последняя пара удалилась, и он уснул.
