Сейчас передо мной стояла как раз такая особа.
Жанна тщательно подготовилась к этой встрече: на ней был надет розовый полупрозрачный пеньюар, под которым отчетливо проглядывало черное кружевное боди. Кокетливый шелковый бант на голове и туфли на высоченных каблуках дополняли картину.
— Где же фотограф? — первым делом спросила она, обшарив глазами всю лестничную площадку.
— Фотограф будет через несколько дней. Оказывается, он сейчас на съемке в Сахаре.
— В Сахаре?
Когда врешь, самое главное — не ограничиваться общими словами, а сочинить побольше деталей. Даже если вы несете полную чушь, вам поверят.
— Да, в пустыне Сахара, которая находится в Африке.
— Знаю, не глупее тебя, — ввернула Жанна.
— Ну так вот, он там с важным заданием: снимает финалисток конкурса «Как я провела лето». Этот конкурс устраивает журнал «Крутые телки», и победительницы получают по пятьдесят тысяч долларов каждая плюс годовой контракт с крупнейшим американским модельным агентством…
Девица распахнула дверь и буквально втащила меня в квартиру.
— Что за конкурс? Никогда о нем не слышала.
— Просто в этом году он проводился впервые и исключительно среди «своих», — продолжала я заливаться соловьем. — Участница должна написать сочинение на тему «Как я провела лето» и приложить к нему свое портфолио. Призовые места раздает закрытое жюри. Потом они все вместе, и девушки и жюри, отправляются в какую-нибудь экстремальную поездку. В этом году это Сахара, в следующем предполагается Бразилия…
Глупышка слушала меня раскрыв рот. Наконец она вышла из оцепенения:
— Почему жюри закрытое?
— Ты что! Это же самые богатые мужчины нашей страны, зачем им «светиться»!
Жанна порывисто схватила меня за руку:
— Можешь свести меня с устроителями конкурса?
Я состроила скучную физиономию:
— Не знаю… Мне-то какая выгода?
— В обмен я расскажу тебе о Льве Котике все, что знаю. Ты ведь за этим ко мне пришла?
Для отвода глаз я еще немного покобенилась, а потом «сдалась»:
— Ладно, рассказывай.
— Пойдем на кухню, — велела Жанна и повела меня за собой.
Когда мы проходили мимо единственной комнаты, я из любопытства заглянула в раскрытую дверь. Комната была небольшой, ее площадь едва ли превышала 18 метров, и в самом центре стояла широченная кровать. Покрывало и подушки «под леопарда», такая же шкура на полу, занавески и обои в золотых лилиях — явный намек на клеймо, выжженное на плече у Миледи из «Трех мушкетеров»… Жанна старательно создавала образ роковой женщины-вамп — а может, и ощущала себя таковой.
Кухня неожиданно оказалась просторной, Жанне удалось даже втиснуть сюда диванчик. Кухонный гарнитур был новенький, с иголочки, из натуральной черешни, со встроенной варочной панелью, зато в углу дребезжал старый холодильник, да и линолеум на полу давно требовал замены. Все это наводило на мысль о нерегулярных финансовых поступлениях. У Жанны в кошельке было то густо, то пусто — наверняка в прямой зависимости от того, удалось ли найти очередного «спонсора».
Девица плюхнулась на диван и, не предложив мне ни чаю, ни кофе, ни стакана воды из-под крана, принялась рассказывать. Она честно старалась выполнить условия нашей сделки и пыталась вспомнить о Котике как можно больше, но ей почти нечего было сообщить.
Жанна познакомилась с Котиком две недели назад. Поздним вечером она «голосовала» на улице, и мужчина подвез ее на своей «альфа-ромео» до дома. Девица сразу же смекнула, что Лев богат, и решила его завоевать. Первое свидание состоялось в ночном баре, Жанна приложила максимум усилий, чтобы очаровать Котика, но ей показалось, что одной ее эффектной внешности недостаточно. Тогда девушка обратилась за помощью в фирму «Радость жизни», рекламный проспект которой обнаружила в салоне красоты, пока сидела в очереди к маникюрше. Вторая встреча была в ресторане «Гаргантюа». Вот, собственно, и все. Больше она Льва не видела.
— Как ты думаешь, кто его убил? У него были враги? — спросила я.
Жанна пожала плечами:
— Откуда мне знать? Я видела его всего два раза. О бизнесе он со мной не говорил, никаких имен не упоминал… — Она помолчала немного, а потом протянула: — Очень жаль, что так случилось, Лев был перспективным.
— В каком смысле?
Жанна обвела глазами обстановку:
— Ну, в смысле подарков. Да и вообще, он не вызывал у меня отвращения. Знаешь, с какими старперами приходится иногда иметь дело? От их козлиных рож просто воротит. А Лев был приятным, воспитанным, от него всегда хорошо пахло. За такого и замуж можно выйти.
Я вспомнила, что Котик ушел от Аиды к другой женщине, и удивилась:
— А что, разве он был холостяком?
— Не знаю, мы с ним на эту тему не говорили. Да и какая разница: жена — не стенка, подвинется…
О семье они не говорили, о работе — тоже. Конечно, может быть, я отстала от жизни, но о чем тогда, объясните мне, говорить на первых свиданиях с мужчиной? О погоде, что ли? О курсе мировых валют?
— Знаешь, где Котик жил?
— Нет, он меня к себе не приглашал.
Я вздохнула. Да, от Жанны действительно оказалось мало проку.
— Ну что, сведешь меня с устроителями конкурса? — поинтересовалась блондинка.
Вообще-то я не люблю давать лживых обещаний. Поэтому я чистосердечно ответила:
— Боюсь, что не смогу тебе помочь. Ты мне ничего существенного о Котике не рассказала, так что обмена не получится.
И я направилась к выходу.
— Подожди, — бросилась мне вслед Жанна, — я же могу еще что-нибудь вспомнить! Ты только скажи, что тебе надо!
Я обернулась:
— Меня интересует его личная жизнь, его окружение, его взгляды. Но раз вы об этом не говорили… — Я развела руками.
— Да нет же, мы говорили! Например, насчет детей. Лев так же, как и я, категорически не хотел иметь детей! Его прямо от одной этой мысли тошнило!
Хм, забавно. И давно это у него? Интересно, как бы семь лет назад Лев отреагировал на известие Аиды о том, что она ждет ребенка? И было бы ему сейчас жаль, что он так и не стал отцом? Теперь этого уже не узнать…
— Почему же он не любил детей? — спросила я.
— А кто их любит? — фыркнула блондинка. — Вот у тебя, например, есть дети?
— Четверо, — сказала я, не моргнув глазом.
Жанна посмотрела на меня как на ненормальную.
— Нет, на такой подвиг я не способна. Я в детстве этого дерьма нанюхалась, на всю жизнь хватит. И не надо мне говорить, будто оно не пахнет!
— Какого еще дерьма? Ты о чем?
