И тут, как будто по сигналу, где-то вдалеке прокричал петух, словно предупреждая, что солнце вот-вот взойдет. Начальник стражи отдал несколько коротких распоряжений полудюжине своих людей, которые устремились к воротам.
— Вы двое, — он указал на тех, кто связывал графиню. — Отведите синьору в камеру. Остальные за мной.
Через несколько мгновений сад опустел. Издали доносились вопли взбешенной графини. Томмазо и я остались наедине с Леонардо, который вопросительно смотрел на юношу.
— Я думал, ты решил бросить обучение, — сказал учитель.
Томмазо опустил глаза и с несчастным видом уставился на землю у себя под ногами.
— Мне следовало бы поинтересоваться, почему ты ушел, равно как и почему ты вернулся. Но, принимая во внимание сложившиеся обстоятельства, будем считать, что у тебя были веские причины для отсутствия.
Однако когда Томмазо с недоверием поднял взгляд и начал бормотать благодарности, Леонардо жестом прервал его:
— Не заблуждайся, мой мальчик, твое безрассудное поведение не останется безнаказанным. Начнем с того, что теперь ты будешь кипятить шкуры, чтобы получить клей для гипса. Уверен, я смогу найти для тебя и другие подходящие занятия на весь последующий месяц, так что попридержи свою радость.
Томмазо, тем не менее, расплылся в улыбке и радостно закивал. Полагаю, он охотно принял бы и более суровое наказание, лишь бы оставаться в подмастерьях. Затем учитель обратил свой суровый взор ко мне.
— Что до тебя, Дино, мне думается, тебе есть что мне рассказать, — сухо продолжил он. — Возможно, ты захочешь начать с того, что ты делал в саду этой ночью. Потому что, если мне не изменяет память, я не просил твоей помощи в этом деле.
Теперь была моя очередь опустить глаза, правда, не столько от стыда, сколько от растерянности. Конечно, он ведь должен понимать, что я бы не пришла в сад навстречу с вооруженным ножом убийцей, если бы не боялась за его жизнь? И, разумеется, я не по своей воле оказалась заперта в склепе, где, без сомнения, окончила бы свои дни, если бы мне не улыбнулась удача в лице Томмазо. Да, я пошла на поиски учителя без его разрешения, это правда, но только потому, что я нашла в сундуке ту окровавленную перчатку.
Встревожившись, я скинула жакет Лоренцо и начала ощупывать свой, боясь, что я могла потерять такую важную улику. Перчатка, однако, была на своем месте, там, куда я ее и засунула — под кружевной рубашкой. Я протянула ее Леонардо.
— Помните, учитель, вы предположили, что ночной гость мог подкинуть что-то в мой сундук? Я обыскал его на следующее утро, после того как покинул мастерскую, и вот что я нашел.
Он взял перчатку и внимательно осмотрел ее. Первые солнечные лучи уже скользили над стенами сада, и пятна крови на светлой коже были отчетливо видны.
— Похоже на женскую, — согласился он, сравнив ее со своей. — И эти пятна выглядят как кровь, хотя у меня есть кое-какие химикаты в мастерской и с их помощью можно будет сказать более определенно. Что касается ее появления среди твоих вещей, твой сундук был выбран не случайно. Кто-то явно хотел, чтобы ее нашли рано или поздно и чтобы это сделал тот, кто сможет связать перчатку с убийством графа.
Он снова перевернул перчатку.
— Посмотри на рисунок пятен — допустим, что это все-таки кровь, — наибольшее их скопление мы видим по краям и на обратной стороне. Ладонь относительно чиста. Если бы перчатка забрызгалась при каком-нибудь занятии, не связанном с преступлением, например помощи раненому, большая часть крови была бы на ладони. Но предположим, что человек в перчатке держал что-то в руке, может быть нож.
Чтобы проиллюстрировать свою мысль, он поднял с земли брошенное графиней оружие и положил на рукоять перчатку так, как будто рука в ней сжимала нож, и продолжил удовлетворенно:
— Видишь, ладонь и пальцы с внутренней стороны прижаты к металлу. Таким образом, они защищены от брызг крови, которые попали на перчатку, когда лезвие вошло в тело.
— Вы имеете в виду, что какая-то синьора надела эту перчатку, чтобы кого-то убить? — пискнул Томмазо, сам бледный как смерть.
Леонардо кивнул:
— Думаю, это вполне вероятно. Уверен, юный Дино разделяет мое мнение, иначе бы он не хранил так ревностно эту улику, несмотря на все перипетии, постигшие его этой ночью. Кроме несчастного Лоренцо только один человек умер насильственной смертью в последние несколько дней, и это был кузен герцога, граф Феррара. И если кто-то преднамеренно не старается сбить нас с верного пути, кажется, убийцей была действительно женщина, скорее всего, графиня Мальвораль.
Говоря, он засунул нож графини за пояс, аккуратно сложил перчатку и положил ее в кошель.
— Но единственный способ разрешить эту загадку — найти настоящего владельца перчатки, — добавил он. — Разумеется, я еще раз допрошу графиню, так же как и Ренальдо с послом. Скоро я узнаю ответ, будьте уверены.
Леонардо бросил унылый взгляд на механического монстра, который теперь, в свете дня, казался нелепым в своих церковных одеяниях.
— Мне еще нужно как следует поработать над автоматикой, — признался он. — В теории все прекрасно, но, когда я тянул за шнуры, рессора и шкивы работали не так быстро, как должны были бы. И некоторые противовесы, очевидно, не сбалансированы, поэтому он и опрокинулся. Уж поверьте, я не намеревался остановить графиню, уронив на нее свое изобретение.
Он повернулся ко мне, и на его лице появилось озабоченное выражение.
— Поверь, мой дорогой Дино, я не нарочно так надолго оставил тебя без защиты. Сработай автоматика так, как я задумывал, графиня была бы схвачена немедленно. Ты показал себя действительно очень смелым, бросая ей вызов, и, если бы этой ночью в саду действительно находился архиепископ, ты спас бы ему жизнь.
В другое время, получив такую похвалу от учителя, я была бы на седьмом небе от счастья. Вместо этого я только тупо уставилась на него, осознавая, что качаюсь из стороны в сторону. Меня бросало в жар и знобило одновременно.
Сквозь шум в ушах я услышала голос Томмазо:
— Ты неважно выглядишь, Дино. Как твоя рана? Болит?
— Рана? — резко переспросил Леонардо. — Но оружие графини его не задело. Томмазо, быстро рассказывай, что произошло?
Я смутно осознавала, что Томмазо пересказывает учителю историю, которую поведала ему я, после того как он освободил меня из склепа. Не будь мне так плохо сейчас, я бы сочинила какую-нибудь побасенку. Внезапная вспышка света, озарившая сад, заставила меня сощуриться. Новый день вступил в свои права, и эта кошмарная ночь была позади. Яркие утренние лучи купали сочную зелень в золотом свете, так непохожем на холодные полутени, обволакивавшие ее ночью. По крайней мере, в этот момент сад больше не напоминал то царство темных сил, где всего несколько дней назад я нашла тело графа. Теперь это теплый, веселый и гостеприимный уголок, где можно с удобством растянуться на дерне под деревьями и заснуть, видя счастливые сны.
