— Д-да, я понимаю это, учитель, — ответила я, опустив голову и краснея. Пио с сочувствием коснулся носом моей руки. Мое, облегчение от того, что я избежала разоблачения, было омрачено тем фактом, что Леонардо легко разгадал природу моих чувств. И неважно, что он ошибся лишь объектом.
— В этом нет ничего дурного, — мягко сказал он, пока я продолжала хранить молчание. — Не стоит стыдиться своей любви. Это чувство — великий дар, неважно, даешь ли ты ее или получаешь.
— Хотя, конечно, — добавил он с намеком на улыбку, — должен предупредить тебя, что физическая любовь, в отличие от духовной — гораздо менее возвышенна, учитывая необходимость совершать нелепые телодвижения, которые требуются для этого акта.
Его мгновенная вспышка веселья тут же угасла, и он вернулся к серьезному тону.
— Тебе еще предстоит узнать, что романтическая любовь чаще приводит к разбитому сердцу, чем к счастью, — сказал он, тряхнув своей рыжеватой гривой. — И боль еще сильнее, если тот, кого ты любишь, не отвечает тебе взаимностью. Так что постарайся не принимать это близко к сердцу. В настоящий момент ты должен слушать свой разум, а не сердце.
— Конечно, учитель, — со вздохом согласилась я, хотя подозревала, что это гораздо легче сказать, чем сделать.
Он одобрительно кивнул.
— Молодец. А теперь позволь мне рассказать, что мне удалось узнать за последние дни. Это отвлечет тебя от дурных мыслей.
Он протянул руку к кипе бумаг на столе. Среди них были изображения Катерины, сделанные им ранее, а также эскизы костюмов, подобных тем, что он послал Луиджи. Однако рисунок, который он взял со стола, был не его.
— Уверен, что ты помнишь этот набросок.
Я кивнула, мгновенно узнав эскиз, который выполнила несколько дней назад по просьбе учителя. На нем был изображен юный паж, которого я видела на похоронах Беланки вместе с выпивохой носильщиком.
Хмурясь, я разглядывала тонкие черты лица, окруженные ореолом каштановых волос, тщательно уложенных с помощью воска.
— Да, я помню этого юношу, но боюсь, что мне не удастся его отыскать.
— Я уже это сделал.
С видом победителя он забрал у меня рисунок.
— Твой набросок необыкновенно хорош, — одобрительно сказал он, отчего у меня на душе немного потеплело. — Когда я покинул апартаменты герцога, то буквально столкнулся с этим молодым человеком в одном из залов и немедленно его узнал. Я объяснил ему, что Моро желает выяснить обстоятельства, сопутствующие этому делу, и он охотно рассказал мне все, что знал.
Я слушала, затаив дыхание, пока учитель пересказывал мне содержание последнего разговора пажа и Беланки. Они с Беланкой довольно часто беседовали, хотя он признался, что их отношения ограничивались лишь дружбой. Но все же он был очень обеспокоен, когда увидел дерзкую горничную напуганной, в первый раз за время их знакомства.
Она поведала ему о причине своей тревоги, но молодой человек посчитал это ерундой. Графиня, гадая ей на картах, сказала, что вскоре ее предаст мужчина, и это приведет к большой беде. Девушка также рассказала, что одна из служанок графини утверждала, что сможет снять с нее это заклятие, но прежде Беланке необходимо выкрасть роковые карты у графини, что та и сделала.
— Наш паж утверждает, что это была его последняя беседа с Беланкой. Очевидно, она пошла на встречу с этой неизвестной служанкой, хотя он понятия не имеет, к чему это привело. Он сказал, что вскоре после этого она погибла.
Я молчала, переваривая новую информацию. Леонардо отложил рисунок.
— Кажется, развлечения графини не настолько невинны, как я полагал, — заметил он, нахмурившись, — учитывая, что они привели к смерти женщины. Что касается служанки, которая якобы могла предотвратить несчастье, думаю, мы оба знаем ее имя.
— Лидия! — воскликнула я, чем заслужила одобрительный кивок. — И это объясняет, как карты оказались в башне.
— Да, и не стоит забывать, капитан стражи — сын Лидии, так что, скорее всего, ей не составляло труда проникнуть туда.
Вспомнив, с какой легкостью стражи пропустили меня в башню с часами, я была в этом уверена. И все же у меня остались сомнения.
— Но вы же не думаете, что Лидия приложила руку к убийству Беланки? — неуверенно спросила я, вспомнив неподдельное горе Лидии, свидетелем которого я стала на похоронах.
Он пожал плечами.
— Все возможно. К несчастью для нас, мы не можем спросить ее об этом. Хотя, признаюсь, я не могу понять причину, которая заставила бы ее желать смерти молодой женщины.
— Может быть, Беланка и в самом деле покончила с собой, а Лидия была свидетелем, — предположила я. — И, может быть, это и есть причина ее самоубийства — чувство вины, что она не смогла остановить Беланку?
— Интересная мысль, мой мальчик, и небезосновательная. Но, конечно, существует вероятность, что Лидия стала свидетелем убийства, и убийце необходимо было заставить ее молчать.
— Разве отравление — это не привилегия знати? — быстро возразила я, и тут же поняла, что это могло означать. Судорожно вздохнув, я добавила: — Но не могла же графиня убить Лидию… и Беланку?
— Вспомни, что именно Катерина предсказала Беланке несчастье, — ответил учитель, вздернув бровь. — Кроме того, Беланка выполняла те же обязанности, что и ты сейчас — была посредником между Катериной и Грегорио. Кто знает, может быть, Беланка завела роман с нашим прекрасным капитаном, а Катерина узнала о ее вероломстве.
— Может быть, — повторила я, со стыдом вспоминая свои собственные предательские мысли.
Леонардо не заметил моего замешательства, поскольку в этот момент он лениво рисовал чье-то лицо на одном из эскизов Катерины.
— Дино, мальчик мой, — произнес он с тяжелым вздохом, — в этой истории слишком много белых пятен, а у нас почти не осталось времени, чтобы решить эту головоломку. Если после того как Моро договорится о заключении союза и объявит о помолвке Катерины, подобное повторится, то… В общем, у нас осталось четыре дня, чтобы закончить это дело.
Я тоже вздохнула, спрашивая себя, каким образом нам удастся распутать этот клубок. Пио последовал моему примеру. Он сидел, прислонившись к моему колену, очевидно, расстроенный тем, что хозяйка его покинула. Я ободряюще погладила его по спине и обратилась к учителю.
— Я должен идти, иначе мое отсутствие может вызвать подозрения. Что мне еще нужно сделать?
— Попробуй еще раз наш трюк с картами, — рассеянно ответил он, не отрываясь от рисунка. — Я убежден, что они таят в себе ответы на многие наши вопросы.
— Попытаюсь сегодня вечером, — послушно согласилась я, поднимаясь и беря поводок Пио. Затем мне в голову пришла другая мысль. — Учитель, а портрет? — с некоторым опасением спросила я. — Вы успеете закончить его в срок?
— На этот счет можешь не волноваться, мальчик мой. Я собственноручно передам герцогу портрет дамы в карнавальную ночь.
