– Вы постоянно находитесь в страшном напряжении.
– Да. И никаких зацепок. Ничего о том, кто убил мою бывшую жену и ее приятеля. Я каждый Божий день трезвоню детективам, занимающимся этим делом: они все понимают, но ничем не могут помочь. А потом – звонок, наподобие сегодняшнего, и я воображаю, что слышу ее голос.
Повинуясь внутреннему порыву, она накрыла его руку своей ладонью.
– Вы должны быть уверены в том, что это действительно она. Может, кто-нибудь просто хочет выкачать из вас денег, нажиться на вашем горе.
– Еще бы, такой случай подвернулся! Где, скажите на милость, мне раздобыть десять тысяч баксов?
– Не знаю, что и сказать, Майкл.
– Угу. – Он помолчал немного. – Мы с вами уже достаточно поговорили. Вы заменили мне в качестве слушателя Квинси, моего партнера, который сейчас в отъезде.
Она убрала руку и улыбнулась.
– Возможно, мое подлинное призвание – быть исповедником. – Она подняла свой бокал и медленно отпила из него. – А где сейчас ваши родные, Майкл?
– В Нью-Йорке. Мой брат – сволочь редкостная. А мать занята только собственными проблемами.
– А ваш отец?
– Он бросил нас, когда я был еще совсем мальчишкой. Меня вырастил отчим. Эдди Ковлински – настоящий король мерзавцев.
– Вы часто с ними видитесь? Он сухо рассмеялся:
– Только в случае крайней необходимости.
– Картина далеко не идиллическая.
– А у вас это здорово получается.
– Что?
– Задавать вопросы. Вы уже вытянули из меня кучу сведений.
– Работа такая.
– Вы не будете возражать, если я закурю?
– Только не дымите мне в лицо.
Он закурил и украдкой посмотрел на нее.
– Я заметил у вас на пальце обручальное кольцо. Вы замужем?
– Я вдова, – спокойно ответила она.
– Простите.
– Он был чудесным парнем.
– Я в этом не сомневаюсь, раз вы вышли за него замуж, – ответил он, пристально глядя на нее. – И вот мы сидим в этом баре, и, что самое смешное – я даже не пью.
– Совсем?
– Я был алкоголиком. Долго лечился. И вот уже несколько лет капли в рот не беру.
– А я – так, под настроение, – сказала она. – Если рядом оказывается стакан вина, я его выпью, если же нет, не буду сильно страдать.
– Счастливица. А меня один глоток спиртного способен выбить из колеи.
– Хорошо, что вы сумели перебороть себя, Майкл.
– А я рад, что мы сейчас сидим здесь с вами. Она улыбнулась.
– То-то Роза удивится! Он улыбнулся в ответ.
– Вряд ли это можно назвать свиданием, но, я думаю, ей будет приятно, что ее старания не пропали даром.
– Знаете что? Давайте ей ничего не скажем!
– Договорились. Он стряхнул пепел с сигареты.
– Так как вы начали распутывать это дело с убийствами?
– Я все не могла выбрать тему для журнала, с которым сотрудничаю. Мой отец был тяжело болен, а одну из этих женщин убили как раз рядом с его больницей. Перед смертью отец сказал мне: «Ты должна писать не о богатых и знаменитых, а об обычных людях». И вы знаете, я поняла, что он абсолютно прав. Вот так я начала расследовать первое убийство и искать всех, кто мог быть хоть как-то причастен к нему. Полицию это дело не интересовало, поэтому Роза посоветовала мне выступить но телевидению, чтобы вызвать общественный резонанс.
–. Она знала, что делала.
– Вы упомянули, что занимались серийными убийствами в Нью-Йорке. А с этим делом тоже связаны?
Что он мог ответить? Что знает, чья рука совершала эти убийства? И что пока ничего не может предпринять и связи с этим? Хорошенькое мнение у нее сложится о нем!
– Если честно, мне не хотелось бы сейчас говорить об этом, – пробормотал он, отводя взгляд.
– Может, вы и правы.
Он попросил принести счет.
– Знаете, поздновато уже. Мне пора идти. Я сейчас занимаюсь одним делом. Некая состоятельная особа утверждает, что кто-то угрожает ей.
– Думаете, здесь есть какая-то связь?
– Сомневаюсь. Но если что-нибудь прояснится, и дам вам знать.
– Обязательно, Майкл.
– Может, мы встретимся снова? Она криво усмехнулась.
– Поплакаться друг другу в жилетку?
– Я бы хотел пригласить вас поужинать завтра вечером.
– Завтра я занята.
– Ну хоть позвонить вам можно? Она пристально посмотрела на него.
– Не возражаю.
Проснувшись во вторник утром, Бобби почувствовал злость на самого себя за то, что назначил Барбаре Барр свидание за обедом.
Когда накануне вечером он вернулся со съемок, то обнаружил ее в своей постели вдребезги пьяную. На стеклянном блюде горкой лежала икра, а на тумбочке возле кровати – пригоршня кокаина.
Он пришел в ярость.
– Как ты попала в мой дом? – завопил он.
– Я взломала замок.
Она спрыгнула с кровати, совершенно обнаженная, и, подскочив к нему, обвила руками его шею.
– Ты, должно быть, голоден. А я принесла икру. Это маленький подарок. А вот тут кокаин.
– Я не балуюсь наркотиками, Барбара. – Он пытался освободиться из ее цепких объятий.
– Нет? Почему?
– Заруби это себе на носу. А теперь одевайся, забирай свой кокаин и проваливай из моего дома.
– Ах, простите! – Саркастическая ухмылка искривила ее рот. – Я и не подозревала, что имею дело с самим мистером Непорочностью.
– Я тебя сюда не приглашал, Барбара. В ее глазах появился опасный блеск.
– Я могу бросить тебя, Бобби, а могу и дальше доставлять тебе удовольствие в постели. Выбирай.
Тон, каким это было произнесено, не понравился ему. Да что она такое себе позволяет?
– Может, завтра пообедаем вместе и обо всем поговорим? – предложил он, стараясь казаться невозмутимым. – А сейчас я ложусь спать.
Кое-как ему удалось выпроводить ее из своего дома и посадить в машину.
Он не смел прямо высказать ей все, что он о ней думает, ведь она снималась в главной роли в его фильме, и он оказался загнанным в ловушку. Бобби чувствовал себя полным идиотом. Ему следовало заранее подумать о том, сколько хлопот может ему доставить Барбара Барр.
Во время обеда она хвасталась своими подвигами.
