– Здесь. Поблизости от лаборатории и цеха Неда. Если станем испытывать средство на самой станции и потерпим неудачу, придется снова возвращаться в Тумстоун, и потеряем два дня.
– Здесь мы не узнаем, сработает ли средство, – заметил Холидей.
– Верно, – согласился Эдисон, – зато выясним, работает ли оно в принципе.
– Когда думаешь испытать его? – спросил Холидей. – И что не менее важно: где?
– Раз Джеронимо теряет терпение, то чем скорее, тем лучше.
– Сегодня ночью?
– Не сегодня – так завтра утром: Нед поздно вернулся домой. Я сообщу ему все, когда проснется. Безопаснее будет провести испытание на одной из заброшенных серебряных шахт, – он взглянул на запястье механической руки. – Будь у меня в девять.
– Что еще за чертовщину ты себе прикрутил? – спросил Холидей.
– Я называю это наручными часами, – ответил Эдисон, протягивая Холидею руку, чтобы тот мог получше разглядеть предмет обсуждения: встроенный в запястье механической руки хронометр в латунном корпусе, размером с золотой доллар. – Еще увидишь, как подобные устройства заменят карманные хронометры, – гордо сообщил он.
– Еще увижу, говоришь? – переспросил Холидей.
– Ну, увидел бы, будь ты здоров.
– Не знаю, – неуверенно произнес дантист. – Мне нравится, когда хронометр на цепочке, чтобы никто не мог его стянуть из кармана. К тому же мало кто захочет носить его вот так, встроенным в руку. Я бы даже сказал, никто не захочет.
– Наручные часы тоже украсть невозможно, разве что вместе с рукой, – ответил Эдисон. – Кстати, не придется встраивать их в запястье: мне так удобнее, потому что рука у меня искусственная. Обычные люди могут носить часы на кожаных ремешках, вроде излюбленных местными ковбоями браслетов. Только значительно тоньше.
– Часы на руке будут отвлекать и даже мешать, если я вдруг потянусь за револьвером.
– Если выхватишь револьвер быстро, – улыбнулся изобретатель, – то даже и не вспомнишь, что на руке у тебя часики.
– Может, и так, – признал Холидей. – Только я все равно останусь при своем карманном хронометре.
– Никто тебя ни к чему не принуждает, – успокоил его Эдисон. – Правда, если вдруг передумаешь, я с радостью сработаю для тебя наручные часы.
– Спасибо за предложение, но в ближайшее время я им не воспользуюсь.
– Как хочешь, – ответил Эдисон. – Если выдвигаемся в девять, то работы предстоит еще много. Где дверь, ты знаешь.
Не успел Холидей ответить, как Эдисон уже принялся остервенело строчить что-то в блокноте. Оказавшись на улице, Холидей подумал, не наведаться ли в «Ориентал», и решил, что не стоит – все равно денег на покер не сыщется. Потом он отказал себе в удовольствии воспользоваться радостями «Тигрицы», потому что иначе не сумел бы завтра вовремя встать, а значит, и не было смысла проходить лишних несколько кварталов. Тяжело опираясь на трость, Холидей прикинул, чем еще можно занять себя на остаток вечера, отверг все варианты и отправился в отель.
Когда он вошел в вестибюль, то застал у полированной барной стойки шерифа Джона Биэна – тот любовался идеальными округлостями обнаженной дамы на холсте в баре. Завидев Холидея, шериф одарил его злобным взглядом.
– Это место деградирует, – пробормотал Биэн. – Пускают кого ни попадя.
– Осторожнее, Джонни, – весело предупредил его Холидей. – Уайетт меня больше не одергивает и не просит быть осмотрительней ради него.
– В гробу я видал твоего Уайетта Эрпа! – Биэн сплюнул на пол.
– Все верно, – улыбнулся Холидей. – Он ведь прямо из-под тебя невесту увел, да?
– Скатертью дорога! – пробормотал Биэн.
– Я бы так же сказал, не сумев удержать при себе женщину.
– Надо было вас обоих пристрелить еще год назад! – прорычал шериф и потянулся к кобуре, но не успел даже взяться за рукоять, как в нос ему уперлось дуло револьвера.
– Ты везучий законник, Джонни Биэн, – произнес Холидей. – Назавтра у меня назначены важные дела. Куда важнее, чем убийство тли. Не хочу провести весь день в суде, приводя веские доводы, почему я избавил город – да и весь мир – от тебя. Поэтому даже не думай хвататься за оружие. Отойди от бара, развернись и топай на улицу.
Биэн напрягся всем телом, его рука скользнула к рукоятке «кольта».
– О, давай-давай, – сказал Холидей. – Очень на это рассчитываю.
Неожиданно шериф расслабился и пошел на выход.
– Вот дьявол! – в сердцах воскликнул бармен. – Я уж думал, будет, что порассказать внукам.
– Скорей всего шериф поджидает меня у двери, с револьвером наготове, – ответил Холидей и не сдержал улыбки. – Он ведь не знает, что я снял у вас номер. Думаю, через часик-другой остынет и просто устанет. Особенно, когда чуть не пристрелит первых человек десять-двадцать, которые покинут ваше заведение.
Бармен расхохотался в голос.
– Черт, нашему городку не хватало вас и Техаса Джека Омохундро! Какого дьявола вы забыли в Колорадо?
– Во-первых, мы бежали туда от ареста, – ответил Холидей. – Затем мне понравился тамошний сухой воздух, а Джеку – картежники, что захаживают в лидвиллские казино.
– Лидвилл, – повторил бармен. – Это название больше подходит нашему городу.
– Нет, Тумстоун подходит лучше, – возразил Холидей. Он взял стакан виски, выпил и через силу поднялся на второй этаж. Там сразу же направился к себе в комнату. Прислонил трость к двери – чтобы не забыть ее утром, снял сапоги, шляпу положил на стол; рубашку и жилетку повесил на спинку стула, поверх них – сложенные брюки; сюртук убрал в гардероб. Кобуру повесил на спинку кровати в изголовье, рукояткой револьвера к себе.
Затем, убедившись, что никто не застигнет его врасплох, зажег ночник и, сев на кровати, принялся читать о последних приключениях Билли Кида – убийцы пятидесяти законников и того же количества соперников среди прочих бандитов.
Проснулся Холидей, когда в окно пробился первый лучик рассветного солнца. Роман лежал, раскрытый, у него на груди: Холидей уснул где-то на шестой странице. Он встал, умылся, оделся и заглянул в уборную. Взглянув на карманный хронометр – который внезапно показался громоздким и неуклюжим, – Холидей прикинул, что есть еще где-то час до отъезда на испытания оружия с Эдисоном, и решил побриться.
Заглянул в цирюльню через дорогу и, подождав, пока брадобрей накроет его салфеткой, осторожно достал револьвер из кобуры. На случай, если мимо будет проходить кто-нибудь из давних местных врагов, увидит его беззащитным и подумает: самое время убить Дока! Когда цирюльник закончил, Холидей спрятал револьвер в кобуру и, заплатив гривенник – по пять центов за услугу и в качестве чаевых, – отправился к дому-лаборатории Эдисона.
Подходя к намеченной цели, заметил у самого дома Бантлайна крупный фургон, запряженный четверкой лошадей.
