Шарлотта покачала головой.
– За сегодня я заработала больше, чем принесли бы мне три года работы учителем. К тому же позаботилась о том, чтобы бандит больше никого не убил. Я нашла свое призвание.
Холидей внимательно посмотрел на компаньонку.
– Вы совершаете большую ошибку, – сказал он.
– Это вряд ли.
– Ваша смелость меня восхищает, но происходит она от невежества, – пояснил Холидей. – Пока никто не знает, кто вы и чем занимаетесь, и вам даже каким-то образом удалось убить семерых. Некоторое время еще сможете скрывать свою личность, а может, и нет… Зато когда убьете Кида, о вас услышат все. Тогда самым мудрым решением будет сменить имя и поселиться где-нибудь в Чикаго, Балтиморе или другом городе к востоку от Миссисипи, – он отодвинул тарелку с едва початым стейком и подался вперед. – Вы понимаете, что больше вы не простой наблюдатель? Став охотницей за головами, вы сделали себя мишенью для пары сотен кровожадных убийц. Единственная причина, по которой вы все еще живы, по которой бандиты прямо сейчас не целятся в вас через окно или дверь, это их неведение. Они еще не проведали, кто вы и чем промышляете.
– Так будет и впредь, – ответила Шарлотта.
– Уже поздно, – не уступал Холидей. – О вас знает помощник шерифа, знаю я, и знает, наверное, Гаррет. Знают законники на севере, которые вам платили.
– Они служители закона, – напомнила Шарлотта.
– Думаете, они вас не сдадут, когда какой-нибудь отчаянный бандит приставит им револьвер ко лбу и потребует назвать того, кто получал награду за Кида?
– Над этим надо покумекать, Док, – ответила Шарлотта. – А вы – вы сдали бы меня?
Холидей покачал головой.
– Нет, но я уже ходячий труп, и у меня нет семьи.
– Буду иметь в виду, – снова пообещала Шарлотта, – однако я уже порядком наловчилась в новом ремесле. Не желаете ли десерта? – неожиданно, улыбнувшись, сменила она тему.
– Нет, спасибо.
– Ну, и я воздержусь, – сказала Шарлотта, поднимаясь из-за стола. – Идемте, Док, я кое-что вам покажу.
Оставив на столе золотой доллар, она направилась к двери. Холидей шел рядом за ней.
– Куда мы идем? – спросил он.
– То, что нам нужно, находится в миле за городом. Пешком дойдете? – Шарлотта оглядела его хрупкую фигуру. – Нет, думаю, отправимся в экипаже.
Они заглянули в конюшню через квартал от ресторана, и Шарлотта арендовала кабриолет и лошадь. Она же взяла в руки поводья, когда устроилась с Холидеем на сиденье, и погнала лошадь вперед. Через несколько минут они уже были в полутора милях за пределами города. Когда остановились, Холидей первым выбрался из экипажа и помог вылезти из него Шарлотте.
– Итак, – сказал он, – до заката остался всего час. Что вы мне хотели показать?
– То, что помогает мне не бояться.
Она отошла в сторонку футов на пятьдесят, собрала полдюжины камней и разложила их на земле в ряд, на расстоянии примерно в фут друг от друга. Затем вернулась к Холидею, достала револьвер и, отдав дантисту сумочку, взялась за оружие обеими руками. Прицелилась и сделала шесть выстрелов с интервалом в две секунды. Пять камушков разлетелись на части; земля возле шестого взорвалась фонтанчиком.
Разрумянившись и улыбаясь, Шарлотта обернулась к Холидею.
– Ну как? – спросила она.
– В вас не стреляли, – ответил ее спутник.
– Я всех опередила, не дала и шанса.
– Легко сказать. Метко ли вы стреляете, когда приходится нырять в укрытие?
– Черт подери, Док! Я привезла вас сюда, чтобы вы посмотрели на меня и успокоились. Не надо больше волноваться!
– Я довольно хорош, – ответил Холидей, когда Шарлотта перезаряжала револьвер, – но когда доходит до перестрелки, то за себя беспокоюсь.
– Что-то мне не верится, – заметила Шарлотта.
– Даже если я и не волнуюсь во время боя, то лишь потому, что почти мертв.
Немного подумав, он предложил:
– Занятный был эксперимент. Проведем еще один?
Окинув Холидея подозрительным взглядом, Шарлотта наконец ответила:
– Проведем.
– Не переживайте, – успокоил ее Холидей, – никто в вас стрелять не станет.
Вынув револьвер, он опытным глазом осмотрел местность и пальнул в сторону низенького куста. Оттуда выскочил перепуганный кролик.
– Застрелите его, – велел Холидей.
Шарлотта вскинула оружие, но кролик через каждые два прыжка менял направление, и женщина в конце концов сдалась, опустила револьвер.
– Я не хотела убивать его, – вяло произнесла она.
– Если бы хотели, результат был бы иной? – спросил ее Холидей.
– Я ведь не на удирающих кроликов охочусь, а на мужчин, которые никуда не спешат.
– Запомните, – предупредил Холидей, – если бы Кид не подозревал всех вокруг, если бы никуда не спешил, его давно уже не было бы в живых, и за него не назначили бы такую награду. Если до своей смерти он успеет прикончить сотню человек, то семьдесят пять или восемьдесят из них будут охотниками за головами.
Шарлотта пристально посмотрела на Холидея.
– А может, вы просто хотите напугать меня, чтобы избавиться от конкурента?
Холидей глубоко вздохнул и выдавил улыбку.
– Восхищаюсь вашей отвагой, Шарлотта. Искренне восхищаюсь.
«Смелостью, но не мозгами… и не инстинктом самосохранения. Однако в храбрости вам, миссис Брэнсон, и правда не откажешь, хотя толку от нее при встрече с малышом Билли не будет никакого».
23
Холидей сидел за столом в «Синем павлине», самой большой таверне в городе – как обычно, в компании стакана и бутылки виски. Всего в заведении имелось столов тридцать, и все они были заняты: за одними играли в покер, за другими просто собрались выпить и поболтать приятели. Холидей скучал по игре, по азарту, однако ему не хватило бы денег даже на вступительный взнос, и потому он развлекал себя пасьянсом; приятно было просто подержать колоду в руках.
Он торчал в «Павлине» с заката. Причин засиживаться там не было – как и уходить, если только Эдисону не понадобится помощь. К последнему, кстати, Холидей успел наведаться: спросил, началась ли работа в долине. Работа началась, но до ее завершения оставалось дня два.
– Черная девятка – к красной десятке, – произнес знакомый голос.
– С возвращением, – не поднимая головы, ответил Холидей. – Ты уже разделался с прославленным мистером Гарретом?
– Скоро разделаюсь, – пообещал Кид. – Сесть не пригласишь?
– Располагайся, – сказал Холидей. – Не вижу причин гнать тебя, – добавил он с улыбкой, – все равно, даже при желании, не навредим друг другу.
