Дьякон в одно мгновение подскочил к кустам.
– Видите? – крикнула Марго. – Он убежал!
– Да, смылся, – подтвердил дьякон. – Не думал, что он так быстро придет в себя. У этого парня железная голова.
– Надо было вмазать ему посильнее, – сказала Марго, потрясая кулаками.
Дьякон наклонился и тщательно исследовал сломанные ветки куста и траву.
– Никаких следов, – удивленно констатировал он. – И исчез он совершенно бесшумно. Словно испарился. Нет, Марго, это не простой хулиган.
– Я вижу, – неожиданно быстро смирилась Марго. – У меня для вас есть еще одна неприятная новость.
– Какая? – поднял голову отец Андрей.
– Ваша сумка, – грустно сказала Марго. – Она исчезла. А вместе с ней и все наши трофеи.
Отец Андрей растерянно огляделся вокруг.
– Ума не приложу, когда он успел ее украсть.
– Похоже, вся эта возня с дракой была лишь отвлекающим маневром, – сказала Марго. – Вы уверены, что вообще ударили его? Думаю, он упал еще до того, как вы его стукнули.
Отец Андрей нахмурился.
– Я попал туда, куда надо. У меня нокаутирующий удар.
– Да ну? Значит, он до сих пор в нокауте? Бедняжка. Ползет сейчас по клумбам, тащит за собой сумку… Как думаете, далеко он успел уползти?
– Смейтесь-смейтесь. Но я знаю, что я прав. Без специальной подготовки такого удара не выдержать никому. Впрочем, не будем отчаиваться. Сумку мы потеряли, зато сами целы. И теперь мы знаем, что за нами следят.
– Да, это здорово поможет нам в поисках, – с иронией заметила Марго. – Единственной нашей зацепкой была книга. А теперь ее нет.
– Но мы помним, что было на форзаце. Во-первых, автограф Родченко. Во-вторых, цифры 67–10, обведенные кружком. От этого и будем плясать.
– Ладно, как скажете, – согласилась Марго. – Но сперва давайте поужинаем. Я так голодна, что готова съесть дохлого носорога. Вы на машине?
– Нет. А вы?
Марго с усмешкой показала на черную «Мазду», припаркованную у соседнего подъезда.
– Видите вон тот сарай на колесах? Это мой.
– Прекрасная машина, – похвалил отец Андрей. – Будем надеяться, что она не развалится по дороге.
5
Марго набросилась на бифштекс с яростью. Не прошло и десяти минут, как с ним было покончено, и Марго нацелилась на греческий салат, приправленный оливковым маслом. Когда и салат был побежден, она отложила вилку и нож, взяла бокал с «Порто» и с удовлетворенным видом откинулась на спинку стула.
Отец Андрей все еще продолжал колупать вилкой свое карпаччо, о чем-то размышляя. Марго усмирила голод, и теперь в ней снова проснулось всегдашнее любопытство.
– Ну? – нетерпеливо спросила она.
– Что? – не понял отец Андрей, отрываясь от карпаччо.
– Может, перестанете шевелить челюстями и начнете шевелить мозгами? Давайте займемся книгой.
– Вы про подпись?
Марго насмешливо поморщилась.
– Про подпись я и сама могу порассуждать. Расскажите мне о цифрах. Шестьдесят семь – десять. Что они означают?
Отец Андрей отложил вилку.
– Начнем с того, что я никогда не увлекался фотографией, поэтому о Родченко знаю совсем немного, – с ходу заявил дьякон. – Знаю, что прославился он в двадцатых годах. Фотографировал в необычных ракурсах. Начинал как художник и делал вместе с Маяковским советскую рекламу. «Нигде, кроме как в «Моссельпроме» – это их совместный шедевр.
– Это все? – спросила Марго.
Отец Андрей забросил в рот оливку и кивнул:
– В целом да.
– Не густо. А теперь послушайте меня. Александр Родченко родился в 1891 году. Занимался он графикой, дизайном, был художником театра и кино. Один из зачинателей фотомонтажа. Дружил с поэтом Маяковским, работал с ним над рекламными плакатами. Фотографировать Родченко начал примерно в 1924 году, хотя первые эксперименты относятся к более ранним годам. У Родченко была жена – Варвара Степанова, которую он обожал и с которой прожил всю жизнь. На сегодняшний день Родченко – самый знаменитый русский фотограф. Его работы стали классикой и выставляются во многих музеях мира. Снимки Родченко на аукционах типа «Сотбис» продаются по пятьдесят тысяч баксов за штуку.
Выпалив все это, Марго взяла бокал, отсалютовала им дьякону и сделала большой глоток. Некоторое время дьякон сидел молча. Он был явно обескуражен. Затем сказал:
– Впечатляет. За тот год, что я вас не видел, вы стали самой образованной журналисткой Москвы.
– Я всегда такой была, только вы не замечали. – Марго небрежно пожала плечами и добавила: – Мужчины такие эгоисты.
– О Родченко вы знаете много. Но как нам это может помочь?
– А это уж вы решайте. Я снабдила вас информацией, то есть сделала самое главное. Пришло время и вам немного пошевелить мозгами. Если они у вас еще не засохли.
– Гм… Ну хорошо. Не думаю, что мне в голову придет что-то ценное, но попробую. Итак, Родченко был фотограф.
Марго легонько похлопала в ладоши и сказала:
– Браво.
– Он что-то сфотографировал, – продолжил дьякон, – что-то важное и необычное. Что-то, из-за чего людей убивают и в наше время.
– Опять в точку, – похвалила Марго. – Если вы будете продвигаться к разгадке такими темпами, то к утру мы точно до чего-нибудь додумаемся. Если не уснем по дороге.
– Родченко близко дружил с Маяковским, – невозмутимо продолжил дьякон. – Возможно, негативы как-то связаны с их дружбой. В жизни Маяковского было много тайн. Например…
– Например, его самоубийство, – сказала Марго. – Нынче это модная тема. Каждый месяц какой-нибудь журналист проводит «журналистское расследование» и приходит к ошеломляющему выводу, к которому до него приходили сто тысяч раз: Маяковского убили чекисты! Если и вы собираетесь пойти по той же дорожке, то мне с вами не по пути.
– Вы правы, – признал отец Андрей. – Не будем говорить о тривиальных вещах. Попробуем копнуть немного глубже и забудем на время о Маяковском. В конце концов, Маяковский был поэт, а не агент вражеской разведки. Он писал стихи и поэмы, а не…
Внезапно дьякон остановился. Он уставился на Марго и нахмурил лоб.
– Так-так, – насмешливо сказала Марго. – Похоже, вы до чего-то додумались.
– У меня появилась одна идея. Хотя… я не уверен. В любом случае надо проверить.
Дьякон достал из кармана пиджака смартфон и принялся жать на клавиши. Марго слегка наклонилась вперед, чтобы видеть дисплей, и поняла, что отец Андрей вошел в Интернет.
– Вижу, прогресс и вас не обошел стороной, – сказала Марго. – Что вы ищете, батюшка?
