– Значит, это не совсем рыцари. Или какие-то определенные рыцари. Рыцари, рыцари… – Мишель задумчиво смотрела вверх, на плывущие белые облака. – Рыцарь на белом коне? Рыцари Круглого стола? Рыцари Колумба?
Райан замер, глядя девушке в рот. В мозгу мелькнула яркая картинка. Рыцари Круглого стола… это вызывало определенные ассоциации. Круглый стол… Нет, решил он, не может быть. Точно не может!
– Кажется, ты что-то надумал? – заметила Мишель, наблюдавшая за его лицом. – Поделись.
Райан покачал головой:
– Нет, ерунда какая-то в голову пришла. – Но картинка навязчиво плавала перед мысленным взором.
Мишель пристально посмотрела на него.
– Откуда ты знаешь, что это ерунда?
– Знаю, и все. – Райан принялся шагать из стороны в сторону, силясь придумать что-то более дельное.
– Поделись. Вдруг меня озарит?
– Не думаю. Забудь.
– Ну-ка не юли! Выкладывай, а там поглядим.
– Мне пришло в голову одно место…
– Так веди, а потом разберемся.
Мишель в замешательстве смотрела на большую вывеску. Она нахмурилась, подбоченилась и перевела взгляд на Райана. Ей показалось, что он издевается.
– «Пинз энд пинте»? – угрожающе спросила она. Райан почесал затылок, и пожал плечами, словно извиняясь.
– Ну да.
Мишель снова уставилась на вывеску, венчавшую вход в столетнее здание клуба. Ей очень, очень не хотелось заходить туда, где началась вся эта проклятая эпопея с Райаном Слейтером. Она напомнила себе, что эпопея давно в прошлом, поэтому пугаться здания боулинга по меньшей мере глупо.
И все-таки было немного странно увидеть злополучный клуб спустя пять лет. Обычное кирпичное здание, каких полно в Карбон-Хилле.
Девушка всячески избегала визитов в родной город и, даже приезжая навестить родителей на пару дней, старалась держаться подальше от проклятого боулинг-клуба. А он оказался ничуть… не страшным.
Она покашляла.
– И что, в «Пинз энд пинте» водятся рыцари?
– Смотри на задание шире. Ты узко мыслишь. Они направились к входу в клуб.
– Ничего себе! – возмутилась Мишель. – Я весьма… открыта всему новому.
– Да-да, наверняка, – покивал Райан, чтобы не затягивать спор.
Он толкнул высокую деревянную дверь и пропустил девушку внутрь.
– Ого! – только и смогла произнести та.
Проход к основному залу больше не был скучного серого цвета, призванного замаскировать пыль и грязь. Теперь стены сверкали яркими разводами оранжевого и бежевого цветов, спрятанными под стеклами фотографиями игроков и галогенками. Вдоль стен были расставлены кадки с цветами.
– Что случилось с прежним клубом? – спросила Мишель, крутя головой по сторонам.
– Канул в Лету, – ответил Райан, сплетая руки на груди и прислоняясь к двери.
– Я смотрю, здесь все изменилось. А где теперь дверь в игровой зал?
Райан указал туда, где коридор делал поворот. Мишель двинулась вдоль стен, разглядывая фотографии. Ее удивил живой выбор красок и освещения, сделавший коридор как будто шире и выше. Светлая палитра изрядно подняла ей настроение, а за поворотом ждал сюрприз: на одной из стен была масляными штрихами изображена картина – золотое поле колосьев и разбросанные кое-где кусты зелени. И хотя Мишель не узнала место, она была уверена, что на стене нарисовано одно из полей Карбон-Хилла.
– А где же Рыцари, о которых шла речь? – спросила Мишель. Ее голос звучал сухо, она пыталась скрыть тот факт, что неизвестный художник заставил ее расчувствоваться. Художник или талантливый маляр? – Они что, погребены в одной из стен?
– Пойдем со мной.
Райан толкнул дверь и поднялся по крутой лестнице на второй этаж, туда, где располагался игровой зал с дорожками. Когда Мишель нагнала его, он показал рукой на настенную фреску – круглый стол, за которым сидели какие-то джентльмены.
– Эти ребята когда-то владели собственной сетью пивных, но во времена «сухого закона» были вынуждены продать свой бизнес за бесценок.
Мишель непонимающе смотрела в направлении фрески.
– И что, это делает их рыцарями?
– Кем угодно, но только не рыцарями. Хозяева пивнушек были связаны с криминалом.
Мишель вытаращила на Райана глаза.
– Хочешь сказать, что в Карбон-Хилле были эти… как их… гангстеры?
Райан засмеялся, морщинки возле глаз стали глубже.
– Ну, это ты переборщила! Гангстеры, скажешь тоже! Так, мелкий воровской сброд. – И он снова засмеялся.
У Мишель тоскливо сжалось сердце. У нее появилось дурное предчувствие, что этот легкий, заводной смех будет преследовать ее одинокими ночами еще как минимум пять лет.
– «Геральд» частенько писала об их делишках, но никогда не называла имен, опасаясь преследования и давления. Короче, местные репортеры называли их рыцарями за привычку собираться в одной из своих пивных за большим круглым столом. Кстати, этот стол всегда был зарезервирован для них.
Мишель даже не сознавала, что неотрывно таращится на Райана, пока он сам не посмотрел на нее. В его синих глазах отражалось торжество, и у девушки снова сдавило грудь.
– Свечник, Мясник, Пекарь, а теперь еще и рыцари. А в нашем городе жили люди с воображением, – заметила она, опуская взгляд. – Кто еще был? Три поросенка? Семеро козлят?
Райан ничего не ответил, внимательно вглядываясь в изображение на фреске. Мишель ничего не оставалось, как присоединиться к нему. Однако мозаика плыла перед глазами, все больше становясь похожей на размытое пятно.
– Ладно, я поняла, что ты докопался до сути – нашел Рыцарей. Допустим, ты прав. Но мы должны следовать их указаниям, а я пока не вижу табличек с надписями или чего-то в этом роде. – Наконец Мишель удалось сфокусировать взгляд на одном из «Рыцарей». – А что у них в руках? Это не «Карбон-Хилл геральд»?
– Райан? Это ты? – раздался откуда-то из глубины помещения женский голос.
Улыбка, блуждавшая на губах Райана, испарилась, лицо стало озабоченным.
– Черт… – пробурчал он, поворачиваясь к стойке, из-за которой к нему спешила пожилая женщина.
Мишель тотчас узнала мать Райана и искренне улыбнулась. Ей всегда нравилась миссис Слейтер.
– Райан, дорогой, разве соревнования уже кончились? Впрочем, это к лучшему, потому что…
– Мам, – прервал ее сын, – гонка за призом в самом разгаре.
– Да? – Миссис Слейтер смотрела недоверчиво. – Неужели тебя просто выгнали? Ты не справился с каким-то конкурсом? Впрочем, чему удивляться? Я с самого начала была уверена в твоем провале.
– Ты все неверно истолковала, мам. – На лице Райана было написано недовольство. – Я все еще участвую. Кстати, это моя напарница. Помнишь Мишель Нельсон?
