— Ты обещала мне вечер, — сказал он. — Тем более что теперь все ясно.
— Но мне интересно.
— Детали узнаешь позже. А сейчас давай поедем куда-нибудь и спокойно посидим.
— Куда? Со своими бутылками нигде не пускают.
— Тогда ко мне. Или ты боишься?
— Чего мне бояться? — вспыхнула Котова. — Гоша, я взрослая женщина. Ты посмотри на меня. Мне уже немало лет. И чего мне бояться?
— Ты выглядишь гораздо моложе своих лет. И не надо больше нарываться на комплимент. — Георгий распахнул дверцу своего автомобиля. — Садись, и поедем.
Лариса послушно села. На душе ее, несмотря на то что она наконец-то закончила дело, особой радости не было. Некоторое облегчение — не более того.
Она все время думала о Егоре. Ведь совсем молодой. И зачем он это сделал? Неужели не знал, что последует? Наверняка знал. Но почему тогда? Разве не мог справиться со своими страстями? Завидовал? И что? Ничего не приобрел. Потерял в итоге все.
Конечно, некоторое время марка принадлежала ему. Но за эти минуты, часы пришлось ой как дорого заплатить.
— Ты снова задумалась, — сказал Панин громко.
— Есть у меня такое качество.
— Неплохое.
— Когда как.
— И о чем на сей раз? — Георгий умудрялся смотреть и на дорогу, и на Котову.
— Я думаю о том, что может толкнуть человека на преступление. Ты, к примеру, мог бы убить человека?
— Не знаю. Не доводилось.
— Я серьезно.
— А ты? Как бы ты ответила сама?
Лариса замолчала. С ее губ готовы были слететь те же самые слова, которые только что произнес Гоша.
— Наверное, многое от ситуации зависит, — вздохнула Котова. — Но могу сказать точно, что ради марки — никогда.
— Может, для него марка — что для тебя ребенок. Откуда ты знаешь?
— Нет. Об этом даже думать страшно.
— Значит, думать больше не будем.
— Гоша. Я хотела бы заехать к Ольге. Сказать ей все.
— Нет проблем. Похоже, я сегодня только и делаю, что развожу тебя по разным местам. Интересно, это когда-нибудь кончится? Ты сразу скажи мне, куда тебе еще надо.
— Не злись. Ты можешь высадить меня в любой момент.
— Ты же знаешь, что я не сделаю этого.
Котова назвала адрес Лариной. Через двадцать минут они были на месте. Поднялись в квартиру.
— Лариса Викторовна, — удивилась Оля. — Проходите.
— Это Георгий Иванович. Твой отец с ним работал. Это Оля, — представила их друг другу Котова.
— Проходите.
— Я ненадолго. Просто хотела сказать тебе, что Егор арестован. Это он убил твоего отца.
— Кондаков? — удивленно заморгала глазами Ларина. — Не может быть.
— Да. Это он. Егор украл марку. Очень дорогую. Ту самую, которой не было. Тебе ее вернут скоро. Она ведь твоя.
— Как же он мог? Из-за марки?
— Да.
— Ужасно. Это просто в голове не укладывается.
— Я понимаю, но все так и есть.
— Спасибо, — все еще размышляя, медленно произнесла Оля. — Спасибо вам, Лариса Викторовна. Вы очень помогли мне.
— Я старалась не только для тебя. Ты знаешь.
— Конечно. Сейчас. — Ларина убежала в комнату. Очень скоро она вернулась с конвертом в руках. — Вот. Я рада, что убийцу моего отца накажут. Правда, это не вернет мне его, — грустно сказала Оля. — Он не всегда был таким, каким я бы хотела его видеть. Но теперь я думаю, что он и не должен был быть таким. Мне так жаль, что я не успела сказать ему, что люблю его.
На глазах Лариной появились слезы.
— Оля, перестань. — Лариса обняла дочь Ведерского. — Он все прекрасно знал. И сейчас знает.
— Мне так стыдно. Я такая никчемная. Я ничего не добилась. Папа не мог бы гордиться мною.
— У тебя еще есть время, а вот нам пора.
Котова и Панин вышли.
— Теперь, кажется, все? — Георгий остановил Ларису, повернул к себе и заглянул в глаза.
— Кажется, все. Но я так устала, — эти слова дались Котовой нелегко.
— Почему ты так делаешь? Объясни мне, быть может, я пойму.
Котова видела, как закипает Георгий, и ей даже стало страшно. На самом деле, какой мужчина потерпит такое с собой обращение? Она весь вечер обещает ему, но всегда находятся следующее «но».
— Мы не договаривались о встрече. Когда я планирую, у меня все получается. Ты возник сегодня так нежданно. У меня, ведь сам видишь, такой напряженный вечер, — постаралась объяснить Лариса.
— Дело совсем не в этом, — остановил ее Георгий. — И ты понимаешь это сама. Будем говорить как взрослые люди. Если хочешь, я уйду. Только скажи. И больше никогда тебя не потревожу.
— Я не знаю, — честно призналась Котова.
— Придется подумать. Решить надо сейчас. Тянуть нет никакого резона. Зачем мучить себя и других? Говори. — Панин продолжал держать Ларису, чтобы она не увильнула от ответа.
— Но я не знаю.
— Ты хочешь домой?
— Да.
— Садись, я отвезу тебя.
Георгий оттолкнул Котову и пошел к машине. Ей почему-то расхотелось даже ехать с ним. Но на очередные выяснения Лариса не была готова. Она тоже пошла к машине.
Панин молчал. Но по его нервному вождению можно было понять, что он вне себя. Котова закрыла глаза.
«На самом деле, зачем я это делаю? Разве мне не хочется провести с ним вечер? Сегодня нет, — ответила она сама себе. — Быть может, в другой раз. Но он ясно дал понять: либо сегодня, либо никогда. Ну и пусть. — Лариса сдерживала слезы. — Я не обязана ему ничего доказывать. Разве он сам не видит, что я не могу после всех переживаний сидеть в тепле и пить вино? Я не робот. И не бесчувственная машина. Я хочу домой».
— Я тебя туда и везу, — сказал Георгий.
Похоже, последнюю фразу она сказала вслух.
Машина остановилась.
— Прощай. — Лариса повернулась к Панину. — Будет настроение — приходи ко мне в ресторан. Буду рада и вкусно накормлю.
— Просто замечательно. Уходи быстрее.
Котова вышла и не оглядываясь пошла в свой подъезд.
На следующий день намечался визит Карташова в ресторан. Он еще с вечера предупредил об этом Ларису.
— Будем отмечать. Готовь водочку и все, что к ней полагается, — сказал Олег по телефону.
— Странное дело — почему это я тебя угощаю? — Котова печально улыбнулась.
— Потому что я расскажу тебе, как все дело было.
