– Отец малышки остановил меня прямо на дороге, когда я возвращалась с реки. Я только забежала сюда взять все необходимое. Ты же знаешь, у меня всегда все собрано, только схватить саквояж, и готово.
– Что же ты никого не предупредила? Все беспокоились.
– Видишь ли, тетя София запретила мне помогать больным крестьянам, так что я теперь делаю это тайно, – она невесело усмехнулась. – Так что ты угадала.
– Запретила? – возмутилась Элеонора. – Как же так? Они только на тебя и надеются.
– Будто Софию это волнует! Она знай себе твердит, что леди не подобает опускаться до возни с больными из низшего сословия.
– Но ведь твоя мать испокон веку им помогала! – воскликнула Элеонора. – Что бы они делали без тебя?
А Рейчел без них? Ей всегда нравилось лечить людей. Это наполняло ее жизнь особым смыслом. Она была нужна, она была незаменима. Дни, когда она вынуждена была слушать сплетни, сидя за вышиванием в гостиной, Рейчел считала прожитыми зря.
– А как больная малышка? – спросила Элеонора, – Тебе удалось ей помочь?
– Жар сбить удалось, а дальше дело времени. – Рейчел торопливо сняла костюм для верховой езды, перешагнула через упавшую к ногам бархатную юбку и осталась в одной нижней белой сорочке. Она так торопилась к больному ребенку, что не успела надеть новые нижние юбки взамен тех, которые испортила утром у реки.
– Какая ты все-таки смелая, Рейчел! – с восхищением сказала Элеонора. – Я бы, наверное, побоялась заразиться. Конечно, если бы это был кто-то из моей семьи, тогда – другое дело.
Но для Рейчел эти крестьяне, собственно, и были частью большой семьи Уингейт-Холла, она знала их, знала их детей. Ответственность за здоровье и благополучие живших в окрестных деревнях всегда лежала на хозяевах поместья. Так считали ее родители, так считала она сама, и это было в порядке вещей.
– Господи, когда я тороплюсь, у меня все валится из рук! Мне ни в коем случае нельзя опаздывать к обеду, иначе тетя София начнет расспрашивать, почему я задержалась.
– Скажи ей, что дожидалась меня, – предложила Элеонора. – Впрочем, не волнуйся, Фанни все равно наверняка придет позже всех. Судя по тому, как она наряжается, мы прождем ее не меньше часа. Можно подумать, что она собирается на королевский бал.
– А что это она так прихорашивается? – Рейчел заторопилась к умывальнику. Конечно, принять ванну было бы лучше, но для этого не было времени.
– Фанни хочет стать герцогиней Уэстли.
Рейчел была так шокирована, что едва выговорила:
– Но ведь она помолвлена с моим братом!
– Она не надеется на возвращение Стивена, – тихо сказала Элеонора. – Прошел уже год с тех пор, как он исчез.
– Я верю, что он жив! Но неужели Фанни... У Рейчел комок подступил к горлу. Она слишком сильно любила своего милого брата, несмотря на его бесшабашность и беспечность, которые частенько доставляли ей неприятности.
– Думаешь, почему Фанни так неожиданно появилась в Уингейт-Холле, покинув обожаемую столицу?
– И тетя София тоже удивилась. Фанни сказала, что очень скучает по Стивену, а здесь будет чувствовать себя как бы ближе к нему.
– Она просто услышала, что сюда собирается Уэстли, и решила попытать счастья. – Элеонора была искренне возмущена, хотя в душе немного удивлялась наивности Рейчел. Неужели та даже ничего не подозревала?
– А что же будет с бедным Стивеном? – спросила Рейчел, ужасно расстроенная коварством Фанни. Она немного постояла в задумчивости, потом ахнула: – Боже, я опоздаю, непременно опоздаю, – с этими словами она полезла за своим кринолином. Вытащила, приладила и, поправляя и утягивая, проговорила: – Я уверена, мой брат жив, что бы там Фанни ни говорила, и когда-нибудь вернется. А ее выкрутасы еще выйдут ей боком. Вот увидишь.
Элеонора, подражая писклявому голоску Фанни, передразнила:
– Ах, Уэстли! Это один из самых старинных и благородных родов в королевстве!
– Очень похоже! – улыбнулась Рейчел, извлекая на свет Божий невзрачное платье с горчичного цвета лифом, коричневой нижней юбкой и такого же цвета пелериной.
– Фанни просто дурочка, если полагает, что сможет окрутить Уэстли. Чуть ли не все красавицы Лондона пытались это сделать, но он просто ни на кого не обращает внимания. Поговаривают, он так разборчив, потому что не считает ни одну женщину на свете достойной себя.
– Да, Стивен говорил мне, что герцог невозможно заносчив. – Рейчел натянула коричневую юбку. – Признаюсь, я совсем не горю желанием встретиться с ним. Неужели ни одна женщина так и не удостоилась его благосклонности?
– Говорят, несколько лет назад он был помолвлен с Клеопатрой Маклин, редкостной красавицей. Но он расторг помолвку.
– Расторг помолвку! – не веря своим ушам, повторила Рейчел. – Но ведь ни один порядочный мужчина не...
Элеонора сухо заметила:
– А Уэстли не порядочный мужчина, он – герцог. Рейчел закончила одеваться. Ее платье нелепо топорщилось, как будто было сшито на кого-то другого. Сочетание цветов способно было вызвать слезы друзей и хохот врагов. Нижняя юбка на всю длину до пола состояла из сплошных оборок и складок, громоздившихся нелепой кучей.
– Ты что, в самом деле выйдешь к столу в этом? – изумилась Элеонора. – Клянусь, это самое неудачное из всех твоих платьев.
– Именно поэтому я его и выбрала, – лукаво призналась Рейчел. – Хочу выглядеть настолько безобразной, чтобы лорд Феликс с презрением отказался от мысли жениться на мне.
Элеонора расхохоталась:
– Ты все равно не сможешь стать безобразной, как бы сильно ни старалась.
– Но мне необходимо что-то придумать, чтобы избежать брака с Феликсом.
При воспоминании о хвастливом коротышке Рейчел содрогнулась.
– Сама посуди: он и я, разве это не ужасно?!
Элеонора сочувственно вздохнула:
– Кто же тебя будет спрашивать? Опекуны согласятся – и дело решено. Половина дам в высшем обществе не вышли бы замуж за своих мужей, если бы у них была такая возможность. Девушка обязана признать мужа, которого выберет ее семья. Такова традиция.
– Я лучше умру, чем выйду за лорда Феликса! – убежденно заявила Рейчел, расстроенно дергая гребнем свои длинные черные, как вороново крыло, волосы, которые она расчесывала, сидя у зеркала. – Ох, Элеонора, что же мне делать? Неужели нет никакого способа избавиться от него?
– Есть, конечно. Найти другого жениха. Но такого, чтоб был и богаче, и знатнее. Твой дядя придет в восторг, и Софии нечего будет сказать.
– Но среди моих знакомых, такого нет! – В голосе Рейчел прозвучало отчаяние.
– Отчего же. Я, кажется, знаю одного, – насмешливо сказала Элеонора. – Ну вот – герцог Уэстли, к примеру. Может быть, ты попытаешься его заинтересовать?!
