В соседнем небольшом зале возле столов с угощением и вином Морган увидел некоторых лондонских друзей Бэзила и невольно поморщился – никого из них он не хотел бы видеть среди своих знакомых.
С угодливой улыбкой к нему подошел лорд Руфус Олдфилд. Этого бесчестного сплетника и негодяя Морган презирал почти так же, как Уальда Флетчера.
– А вы и в самом деле бесценный гость, лорд Морган, – обратился к нему сей достойный джентльмен. – Пожертвовали собой, чтобы оказать честь хозяину и станцевали два танца с его не слишком привлекательной сестрой.
Морган ответил ему таким холодным взглядом, от которого более чуткий собеседник почувствовал бы себя крайне неуютно.
– Я пригласил леди Дэниелу не по обязанности и не из уважения к хозяину, а просто потому, что мне хотелось с ней танцевать.
Олдфилд понимающе ухмыльнулся.
– А, так вы услышали о ее скандальном прошлом и решили немного порезвиться с ней, пока вы здесь?
Морган внутренне напрягся.
– Что вы имеете в виду? Какое скандальное прошлое? – угрожающе спросил он.
– Как, вы ничего не знаете? Я полагал, о ее загубленной репутации знает весь Лондон. Еще семнадцатилетней дебютанткой она стала любовницей Джилфреда Ригсби. Говорят, она была влюблена в него как кошка и сама добивалась того, чтобы он лишил ее невинности.
– Джилфред Ригсби? – недоверчиво переспросил Морган. Он неплохо знал этого беспринципного негодяя и карточного шулера. Конечно, этому развращенному бездельнику нельзя было отказать в привлекательности и умении обращаться с женщинами, но Моргану как-то трудно было представить такую разумную женщину, как леди Дэниела, жертвой его чар.
Но, возможно, в семнадцать лет Дэниела была еще слишком неопытной, чтобы разглядеть суть этого привлекательного ловеласа.
Ухмылка Олдфилда стала еще шире.
– И следует заметить, что Ригсби был не единственным, кто пользовался благосклонностью леди Дэниелы. Были и другие.
Но этому Морган уж точно не мог поверить. Он прекрасно помнил панический страх Дэниелы, ее неопытность. Тогда она показалась ему скорее женщиной, которая испытала на себе жестокое обращение мужчины, чем опытной развратницей, ищущей мужских ласк. Тем не менее ее образ становился для него все более загадочным и интригующим.
– Конечно, теперь на бедняжке никто никогда не женится, – продолжал Олдфилд, радуясь возможности рассказать такие пикантные новости свежему человеку. – Две ее сестры, обе настоящие, красавицы, сделали прекрасные партии, но Дэниела навсегда останется на шее несчастного Бэзила. Он очень из-за этого переживает.
«Но тогда почему, – думал Морган, – Бэзил попытался оттолкнуть такого завидного жениха, как брат герцога Уэстли?» Если бы брат действительно пытался сбыть ее с рук, ему бы следовало расхваливать ее таланты, а не выставлять свою сестру перед ним в неприглядном свете.
Нет, что-то тут было явно не так.
Полчаса спустя Морган заглянул в библиотеку Гринмонта и присоединился к беседе двух пожилых джентльменов. Он ни на минуту не забывал о поручении короля и весь вечер то и дело заводил разговор с самыми разными гостями, внимательно прислушивался к разговорам, но ничего подозрительного ему узнать не удалось. Да и среди гостей, большинство из которых были ему знакомы, он не мог никого заподозрить в причастности к якобитскому заговору.
Поэтому, когда один из джентльменов спросил его, что слышно в Лондоне, он не преминул воспользоваться случаем.
– Ходят слухи, что готовится заговор якобитов.
– Слава богу, что после того, как исчез Уолтер Бригс, в наших краях больше не осталось изменников, – заметил сквайр Флеминг.
– А кто это такой? – тут же заинтересовался Морган.
– Бывший управляющий в Гринмонте. Он пропал три месяца назад, вместе с довольно большой суммой денег. Да вот Бээил вам лучше обо всем расскажет.
Только сейчас Морган заметил, что в библиотеку вошел хозяин и стоит возле двери, прислушиваясь к разговору.
– Пожалуй, пойду, – сказал Флеминг, поднимаясь из-за стола, – привык рано ложиться спать.
Вместе с ним вышел и второй джентльмен. Морган остался вдвоем с Бэзилом.
– Нам так и не удалось поговорить с вами, милорд, – обратился Бэзил к гостю. – Не выпьете ли со мной рюмочку бренди?
Как бы ни было неприятно для Моргана общество брата Дэниелы, особенно после отвратительной сцены на балу, он не мог упустить возможность расспросить об исчезнувшем управляющем. Пока это была единственная ниточка, которую ему удалось нащупать.
– Так это правда, то, что сказал Флеминг о вашем управляющем? – спросил он, присаживаясь в кресло.
– Абсолютная правда. Бригс сбежал, украв пятьдесят тысяч фунтов из доходов имения. Мы заметили недостачу только после его исчезновения. На протяжении последних лет этот негодяй ловко нас обкрадывал. Он почти разорил Гринмонт.
– И вы до сих пор не смогли разыскать его?
– Нет, к сожалению.
Бэзил подошел к буфету в углу и налил две рюмки из стоящего там графина.
– Кажется, вас очень интересует, кто в наших краях симпатизирует Стюартам? – спросил он, протягивая рюмку Моргану.
– А что, есть и другие, помимо вашего управляющего? – не отвечая прямо на вопрос, поинтересовался Морган.
Бэзил пожал плечами:
– Ну, со мной здесь кто-нибудь из них едва ли будет откровенничать. Всем известно, что мы, Уинслоу, – давние враги Стюартов, еще со времен «Славной революции».
Морган знал это и все же сейчас предпочел бы видеть в Бэзиле врага, а не единомышленника.
– Правда, у меня есть кое-какие подозрения по поводу одного человека, – задумчиво глядя на своего гостя, сказал тот. – Но вы не ответили на мой вопрос о причинах своего интереса. Может быть, вы сами хотели бы встретиться с заговорщиками?
Морган небрежно пожал плечами:
– Зачем мне это?
Бэзил как-то странно взглянул на гостя, на мгновение напомнив Моргану гончую, выслеживающую добычу.
– О вас говорят, что вы по натуре бунтарь и романтик, который всегда идет своим путем. Другими словами, вы как раз тот человек, который мог бы встать под знамена Стюартов.
Интересно, чего добивается Бэзил? Хочет просто выяснить взгляды гостя или же пытается спровоцировать на признание в измене? Теперь Морган уже не был так уверен в лояльности Бэзила. Во всяком случае, доверять ему не следовало.
– Я не собираюсь вставать ни под какие знамена.
Бэзил скептически поднял брови, но ничего не сказал.
– Так вы сказали, что кого-то подозреваете, или я ослышался?
