Но она решила снова завладеть его вниманием, чтобы воспользоваться им в своих целях.
— Пугливый кот! — тихо произнесла она.
— Искусительница.
— Цыпленок.
— Дикая кошка.
— Я пойду с тобой, Брендан.
— Нет.
— Пойду!
Она повернулась и быстро выпрягла коня из саней, сняла с него уздечку и бросила в сани. Прежде чем Брендан сообразил, что она хочет сделать, Майра хлопнула коня по крупу, и тот понесся домой, оставляя за собой клубы снега.
В ночи послышался ее громкий смех.
— Ты маленькая дурочка! — с ужасом воскликнул он.
— Думаю, теперь у тебя нет выбора и ты возьмешь меня на корабль, да, Брендан? — Она лукаво улыбнулась и прислонилась к саням. Брендан был готов задушить ее. — Если, конечно, ты не захочешь, чтобы я шла домой одна. А может, ты проводишь меня?
Он возмутился:
— Не представляю, как твой отец справляется с тобой!
— Он не справляется. Вот почему он выдвинул свой ультиматум.
— Что выдвинул?
— Ультиматум. Видишь ли, если я не найду мужа к полудню пятнадцатого сентября, то он сам найдет его для меня. А тем временем он будет продавать по одной моей лошади каждые три месяца, пока я не назову подходящего кандидата.
— И ты выбрала меня своей жертвой, да?
— О нет. Эта мысль даже и не появлялась у меня. — Она пожала плечами. — Видишь ли, я вообще не собираюсь выходить замуж. Ты же сам удивляешься, как мой отец справляется со мной, но если это не удается ему, то разве это сможет сделать кто-то другой? И уж конечно, не сможешь ты. Так что ты, Брендан, в полной безопасности. — Она улыбнулась. — Так ты возьмешь меня на свой корабль?
— Если я это сделаю, то мы не будем в безопасности.
— Если ты этого не сделаешь, то мы замерзнем.
— Если я это сделаю, то мы оба потом будем сожалеть.
— Если ты этого не сделаешь, то я запущу в тебя этим снежком!
Так они стояли под падающим снегом, замерзая на ледяном ветру и не желая уступить друг другу. Наконец Майра опустила голову, выронила снежок и обхватила себя руками.
— Хорошо, я буду стоять здесь, пока не замерзну до смерти.
— Зачем ты делаешь это со мной?
— Я испытываю твои качества джентльмена.
— Ты просто испытываешь мое самообладание.
— Нам обоим повезет, если ты его потеряешь.
Он сжал кулаки.
— Знаешь, ты невыносима!
— Нет. Просто я хорошо научилась добиваться того, чего хочу. Так что прости.
— И чего ты добиваешься, Майра?
Она провела рукой по своим замерзшим губам.
— Мне хочется, чтобы сначала ты поцеловал меня, а затем взял на борт «Пустельги». Я ведь заслужила это, поскольку являюсь дочерью ее создателя, да? И кроме того, ты обещал… — Брендан занервничал, и девушка поняла, что он колеблется. И тут же ей пришлось разыграть свою козырную карту:
— Она так красива, вся покрыта снегом, правда, Брендан?
Майра улыбнулась, когда выражение его лица смягчилось при упоминании любимой шхуны. Так легко было отыскать брешь в его обороне…
— А потом я хочу, чтобы ты отправился домой вместе со мной, спал в соседней комнате и позавтракал вместе с нами, как просил тебя мой отец.
— Он не просил, он приказал.
— А приказы надо выполнять.
— Я выполняю только свои собственные приказы, да и то не всегда. Я ничего не должен твоему отцу.
— Но ты должен мне. Ведь это я замерзну здесь до смерти, если ты не…
— Черт бы тебя побрал, Майра Эштон!
— И тебя черт бы побрал, капитан Меррик! Сделай хоть шаг к своей шхуне без меня, и я уложу тебя на месте снежком, так что неделю не сможешь подняться!
Их взгляды встретились, в ее глазах был вызов, и Брендан ощутил свою полную беспомощность против ее напористости и очарования. Его страсть и желание вырвались из-под контроля. Время для сожалений наступит позже.
Он натянул шляпу до бровей и двинулся к девушке с той же решительностью, с какой уходил от нее. Заключив Майру в объятия, Брендан заглушил ее победный смех. Мокрые волосы прилипли к ее щекам, снежинки таяли на лице, и вода текла по их губам, когда он жестко и безжалостно прижался к ее рту. Девушка наслаждалась этим талым снегом, запахом свежести и обещанием весны, которые исходили от Брендана. Он снял ее капюшон, запустил пальцы в густые темные волосы и крепко поцеловал Майру. Снег продолжал падать.
Брендан оторвался от Майры, его дыхание сделалось прерывистым. Он привалился к саням и провел рукой по глазам. Майра облизнула губы, слизывая снег. В ее глазах было безмолвное приглашение, а Брендан никогда не мог устоять перед вызовом, особенно когда такая красивая девушка преследовала его. Черт возьми, она такая невинная и такая женственная, соблазнительная…
Майра шагнула к нему и взяла за руки, прижавшись к его груди.
— Покажи мне свой корабль, Брендан… Я даже помогу тебе грести.
— Майра…
— Но ты же обещал, Брендан…
Он громко выругался по-ирландски, схватил ее за руку и потащил за собой к лодке. Майре пришлось бежать, чтобы успеть за ним. Она смотрела на его гордую выправку, красивые плечи, решительно поджатые губы и улыбалась.
Глава 17
«Пустельга» напоминала коршуна, сидевшего в гнезде. Ее грозные орудия были укрыты снежным одеялом, высокие мачты покачивались от прилива, снасти тихо скрипели на ветру. В морозном ночном воздухе все звуки казались очень громкими, и весла с шумом опускались в темную воду.
— Она красива, правда?
Его голос нарушил тишину, прервав мысли Майры, и она снова ощутила ревность.
— Да, очень красива, — ответила она ровным голосом.
— Ты должна увидеть ее под парусами. У тебя просто дух захватит.
«Я уже видела ее под всеми парусами, — подумала Майра. — Я видела ее в дыму собственных орудий, уверенно рассекающей высокие серые волны». Но вслух сказала:
— Бьюсь об заклад, она великолепна.
— Это точно. Когда-нибудь я возьму тебя в небольшое плавание. Ты не страдаешь морской болезнью?
— Только чуть-чуть, — покривила она душой.
— Тогда мы выберем тихий день. Может, я даже разрешу тебе постоять за штурвалом.
Он говорил так, словно постоять за штурвалом красивой шхуны было для нее чем-то новым. Если бы он только знал, что она стояла за штурвалом «Владычицы» и во время сражений, и в шторм, и в штиль! Она приводила в порт захваченные корабли, проводя их через подводные рифы и преодолевая опасное течение в устье Мерримака. Майра научилась ходить под парусом раньше, чем стала держаться на ногах. Она начала вязать узлы раньше, чем говорить, она провела на кораблях значительную часть своей жизни. Но Брендану не обязательно знать об этом.
