Наверху раздалось еще несколько выстрелов, послышались радостные крики.
– Мы победили их, ребята! – закричал, приподнимаясь, раненый. – Наверное, лорд и хозяин загнал лягушатников обратно на их корабль!
«Кристиан», – повторила мысленно Дейдра, пытаясь дрожащими руками вдеть нитку в иголку и моля Бога спасти капитана.
Лгать уже не было смысла. Она не просто тревожилась за капитана – она любила его и опасалась за его жизнь.
Наверху раздались торжествующие вопли, потом в каюту, задыхаясь, влетел Хибберт.
– Английское судно в безопасности, шлюп смылся, мы победили французов! – крикнул он, вытирая лоб. Его глаза блестели от гордости. – Они сдались нашему капитану! Нам!
За его спиной возникла фигура Йена.
– Да, но какой ценой, – серьезно произнёс он, – лорд и хозяин ранен.
Дейдра почувствовала на своем плече руку Дилайт, увидела подходящих матросов, огромного Артура Тича, несущего на руках офицера. Великан плакал, словно ребенок. Она ухватилась за край стола, чтобы не упасть.
Кристиан заставил себя выбраться из тьмы, открыл глаза и увидел побелевшее лицо Элвина. Пахло кровью, уксусом и смертью. Он с ужасом приподнялся.
– Не двигайтесь, сэр. – Элвин попытался уложить его обратно.
– Убери от меня руки, я должен позаботиться о корабле.
– Пираты сдались, разве вы не помните, сэр? А Йен с Родсом позаботятся о ранах фрегата. Так что ложитесь и расслабьтесь: у вас в плече застряла мушкетная пуля, и если я не выну ее, то к полуночи вы умрете.
– Отпусти меня!
– Сэр, я настаиваю! – Элвин грубо опрокинул его на стол, но тут послышались недовольные голоса.
– Эй, давай-ка полегче с ним, а то я насажу твою башку на пику.
– Проваливайте отсюда. Все! – рявкнул Элвин, потянувшись за бутылкой с уксусом. – Как, по-вашему, я должен заниматься своим делом, если вы…
Угрожающе зарычав, Сканк бросился к нему и схватил его за руку, чуть не сломав ее.
– Попробуй только вылить это на рану капитана и будешь иметь дело со мной, понял, Элвин? – рявкнул он.
– Господи, что ты несешь, Сканк! Я просто мою в уксусе инструменты…
– В чем дело? – вмешался шотландец. – Док плохо обращается с капитаном? Помоги тебе Бог, Элвин…
– Черт бы вас побрал! Проваливайте отсюда, не мешайте работать! – заорал тот, сердито вытер окровавленные руки о фартук и выбрал среди инструментов длинный, похожий на иглу зонд. – Вы, сборище тупых, никчемных бездельников, убирайтесь!
Кристиан напрягся, когда устрашающий инструмент приблизился к его плечу. Но тут он почувствовал, что кто-то ласково сжимает ему руку. Запрокинув голову, капитан увидел Дейдру, только сейчас осознав, что она все время держала его за руку.
На ресницах слезы, фиалковые глаза стали просто огромными. Казалось, его боль передается ей и уходит прямо в ее сердце.
– Мисс О'Девир?
– Тич принес тебя сюда, – прошептала она, наклонившись. Черные волосы защекотали его лоб, слеза упала ему на щеку. – Вся команда благодарит тебя. Они в восторге, что ты одержал победу и спас корабль.
– Так оно и есть, черт побери, – вмешался Сканк. – Если бы не наш капитан, мы все давно были бы на дне морском.
– Или попали бы в плен к французским пиратам, – поддержал Тич.
– Джентльмены, – многозначительно произнес Элвин, – если вы немедленно не удалитесь и не дадите мне заняться делом, то потеряете своего лорда и хозяина так же быстро, как обрели его. Пуля угодила в такое место, где очень много сосудов… – Он стал разрезать ткань мундира.
Кристиан инстинктивно повернул голову, чтобы посмотреть, что делает Элвин, но увидел только лицо склонившейся к нему Дейдры. В глазах было сочувствие и… Она осторожно повернула его лицо к себе.
– Элвин прав, – спокойно произнесла девушка. – Пулю надо вынуть, но я буду стоять рядом и держать тебя за руку, Кристиан…
Кристиан…
Его имя, произнесенное с нежным ирландским акцентом, звучало приятнее музыки, шелеста ветра, наполняющего паруса, даже приятнее голоса Эмили…
Ее голоса… Капитан вдруг понял, что не может вспомнить лица умершей жены, не говоря уже о ее голосе.
Сканк и Тич приподняли его за плечи, Элвин стянул с него одежду. Дейдра тихо вскрикнула, а матросы охнули от изумления – все поняли, насколько серьезна рана.
– Дело плохо, не так ли? – Кристиан заставил себя улыбнуться.
– Вы должны будете радоваться, если руку удастся спасти, – проворчал Элвин, вытирая руки о фартук и снова берясь за зонд. – Лучше бы вам не приходить в сознание, потому что вы будете все чувствовать.
Тут до капитана донеслись чьи-то стоны.
– Займитесь сначала другими ранеными, – спокойно произнес он. – Моя рана подождет.
– О них позаботятся мои помощники, сэр, а ваша рана ждать не может. Вы потеряли много крови, нужно остановить кровотечение, поэтому лежите тихо и не разговаривайте.
– Я предупредил тебя, Элвин! – пригрозил Тич, кивая на томагавк. – Только сделай ошибку, и я накормлю тебя железом.
Не обращая внимания на матросов, Элвин предложил Кристиану глотнуть рома, но тот схватил его за воротник и притянул к себе.
– Чтобы все увидели, каким я стал, беспомощным под действием алкоголя? Спасибо, мистер Бойд, я предпочитаю остаться в здравом уме. А теперь беритесь за дело, пожалуйста.
Элвин пожал плечами:
– Как хотите, сэр. – Плеснув ром на кусок чистой ткани, он прижал ее к ране, и капитан выгнулся от боли. – Вы уверены, что не хотите рому, сэр?
– Делай что нужно, черт возьми!
Капитан закрыл глаза, и лишь Дейдра, сжимавшая его руку, чувствовала, как от боли напряглись его мышцы. Она поднесла ему к губам кусок кожи, чтобы он сжал его в зубах, но Кристиан посмотрел ей в глаза и понял, что вынесет все, пока она так смотрит на него. В фиалковой бездне ее взгляда он видел доброту, восхищение и прощение.
– Не оставляй меня, – прошептал он, целуя нежную руку.
– У тебя… чудесная улыбка, – дрожащим голосом произнесла Дейдра и, когда Элвин снова поднес нож к ране, склонилась еще ниже. Ее волосы защекотали ему лицо, горячие слезы упали на лоб.
– Ты настоящий мужчина, храбрый и красивый.
Кристиан зажмурился от боли, поскольку Элвин опустил зонд в рану.
– Ты прокалил эту штуковину? – прорычал Йен.
– Я знаю свое дело, убирайтесь отсюда! Все! И не вмешивайтесь, болваны…
Плечо у Кристиана горело, боль расползалась по всему телу, парализуя шею, спину. Дейдра была тонкой ниточкой, связывающей его с жизнью.
– Проклятие, – выругался Элвин, – не могу найти пулю…
