— Что, уже утро? — был ее первый вопрос.
— Да уж скоро день, — вздохнула я. — Вставай, мы и без того на работу опоздали.
— А, сейчас, — и подруга снова рухнула на подушку.
Я не стала ее трогать, занявшись собой. Посетив ванную комнату, где мне удалось немного взбодриться, я быстро оделась, собрала волосы в «ракушку» и отправилась на кухню варить кофе. Маринка, до сих пор продолжала валяться в постели. Почуяв запах кофе, она, наконец, встала и, даже толком не расчесавшись, приползла ко мне.
Я поставила перед ней чашку, сама села напротив и собралась было посвятить несколько минут кофепитию, как в дверь неожиданно позвонили.
Как я и думала, это прибыл за нами Виктор, который с порога уставился на меня вопросительным, немного встревоженным взглядом, ожидая объяснений.
— Все нормально, мы просто проспали, — успокоила я его и пригласила в квартиру.
Мы допили кофе, Маринка оделась, и только затем все отправились в редакцию. Когда же наконец мы туда прибыли, Ромка, как всегда, отиравший задом подоконник, окинул нас критичным взглядом и спросил:
— По вас что, всю ночь каток ездил?
— Если бы, — вздохнула я, присаживаясь напротив Кряжимского. — Все куда хуже.
— Нас пытались похитить, но мы сбежали, — начала рассказывать за меня Маринка. — Хотя надо было остаться, потому что нас собирались спасти. Оказалось, что…
— Стоп-стоп, — прервала я трескотню Маринки, а затем попросила: — Давай ты потом об этом расскажешь, а сейчас займемся работой.
— Кстати, о работе, — кашлянув, произнес Кряжимский.
Я сразу повернулась к нему и спросила:
— Вам что-то удалось узнать?
— Да, — кивнул он в ответ. — Вчера, когда я заезжал к Илье, нам удалось поговорить. Парень заявил, что о деньгах, которые мать сняла со счета, он узнал от нее в тот же день, когда отправился на вечеринку. Оказывается, он очень хотел иметь свой угол, но не говорил об этом, а тем более о деньгах, никому, боясь сглазить, отпугнуть удачу.
— Получается, проверять его друзей не нужно? — переспросила у Сергея Ивановича Маринка.
— Получается так, — кивнул он в ответ.
— Ну и что тогда сегодня будем делать? — вновь спросила Широкова.
— Насчет этого нужно подумать. — Я подперла голову рукой и принялась размышлять: — «Вроде бы всех, кого могли, мы проверили, но подозреваемых так и не появилось. Хотя…» — я вспомнила, что у нас еще остался друг убитой, некий Костромов, и вслух сказала: — Думаю, нужно поговорить с бывшим ухажером погибшей женщины. Телефончик его у нас есть.
— Ну так звоните прямо сейчас, — предложил Кряжимский.
Я кивнула и направилась в свой кабинет, чтобы никто не отвлекал и не тревожил. Там отыскала в записной книжке номер телефона этого мужчины и принялась набирать его на кнопочном аппарате. Как и в первый раз, сначала пошли гудки, но потом они прервались, и я услышала грубый мужской голос:
— Да, слушаю!
— Добрый день, — поприветствовала я мужчину. — Вы Костромов Виталий Дмитриевич? Я правильно попала?
— Да, я, а что бы вы хотели? — с какой-то осторожностью в голосе задал мне вопрос собеседник.
— Я бы хотела с вами встретиться, — не стала пока раскрывать всех карт я. — Очень нужно.
— А по какому вопросу? — попробовал все же выяснить мужчина.
— По поводу вашей бывшей знакомой — Морозовой Марии Леонидовны.
— Так вы из милиции? — сразу как-то изменил голос Костромов.
— Нет-нет, не из нее. Так мы можем встретиться? — вновь спросила я.
— А что случилось? — последовал новый вопрос.
— Вы же знаете, наверное, что вашу знакомую убили, — начала я. — Мы просто хотели выяснить, каким она была человеком и с кем общалась.
— Да кто вы такие, в конце концов, — снова занервничал мужчина.
— Я журналистка, представляю криминальную газету «Свидетель», — пояснила я, закусив губу.
Я боялась, что Костромов сейчас сразу повесит трубку и не пожелает с нами больше разговаривать, но он попросту на некоторое время замолчал, видимо, думая, а затем сказал:
— Хорошо. Когда?
— Да можно прямо сейчас, — обрадовалась я. — Какое место вас устроит? Или лучше назовите свой адрес, мы к вам сами подъедем, чтобы лишний раз не отвлекать вас.
— Хорошо, — сказал Костромов и принялся диктовать свои координаты.
Я торопливо записала адрес, попрощалась и повесила трубку. Затем надавила на кнопку селектора и произнесла:
— Виктор, подготовь, пожалуйста, машину. Нужно будет кое-куда съездить.
Виктор буркнул, что все будет готово через минуту, а я отпустила кнопку и направилась в соседнюю комнату. Когда я вошла туда, Маринка с увлечением рассказывала остальным о нашем вчерашнем приключении.
— С разговорами придется повременить — перебила я ее. — Мы едем на встречу с бывшим бойфрендом Морозовой. Я только что звонила, и он согласился с нами поговорить.
— Странно, с чего это ему захотелось с нами общаться? — удивилась Маринка. — Обычно все стараются от нас поскорее избавиться, особенно когда думают, что мы из милиции, или узнают, что ведем какое-то расследование.
— Ну да, все сразу думают, что их обвиняют в чем-то, — поддержал Широкову Ромка.
— Или ты ему что-то другое сказала? — спросила Маринка.
— Да нет, только, что я из газеты и хочу узнать у него, какой женщиной была Морозова и с кем она водилась. Он просто, наверное, подумал, что я хочу написать о ней статью, — предположила я. — Ну да ладно, пусть думает, что хочет, собирайтесь, едем к нему.
Вернувшись в свой кабинет, я сложила в сумочку все самое необходимое, затем прибрала на столе и вышла к остальным. Все были готовы. Я закрыла редакцию на ключ, и мы стали спускаться вниз, где нас уже ждал Виктор с подготовленной машиной. Как только мы в нее загрузились, он занял свое место за рулем и спросил у меня, куда ехать. Я показала адрес. Виктор кивнул и надавил на газ.
Через пятнадцать минут мы достигли нужного района, отыскали необходимую улицу, а на ней и дом Костромова, про который Маринка сразу сказала:
— Ну и развалюха. И почему нам в последнее время везет на такие хоромы?
— А что, вчера такой же был? — спросил у нее любознательный Ромка.
— Хуже, — вздохнула она и тут же добавила: — Во сто раз.
Виктор остановил машину прямо перед домом. Я вышла из нее первой и сразу прошла к забору, а остальные последовали за мной. Дойдя до калитки, я остановилась, боясь к ней даже притронуться. Накренившись она висела на одной петле и норовила вот-вот упасть. За ней шла узенькая дорожка, которая густо заросла травой, словно по ней и не ходили вовсе.
