Арман нежно улыбнулся ей.
— Ты это сделала. И с каждым днем ты будешь все сильнее.
Ее лицо осветила счастливая улыбка, которой она одарила и Армана, и его родителей, и священника, и Лиссу. Когда она увидела Ксавье, ее глаза расширились. Проследив за направлением ее взгляда, Арман бросился к брату.
— Ты успел, Ксав! Я знал, ты меня не подведешь.
Ксавье обнял брата за плечи.
— Пойдем, я познакомлю тебя со своей невестой. — Арман подтолкнул его вперед.
У Ксавье перехватило дыхание, ноги не слушались, в голове не было ни одной мысли. Он впервые в жизни не знал, что сказать. Он до сих пор не мог справиться с потрясением.
— Лила, представляю тебе моего старшего брата Ксавье. Он привык меня опекать, но больше ему не придется этого делать. — Арман с мягкой улыбкой посмотрел на брата, затем снова перевел взгляд на свою невесту. — Теперь обо мне будешь заботиться ты. — Он снова взглянул на брата и неожиданно перешел на французский: — На этот раз ты мне поверил, Ксав, и я благодарю тебя за это от всего сердца. — Он снова заговорил по-английски, обняв невесту и брата. — Я самый счастливый человек на свет, Ксав, и все благодаря Лиле. — Его голос слегка дрожал, но он быстро овладел собой. — Прости, Ксав, я только сейчас понял, что должен познакомить тебя еще кое с кем. — Он обернулся. — Это Лисса, сестра Лилы. Она заботится о Лиле, как ты заботишься обо мне, Ксав. Она замечательная сестра. Ты даже представить себе не можешь, насколько. — Он глубоко вдохнул. — Но давай оставим все разговоры на потом. Сначала, — он нежно посмотрел на Лилу, — я должен сделать эту женщину своей женой. — Арман взял Лилу за руку. — Ты постоишь рядом со мной, Ксавье? — спросил он.
На ватных ногах Ксавье подошел к брату и обнаружил, что Лисса встала рядом с невестой. Протянув руку, она коснулась длинных светлых волос сестры, будто благословляя ее. Ее светлое платье прекрасно гармонировало с белым платьем невесты. Ксавье не мог на нее смотреть. Не мог ни о чем думать, ничего делать. Он видел, как его мать и отчим придвинулись друг к другу, блаженно улыбаясь. Прокашлявшись, священник выступил вперед и достал из кармана молитвенник. Немного помедлив, он встретился взглядом с женихом и невестой и начал службу.
— Мои дорогие, мы собрались сегодня здесь перед лицом Господа нашего, чтобы соединить священными узами брака этого мужчину и эту женщину…
Святой отец продолжал свою речь, но Ксавье его не слышал. Он по-прежнему находился в полном оцепенении и не мог даже думать.
Разве он мог думать, когда внутри него бушевал ураган эмоций, о существовании которых он раньше и не подозревал?
Церемония была короткой, но Ксавье казалось, что она длилась бесконечно.
Когда священник объявил Армана и Лилу мужем и женой и они поцеловались, его мать и отчим вышли вперед. Мать обняла свою новоиспеченную невестку.
— Мои дорогие, я так рада за вас обоих, — произнесла она слегка дрожащим голосом.
Затем настала очередь Люсьена. Он по-отцовски поцеловал девушку в щеку.
— Моему сыну очень повезло.
Лица Армана и его невесты сияли от счастья.
Ксавье отвернулся. Он не мог на это смотреть. Как назло он встретился взглядом с Лиссой и прочитал в нем ненависть и презрение. Она демонстративно отвернулась. Арман наклонился, чтобы помочь Лиле подняться. Светясь от счастья, она обняла его за шею. Затем все направились к выходу. Открыв дверь, Люсьен пропустил вперед новобрачных и свою жену. Ксавье и Лисса машинально вышли вслед за ними.
Когда молодожены и пожилая пара прошли в столовую, где уже был накрыт праздничный стол, Ксавье поймал Лиссу за руку.
— Нам нужно поговорить, — тихо произнес он.
Она повернулась и бросила на него испепеляющий взгляд.
— О чем? — язвительно спросила она. — Разве ты еще не все мне сказал? — Она вырвала свою руку, словно боясь об него испачкаться. Широкий коридор, тянущийся от парадного входа до двери, ведущей в сад, был пуст. Из столовой доносились веселые голоса и смех.
Ксавье снова взял Лиссу за руку и вывел ее на залитую солнечным светом террасу.
— Отпусти меня!
— Мне нужно с тобой поговорить? Почему ты не сказала мне правду?
— Правду? — прошипела она. — Ты бы не поверил мне, даже если бы я сказала ее тебе под прицелом. Твой извращенный ум переворачивал все с ног на голову. Ты хотел видеть во мне лишь вульгарную хостесс, которая думает только о том, как прибрать к рукам деньги твоего драгоценного брата. Тебе этого было достаточно. Ты не хотел ничего знать.
Ксавье помрачнел.
— Мои люди не видели, чтобы еще кто-то выходил из твоей квартиры, кроме Армана.
— Потому что моя сестра не могла ходить. Она была прикована к инвалидной коляске и покидала квартиру только тогда, когда я возила ее в больницу на процедуры.
— Мне сообщили, что ты обнималась с моим братом на пороге дома.
Ее глаза сверкнули.
— Арман был очень добр. Он знал, как я расстроена из-за Лилы, и просто пытался меня утешить. Видел, что я устала и отчаялась, знал, насколько мне ненавистна работа в казино. И позвольте мне сказать вам еще кое-что, Мистер Ходячая Добродетель, есть не так много ночных работ, за которые прилично платят. Я бы стала мыть полы, но работа хостесс лучше оплачивается, а мне были очень нужны деньги. Поэтому я терпела похотливые взгляды и сальные шуточки посетителей, сдерживалась, когда мне делали недвусмысленные предложения… — Она внезапно прервалась и задрожала, затем поток слов снова полился из нее, как кровь из открытой раны… Раны, которая никогда не сможет затянуться. — Днем я работала в офисе, ночью — в этом ужасном казино, но мне не удалось собрать и четверть необходимой суммы.
— Что ты имеешь в виду? Для чего тебе были нужны… — Ксавье не успел закончить вопрос, потому что она снова отдернула руку.
— Мне больше нечего тебе сказать. Нечего. А сейчас, — она задрала подбородок, — я иду назад в дом. Это свадьба моей сестры, и ее ничто не должно омрачать. Я знала, ты будешь здесь и попытаешься все испортить, но в любом случае тебе бы это не удалось. Для Армана не имеет значения, что его невеста едва стоит на ногах, равно как и то, что я работала хостесс в казино. Поэтому ты бессилен. И можешь проваливать ко всем чертям!
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
Лисса дрожала, ее сердце бешено колотилось. Она была уверена, что Ксавье прибудет вовремя, чтобы попытаться убедить Армана отменить свадьбу. Но она знала — ему это не удастся. Чувство, связывавшее Лилу и брата Ксавье, было слишком сильным.
Когда она снова подумала о том чуде, которое сотворил Арман, у нее сдавило горло.
Господь услышал ее молитвы. Операция на позвоночнике, сделанная Лиле в американской клинике, прошла успешно. После гибели их родителей в той ужасной автокатастрофе Лила была единственным, что у Лиссы осталось, и ее преданность младшей сестре была безграничной.
